На краю пропасти

— Что это значит? — спросил Яр.

— А вот тут интереснее, — с прищуром начал Игорь. Он ненадолго замолчал, а потом медленно заговорил, подбирая слова: — Буквой «М» раньше обозначали метрополитен в городах. Знаете что?

— Что? — в один голос спросили остальные.

— Эти люди, — лекарь указал на распятых. — Они из Москвы.

— Но что они делают здесь? Так далеко от места, где живут?

— Ну, об этом, конечно, лучше б их спросить… Я не знаю. Есть несколько вариантов. Например, как и мы, бегут. Или разведчики — ищут новые места для заселения. А могут быть мародёрами: собирают всё ценное в округе. Но меня беспокоит другое. Почему они мертвы и что они не поделили с убийцами?

В кабине «КамАЗа» на несколько минут поселились тишина и тревога. Затем Игорь тронул автомобиль с места.

— Во всяком случае, нам нужно место для отдыха подыскать, но надо быть осторожными.

Глава 6. Секта мира

Как жаль, что этот чудесный город с таким количеством беспомощных жертв под завалами остался позади. Митяй с большой неохотой покинул это благодатное место, сулившее столько свежей пищи. Кровь, много крови, реки… Пришлось бы потрудиться, чтобы откопать часть останков, заваленных досками, но время не терпело: оно медленно утекало, увеличивая и расстояние меж ним и целью. След автомобилей быстро остывал на холодной дороге, лишь запах врага застревал меж деревьев, вяз в сухой траве по обочинам, маячил перед внутренним взором, напоминал, куда бежать. Звал.

Рядом с дорогой появилось открытое пространство, насколько хватало глаз, по полю были разбросаны одинокие покосившиеся домики. Съёжившиеся, пригнувшиеся к земле то ли от холода, то ли от отсутствия жителей. Некогда яркий пролаченный жёлтый брус потемнел, иссох до серости, словно впитал в себя окружающий бесцветный мир, поддался его угасанию и тлену.

Чудовище замедлилось, потом остановилось. Неясное пока еще чувство заставило замереть и вглядеться меж домиков, туда, где одинокая фигура в сером балахоне стояла на выпуклом поле. А драные полы одежды развевались на ветру.

Митяй заворожённо пошёл в сторону этого «чуда». Именно «чуда» — непонятную фигуру невозможно было как-то учуять. Ни один из органов чувств твари, кроме зрения, не ощущал присутствия кого бы то ни было. Удивлённая этим парадоксом, существо решило узнать в чём дело. Оно медленно и осторожно заскользило меж скорченных домиков к застывшей посреди поля фигуре, скрываясь за строениями.

С приближением новое чувство начало накатывать на монстра, ещё не испытанное ранее. Маленький Митяй, проснувшийся глубоко внутри, забился от ужаса, будто чувствовал опасность, нечто неведомое и чуждое человеку настолько, что от страха тот готов был хоть сквозь землю провалиться, но в отсутствие оной мог лишь трепыхаться, стараясь затаиться поглубже и исчезнуть совсем. Этот страх передался и монстру. Угроза, исходящая от фигуры, чувствовалась на расстоянии. Что-то знакомое из старого времени ощущалось в ней, но исковерканное, искажённое и неправильное.

Монстр прижался к земле всем телом на случай нападения, а Митяй внутри вдруг вспомнил слово. Пугало! Обычное чучело, только с извращённой, полярной задачей — не страшить, а привлекать чужое внимание. Заманивать любопытную жертву в ловушку. Вот только в чью западню?

Ветер, стелящийся по земле и огибающий сжавшиеся от холода домики, сменил направление. И тварь отчётливо уловила запах неизвестных зверей, которых ещё не встречала. Она ощетинилась чёрными волосками-иголками и затравленно оглянулась. Но кроме одинокой фигуры в ветоши, никого вокруг не было, а чучело-приманка продолжало стоять, не шелохнувшись, лишь тряпьё развевалось на ветру, притягивало взгляд, гипнотизировало.

И только обострившиеся чувства спасли монстру жизнь. Он именно почуял, а не увидел, как серая доска позади расслаивается, заносит костлявую лапу над шеей, ещё бы секунда… Но Митяй-монстр резко изогнулся и отсёк тощую голову клешнёй. Серая голова покатилась по земле, вращая глазами с вертикальными щёлками-зрачками и меняя цвет. Ящерица-хамелеон ещё несколько секунд дёргалась в конвульсиях, тощее тело размером с человека извивалось и колотило по земле лапами с острыми и длинными когтями, а оторванная голова верещала на ультразвуке.

Теперь, не скрываясь, обнаруженные ящерицы начали выползать изо всех щелей старых построек, пища и быстро перебирая лапами. Когда в камуфляже больше не было смысла, хладнокровные пресмыкающиеся вернули обычный окрас и атаковали жертву.

