На круги своя...

Счастлив был Дамир, словно крылья у него за спиной выросли и лишь одно не давало ему покоя. Боялся он, что забеременеет Азалия и закончится их любовь едва на свет появится новый Асвен. Смеялась ведьма над страхами мужа, в шутку обратить их пыталась, только до шуток ли было ему? Тем более впервые такое приключилось, что первая жена умерла, наследника не оставив. Ведь всё должно быть иначе припоминал он:

«Женщины, те, что входить в древний род будут, став законными жёнами, на свет лишь мальчиков произвести смогут, да и упокоиться в родовой горячке на веки вечные. Жизнь свою за жизнь детей отдадут. И в каждом поколении лишь один ребёнок на свет появится, а судьбу захотят обмануть они, взяв новую жену вместо умершей, обрекут и её на смерть, как только затяжелеет, да мужа обрадует той новостью, в ту же минуту умрёт»

Боялся Дамир за Азалию. За жизнь её переживал. Ежедневно спрашивал, пьёт ли она зелье, чтобы не зачать случайно ребёнка. Утвердительно отвечала девушка, да только под сердцем уже больше месяца их плод любви носила. Ведала Азалия, что рождение ребёнка, проклятие Регины снимет с любимого, да не знала, как и признаться ему, что никакая она не Журавлёва, а самая настоящая Мист. Боялась, что отношение Дамир к ней изменит. Ведь рос он с ненавистью в душе к её роду. Перед матерью и бабушкой нечего ей было стыдиться, за то, что потомка Асвен не возненавидела лютой ненавистью и в проклятый род вошла по доброй воле, решив избавить его мужчин от участи страшной.

Вскоре заметил Дамир, что с любимой его изменения странные происходят: всё чаще от еды стала отказываться Азалия, ссылаясь на недомогание, зевала день напролёт и при любом удобном случае в кровать прилечь норовила. Тревога в душу его закралась, ведь только одного страшился мужчина – потерять ту, что любит безмерно. Однажды утром ранним, решился он начать с супругой разговор весьма важный:

– Милая, как ты себя чувствуешь?

– Всё в порядке, Дамир, и чего ты так разволновался?

– Я видел, как дурно тебе стало за завтраком, да и сейчас лицо словно обескровлено. Белее снега первого. Если недужится тебе, не скрывай, прошу. Любых лекарей привезу…

– Ты верно забыл, что жена твоя ведьма и сама может о себе позаботиться.

– Но, видимо, не в этот раз.

– Прости, что волноваться заставила. Не хотела, чтобы знал ты раньше времени.

– О чём, Аза?

– Понесла я от тебя… ребёнка под сердцем ношу.

– И… давно ты узнала об этом? – стальным голосом произнёс Дамир, погасив блеск изумрудных глаз своих.

– Скоро два месяца будет, а он только заметить соизволил, - проворчал Узиэль с укором посмотрев на мужчину.

– Но… Азалия! Ведь тебе известно, что этот ребёнок убьёт тебя, как однажды я убил свою мать.

– Не печалься раньше времени Дамир, ведь никто ещё из вашего рода не брал в жёны ведьму.

– Ты способна шутить над собственной смертью?

– Муж мой, не хорони раньше времени. На тот свет я ещё не собираюсь, поверь мне.

– Но ты умрёшь. Он убьёт тебя, Аза! Что же ты натворила, глупая!

Хлопнув дверью выскочил Дамир из комнаты оставив наедине с фамильяром озадаченную девушку. Прижавшись лбом к стылой каменной стене крепко сжал кулаки, стараясь унять боль душевную. Два месяца. Целых два месяца прошло. Им осталось так мало времени побыть вместе. Недолгих семь месяцев. А дальше… Вот оказывается какова цена его счастливого отцовства. Глупая, что же наделала эта глупая женщина. Неужели решила Азалия, что проклятие Мист стороной её обойдёт? Неужто из-за того, что силу Регины приняла? Но ведь в нём чётко говорилось о том, что снимет проклятие лишь ребёнок, плод любви двух родов: Мист и Асвен.

