На краю совершенного мира

– Вернусь. Не могу же я пропустить встречу с доктором Вальтером. Всего хорошего, господа.

– Позвольте, провожу вас, – спохватился Йозеф, вспомнив, что это имение его покойного деда. Лисбет согласно кивнула, и они покинули комнату. Леннарт заметил, что девушка начала прихрамывать. Он вздохнул и запрокинул голову назад, уставившись в потолок. Андерс сидел молча, сжимая в руках трость, и о чём-то думал.

Держась за перила, Лисбет осторожно спустилась по ступеням.

– Позвольте помочь? – Йозеф протянул ей руку.

– Не стоит, я сама.

– Как вы себя чувствуете, Лисбет?

– Прекрасно. Как я могу себя чувствовать? – Они спустились по старой деревянной лестнице, что истошно скрипела каждый раз, когда на неё наступали, свернули в коридор и в скором времени вышли к входной двери. В глаза сразу бросились ветхий засов и обшарпанная старая ручка. Лисбет желала быстрее очутиться на улице. Ей не нравилось это мрачное имение, где даже некоторые сохранившиеся картины были покрыты толстым слоем пыли и никто никогда не убирался. Дышать становилось невыносимо. Голова начинала кружиться. Лисбет машинально подняла руку и опёрлась о стену. Поверхность её была неровной и грязной. Йозеф открыл перед девушкой дверь.

– Вам нехорошо?

– Я в порядке, не беспокойтесь.

Мужчина нахмурился, не очень поверив её словам, но решил больше не спрашивать.

– Счастливого вам пути. Будьте осторожны.

– И вы тоже. – Девушка кивнула в знак прощания и сразу же скользнула за порог. Как только она спустилась с крыльца, Йозеф закрыл дверь. Лисбет остановилась, держась за перила. Её грудь тяжело поднималась и опускалась. Правое колено ныло. Девушка закрыла глаза и попыталась представить, что боль успокаивается. В последнее время от неё уже ничего не спасало. «Нужно отсюда уходить, пока никто не заметил», – решила она и направилась к узкому проулку.

Глава 3

Эту ночь Ида провела на перроне. Приткнулась у мусорных баков, чтобы казаться менее заметной, и, закутываясь в пальтишко, уснула там, среди пустых железных банок и перегнивающей гадости. Ей ничего не снилось, а знаком к пробуждению послужили гудок и шум приближающегося поезда. Девочка тут же подскочила. Ноги оставались ещё влажными и холодными. Не обращая внимания на это неудобство, она с надеждой посмотрела на железную дорогу.

Огромная паровая машина приближалась к ним. «Вот и месяц прошёл», – подумала Ида. Как и в прошлый раз, она хотела есть, но больше всего – покинуть это место прежде, чем тётка кинется на поиски. До того, как уйти с Густавом к реке, Ида сунула в карман золотую монету, которую бережно прятала от посторонних глаз. Но в последний момент ей показалось, что этого мало.

Воспользовавшись тем, что тётка отвлеклась, она стянула её неказистый железный браслет, не зная, представляет ли он ценность, однако чувствуя, что должна ей навредить. «Смерти Густава и моему исчезновению она порадуется. На два рта теперь меньше. Пусть хотя бы печалится из-за мелкой потери», – думала девочка.

Она опустила руку в карман, проверяя, всё ли на месте. Пальцы нащупали круглую монету и холодную железку. Прибывший на станцию поезд затормозил. Дети-оборванцы, по своему обыкновению, кинулись к вагонам, протягивая руки и прося милости у дам и мужчин. Ида двинулась вдоль перрона, внимательно вглядываясь в каждое лицо, пытаясь найти того самого господина. Здесь было много тех, кто походил на него, однако девочка понимала, что все эти люди не те, ненужные. В толпе мелькали цилиндры, шляпки, пышные юбки и полуголые детские ноги. От приезжих людей исходили различные запахи парфюма: порой тонкие и нежные ароматы, а порой сладкие и душные. Дети-оборванцы же воняли, словно отходы.

Чем дальше уходила Ида, тем сильнее начинало стучать её сердце. Вскоре она увидела последний пассажирский вагон, за которым следовало ещё несколько грузовых, но нужного лица так и не нашла. «Он не приехал, – мелькнула жуткая мысль в голове, – всё потому, что я не смогла убить Густава. Он знает, что мой брат выжил. И срок мой закончился. Я не выполнила условие. Что же теперь будет?» Она остановилась. Внезапная тяжесть навалилась на тело. Сознание как будто провалилось во тьму, где не было ничего, кроме неизбежного конца. Ида наблюдала за тем, как высокие мужчины переговариваются, курят, делятся чем-то с попрошайками. Ей захотелось кричать, плакать, повернуть время вспять. Девочка развернулась и пошла в обратную сторону, вновь перебирая лица взглядом. Она надеялась найти его, сжимала кулачки и мысленно просила о милости, которой не была достойна.