Человеку пришлось бы нелегко, но монстр проявил себя во всей красе, продемонстрировал истинную силу и скорость. Глупые пресмыкающиеся перли на него без остановки, но оказались слабее генноизменённого человека. Зверь внутри опьянел от крови, он рвал головы, тела на части. Инстинктивно встав спиной к стене, он отразил первую волну атаки и не чувствовал усталости, пока израненные ящерицы уползали, но им на замену появлялись другие. И новой рекой потекли на жертву.

Мутант издал утробный животный рык, пытаясь остановить натиск, но глупые животные, почуяв кровь, лишь ещё больше озверели. Из многочисленных маленьких ран сочилась чёрная кровь, и Митяю ничего не оставалось, как отступить. Схватив одну ящерицу клешнёй, он подскочил, зацепился за крышу, помог себе задними лапами, перемахнул дальше и так, с пресмыкающимся в лапе, и припустил в сторону дороги, по которой уехали автомобили. Мутант осознал, что не справится. Но ярость всё же заставила остановиться на краю поля и рявкнуть ещё для острастки, хотя уже никто не преследовал его. Ящерицы набросились на своих сородичей, растаскивая по деревянным домам окровавленные трупы. Тогда монстр оторвал пленённому хамелеону голову и принялся чавкать плотью, утоляя звериный голод и залечивая раны. Мощь твари продолжала расти.

Бежать! Бежать изо всех сил!

А силы переполняли его. Митяй никогда не думал, что в теле скопится столько мощи, но теперь сосредоточиться стало невозможно. Изменённый организм просто мчался, ведомый следом Яроса, вперёд по дороге. Новое тело задействовало все резервы, и чёрная тварь развила большую скорость, стараясь не потерять запах врага. Мышцы ног с лёгкостью толкали существо сразу на три метра вперёд, подключались остальные конечности, бывшие когда-то руками, и монстр нёсся по шоссе не хуже заправской лошади. Животная ярость и новый метаболизм помогали существу. Оно не чувствовало усталости, а недавняя порция крови и мяса с невероятной скоростью сгорала в желудке и изменёнными вирусом клетками организма превращалась в энергию, которая переполняла, пульсировала внутри и заставляла органы работать в ускоренном в несколько раз темпе.

Впереди замаячил автомобиль. Тёмно-синей точкой он то скрывался за деревьями или пригорком, то нырял в низины. От него исходил другой запах, дух когда-то знакомых людей, но синапсы работали теперь иначе, и мозг существа не мог вспомнить ни их, ни события, с ними связанные. Ненавистный враг находился далеко впереди, да и остальные люди теперь были противниками. И не только… Они все были добычей. Очень хорошим топливом для тела, кровь и мясо — еда не хуже любой другой.

Тварь поднажала, стараясь догнать автомобиль Грома, и расстояние медленно, но неуклонно стало сокращаться. И тут в лесу затрещали сучья. Митяю достаточно было на мгновение повернуть голову в сторону звука, чтобы изменившееся зрение различило среди деревьев шесть неизвестных существ. Теперь они не скрывались, а, определившись с добычей, всеми силами старались нагнать жертву. Митяй кожей ощутил направленную на него ярость и, продолжая преследовать автомобиль Грома, чуть сбавил скорость. Инстинкт говорил, что боя не избежать, ведь кровь, заляпавшая его во время схватки с ящерицами, всё ещё привлекала к себе хищников, и лучше напасть самому, чем это сделают другие. Но шесть врагов — это слишком много. Очень хотелось испытать новое тело в полной мере, но лучше действовать постепенно. Не торопясь, не расходуя понапрасну силы и не подставляясь под удар сразу всех нападающих. Надо не только растянуть удовольствие, но и силы чужих…

Первая тварь выскочила на дорогу метрах в десяти позади Митяя и уверенно продолжила нагонять мутанта. Враг — похожая на серого падальщика особь, только чуть ли не в два раза больше: высотой в холке с человека среднего роста. Чёрная густая шерсть трепалась при быстром беге, а зубастая пасть клубочками пара выдыхала нагретый лёгкими воздух, глаза заживо пожирали добычу, которая, словно играя, то чуть замедлялась, то, когда волк уже был готов схватить её, набирала скорость.

Митяй изматывал противника, но, наконец, ему надоело играть с ним, и он, резко затормозив, извернулся и проткнул рукой-клешнёй живот твари. И снова продолжил бег. Волк заскулил, попробовал бежать дальше, но вывалившийся кишечник помешал, раскатился по дороге, как клубок змей. Зверь удивлённо споткнулся и кубарем покатился по растрескавшемуся асфальту.