Всё на свете готов был отдать Дамир и жизнь свою в придачу, лишь бы оказалась Азалия кровной родственницей той самой ведьмы. Однако, на это и надеяться не стоило. Ведь она была лишь ученицей Регины. И в ней нет ни капли крови Мист. Увы…

Чуть остыв вернулся Дамир в комнату, где обиженная Аза уснула на кровати в обнимку с верным Узиэлем.

– Девочка моя, единственная. Если бы я мог помочь тебе хоть чем-то. Проклятие Мист сильное и снять его нет никакой надежды. Ненавистная ведьма, что же она сотворила с нами?

– Я не сплю, Дамир, - вдруг села девушка на кровати. – Скажи, ты настолько сильно ненавидишь род Мист?

– Всем сердцем!

Хотела в тот момент Азалия всю правду мужу своему законному поведать, да только ответ его заставил отказаться девушку от мысли невысказанной. Ведь она прямая наследница Регины, к которой так враждебно настроен Дамир Асвен.

– Аза… послушай! Я знаю решение проблемы! Ты ведь варишь зелья от беременности нежелательной.

– Да, - ответила Азалия, не понимая к чему он клонит.

– Тогда ты сможешь сварить и то, что…

– Что?

– Что поможет избавиться от… него.

– Ты предлагаешь мне убить собственное дитя? Ты в своём уме Дамир?

– Но ведь он убьёт тебя!

– И пусть! Но я рожу его на свет! Вопреки всему.

– Зачем ему жить, если тебя не будет рядом?

– Ты ведь выжил… без матери.

– И что это за жизнь? Да я всегда презирал себя за то, что являюсь пусть и невольным, но убийцей! Проклятая Мист и весь род её! Не прощу, никогда не прощу их за те страдания, что Регина причинила моей семье.

Дрогнула Азалия. Не из страха за жизнь свою. Взгляда мужа безумного испугалась. Как возможно открыться тому, кто лютой ненавистью кипит? Сил не было у девушки спор бессмысленный вести. Прижав Узиэля к груди, портал она открыла и тотчас дома оказалась в поместье своём.

– Девочка моя пожаловала! – заковылял ей навстречу радостный Нокс, который поселился в поместье. – Надолго ли, милая? И что с тобой? На тебе ведь лица нет!

Упав в объятия к старику расплакалась Азалия, ища поддержки, которой в доме мужа не получила. Салливан гладил её по волосам, шептал, что всё хорошо будет. Как умел успокоить пытался и внезапно она затихла в его руках:

– В тяжести я, а Дамир… ребёнка убить желает. Избавиться от него попросил.

– Но ведь ты не попадёшь под действие проклятия Регины.

– Не знает он об этом.

– Почему не сказала?

– Боюсь. Ненавидит он наш род за вред причинённый. Думала я о том, что, узнав оставит меня одну. А оно вот как вышло! Всё равно я одна осталась. Как ни крути, всё не так выходит…

– Азалия! Прости меня, дурака! – из сияющего портала шагнул к ней Дамир. – Я люблю тебя, ты даже не представляешь себе, насколько сильно люблю! Потерять тебя – это смерти подобно. Но, если ты решилась сделать столь опасный шаг, ради того, чтобы подарить мне сына, я не могу не принять твою жертву. Мы будем вместе, слышишь? Каждую секунду твоей жизни проведём рядом. До той минуты, когда наш ребёнок огласит мир своим первым криком и… навсегда заберёт тебя у меня.

– Всё будет хорошо, Дамир, слышишь? Я не умру! Я ведь сильная, очень-очень сильная!

– Да, девочка моя, только мне жаль тебя огорчать. Твоего могущества недостаточно, чтобы тягаться с мёртвой ведьмой, которая сама не в силах отменить сотворённое проклятие.

И вновь промолчала Азалия, увидев блеск злой в глазах изумрудных. Но с того дня Дамир не отходил от жены своей, холил, да лелеял. Опасался он, что смерть её близится, а он не успеет, не даст сполна любви и тепла, а потому старался каждое желание предугадывать, чтобы в дальнейшем не жалеть о том, чего не сделал.