– Вон она! Это она! – Ида замерла и обернулась на возглас. В двадцати метрах от неё стояла крохотная девчонка, до ужаса знакомая на вид. Она тыкала в Иду указательным пальцем и что-то кричала двум рослым мальчишкам, коим на вид было лет по четырнадцать. Девочка сощурила глаза, пытаясь вспомнить, где она видела эту мелкую. Их станция была маленькой, и всё же…

Внезапно Иду осенило. Ровно месяц назад она ограбила эту хилую девчонку, забрала у неё лепёшки, чтобы не тратить золотую монету. Теперь к ней приближались двое, чтобы учинить расправу.

«Пожаловалась, гадкая», – подумала девочка, прежде чем сорваться с места и побежать что есть мочи. На отшибе законы морали отсутствовали. Ида знала, что если её поймают, то непременно поколотят, а хуже того – заберут золото или выдадут тётке. Мальчишки побежали за ней.

Толкая детей, что попадались на пути, стройных дам и их кавалеров, девочка бежала, петляя из стороны в сторону. Сердце бешено колотилось. Поношенные туфли периодически слетали с пят. Она не оглядывалась, но знала, что просто так преследователи не отстанут. В левом кармане её болтался консервный нож. «Неужели придётся воспользоваться им?» Не видя, куда бежит, Ида вдруг почувствовала мощный толчок. Послышался вскрик. Юная девушка испуганно округлила глаза, падая назад. Юбка её нелепо задралась, а шляпка слетела с головы. Стоящая рядом женщина всплеснула руками. Девочка выругалась, минуя преграду, и продолжила бежать. Преследователи не отставали, а один из них громко свистнул, извещая о том, что девочке лучше сдаться. Ида не знала, что делать.

Мелькнула мысль спрыгнуть на рельсы. «Но что если машина оживёт? Она меня раздавит». Кто-то сзади посылал в адрес бегущих детей проклятья. «Что, если запрыгнуть в вагон?» – эта мысль была безумной, но, не думая о последствиях, Ида рискнула воплотить её в жизнь. Пробиваясь сквозь толпу пассажиров, лапая грязными руками дорогие костюмы и платья, девочка уже дотянулась до первой ступеньки, как вдруг сильная рука схватила её за шиворот и оттянула назад. Устоять на ногах Иде не удалось, и она растянулась пластом, почти как дама, столкнувшаяся с ней ранее. Ушибленный копчик пронзила боль. Девочка поморщилась.

– Куда собралась? – послышался невнятный мужской голос. – Оборванцев с собой не берём. Пошла отсюда, а не то пристрелю.

Ида чуть отползла назад.

– Извините, – послышался запыхавшийся голос рядом. Девочка подняла голову. В этот момент двое мальчишек схватили её под руки и рывком заставили подняться. – Наша сестра дурная. Мы уходим. – И они потащили её прочь от глазеющей толпы. Иде хотелось брыкаться и кричать, что всё это ложь и никакая она им не сестра, но девочка осознавала, что все эти богато одетые состоятельные люди не шевельнут и пальцем, чтобы помочь. Во рту появился привкус горечи. Ида решила принять свою участь. В последний момент в толпе мелькнул знакомый профиль. Девочка округлила глаза, в которых появилась надежда, и открыла рот, однако не издала ни звука. Она даже не спросила имени господина в тот день, не знала, как обратиться к нему, как позвать на помощь. А он и не видел, как Иду уводят всё дольше от перрона. Она отчаянно задёргала руками.

– Пустите меня! Пустите!

– Заткнись, если хочешь жить, – обратился к ней один из мальчишек, а другой пихнул в бок локтем.

– Господин! – закричала Ида высокому мужчине с трубкой, тому самому, что месяц назад завёл с ней разговор. – Я здесь! Помогите! Пожалуйста. – Последнее слово замерло у девочки на устах. Грубый кулак нанёс удар в живот. Толчок – и Ида уже растянулась на земле. Мальчишки тут же принялись её пинать. Ида свернулась калачиком, закрыв руками голову. Она вскрикнула несколько раз. На глазах выступили слёзы. Тело сковал страх. Удар, удар, удар. Живот, спина, ноги. Боль то и дело возникала во всех участках тела. Закончив, мальчишки склонились, перевернули Иду на спину и стали обыскивать. Заливаясь слезами, девочка смотрела на людей, стоящих у вагонов, на детей, что проходили мимо. Все они делали вид, что не замечают издевательства. Никто не помогал.