На ничейной реке

Мужик снова обвел многозначительным взглядом внимательно слушающих его бойцов.

– Вот такие дела ребята. Как я уже сказал, у него безупречная репутация, но даже в его биографии есть кое-какие, пусть не чёрные, но серые, пятна. И мы здесь, чтобы в этом деле разобраться!

– В чём конкретно разобраться?
– спросил Аркадий, который вместе со всеми внимательно слушал командира.

– В биографии Зайцева! Когда старая Федерация рухнула, то Зайцев жил в Кировском районе. А его дядя, Мельгунов, жил почти в другом конце города, рядом с ГЭС. Когда началась неразбериха и китайцы попытались оккупировать город, то в боях с ними и были созданы наши партизанские силы. Мельгунов их возглавил и отправил людей, которые по всему городу собирали союзников.

Палыч обвёл взглядом молодых парней и объяснил:

– Тогда это было обычное дело. Мы этих посланников "почтальонами" звали. Их задача была обойти родственников, знакомых и друзей, и направить или сопроводить их в северные районы города, где располагались первые штабы. И вот один из "почтальонов" был направлен Мельгуновым к племяннику, но дома его не застал.

По словам Зайцева, он сам, ещё раньше, отправился на поиски дяди. Вот этот временной отрезок, когда он искал дядю, нас и интересует! Дело в том, что тот "почтальон", что не застал Зайцева дома, потом участвовал в спецоперации. Они прищучили крутых воров-мародёров, которые пытались вывезти из города большие ценности. И каково же было его удивление, когда среди арестованных и оказался известный нам всем Константин Зайцев.

– Так он что, мародёрил?
– удивлённо спросил один из бойцов.

– Нет, - усмехнулся Палыч.
– Хотя, дело там тёмное. Эти мародёры, с которыми он был, якобы поймали его в городе и силой хотели заставить поработать носильщиком - нести их деньги из города. Когда мародёров накрыли, то узнали, что задержанный с ними Зайцев - племянник Мельгунова.

После этого, Зайцев вошел в нашу армию и участвовал в нескольких операциях и боях. Был ранен. Но, когда он добрался до главной ставки, то к этому времени Мельгунова уже убили и племянник только и успел, что в похоронах поучаствовать.

– Я помню, как это было, - подал голос Аркадий.
– На заброшенном заводе у нас база была. В большом зале, посредине, стоял гроб с Мельгуновым и вдруг какого-то паренька выводят и ставят рядом. Он стоит, топчется, а что это за тип, никто и не знает. Это только потом нам объяснили, что это его родной племянник был.

– Я тоже это помню, - кивнул Палыч.
– Белов, кстати, с того самого момента, Зайцева почему-то невзлюбил. Говорит, что тогда уже что-то подозревать начал. Мол, стоит тип и как-то странно себя ведёт, словно это не его дядю хоронят.

– Ну, это понять можно, - хмыкнул Аркадий.
– Тогда сколько народу близких потеряли.

– Это так. Но вот с того самого времени, Белов и обратил на него внимание. Нет, они потом очень плотно работали вместе, но у Белова это подозрение, словно заноза в душе, сидела!

– Какое подозрение?
– хмыкнул Аркадий.
– В чём Зайцев перед ним провинился? Уж не думал ли Белов, что он мародёром был и к нам вступил, с какой-то подлой целью?

– Нет! Хотя, и это тоже!

Аркадий опять хмыкнул, а Палыч продолжил:

– Ещё годы назад, Белов провел серьёзное исследование жизни Зайцева. В том отрезке, что у него после выхода из Волгограда, его биография полностью прозрачна. Чуть ли не каждый день его известен. Но вот во время боёв тут, возникают кое-какие вопросы.

– Какие же?

– А вот, слушай. Людей, которые здесь с Зайцевым плотно контактировали, всего трое. Первый - это Борис Кольцов, Кочевник. Я думаю, все про него тут знают. Нынешний глава "Красных цепей" - по версии западных спецслужб, крупнейшей террористической армии в мире. А сам Кольцов чуть ли не террорист номер один по версии тех же западников. Мы как бы с ними официально не взаимодействуем, но на самом деле связи самые плотные. И Зайцев горой за них стоит. Денег для них не жалеет.

Слушая их, Павлик немного удивился. И Посёлке был мужик по фамилии Зайцев, но только на памяти парня, того ни разу Зайцевым не называли, а только Зайцем. Видать они своего Зайцева уважают, раз называют его только по фамилии и ни разу "зайцем".

– Так они и нам серьёзно помогают, - сказал Аркадий.
– Вон как китайцев на юге лихо рубят.

– Есть такое дело, - кивнул Палыч.
– Белов даже шутит, что тогда, в Волгограде, им не удалось с ними повоевать, так они сейчас "навёрстывают упущенное". Вот! Они ещё раньше кризиса возникли и как раз с помощью Зайцева, перед уходом из города, влились в наш состав. Потом мы действовали вместе, но когда создали нашу Республику, они откололись, и на юг откочевали. А теперь, сам знаешь, на какой огромной территории они "работают". И всё это, также благодаря нашей помощи и поддержка Зайцева не последнюю роль играет. Я сам слышал, как он не раз говорил, что Кольцов ему жизнь спасал неоднократно. А этот Кольцов, сам понимаешь, мутный тип. И на его показания надежды мало.

– А кто у вас с Беловым не мутный тип?
– хмыкнул Аркадий.
– Тебя послушать, так все у вас мутные.

– Ты - не мутный, парни, вот, не мутные. Мутных на такое дело мы не отправили бы.

Аркадий открыл рот, чтобы что-то сказать, но промолчал, и Палыч продолжил:

– У Зайцева в Волгограде был начальник - Николай Иванович Селиков.

Аркадий фыркнул:

– Ну, так, это же Иваныч! Его-то я хорошо знал! Он отдел в нашей группе "Д" возглавлял.

Он посмотрел на парней рядом и пояснил:

– Этот отдел бабло у бандюков и прочих гадов изымал. Ты же сам, Палыч, тоже на это дело неплохо поработал.

– Да, было дело. Этого Селикова помню, конечно, но плотно с ним не общался.

– А я пообщался, - сказал Аркадий.
– Мы тогда, в первые дни, плотно контактировали. Вот, кстати, я только сейчас вспомнил, на одном совещании зашел разговор про надежных людей. У меня тогда как раз трое таких "не-мутных" ребятишек из охранения дезертировали, с оружием. Так Иваныч похвастался, что у него пока только двое помощников в группе, но он в них полностью уверен и один из них племянник Мельгунова!

– Это да, - сказал Палыч.
– Но факт таков, что наш Зайцев, при встрече с Иванычем, никаких документов не предъявил. А Иваныч, раньше, его не знал. И впоследствии мы не смогли найти людей, которые в старой жизни знали Зайцева лично!

– Это не удивительно. Из города мы смогли вывести всего-то двенадцать тысяч, а тогда тут почти миллион жил!

– Это так. Но Иваныч, он же Селиков, как ты знаешь, долго не прожил. Погиб при выходе.

– Я помню ту историю, - поморщился Аркадий.
– Его отряд почти последним отходил. Они вдоль Волги двигались, на север и в, этом, как его, в Николаевске, напротив Камышина, останавливались, там чего-то делали и наш арьергард ждали. И там какие-то, то ли киргизы, то ли узбеки, в общем, бандюки из Москвы, в Среднюю Азию пробирались. Наши же были с ценностями. А те видят, что три банковских броневика у них и решили наехать, ну, а наши бой приняли. Им повезло, что наш арьергард подоспел и помог. Но Иваныч в том бою погиб. Хороший мужик был.

– Да, - кивнул Палыч.
– А Зайцев тогда там командование принял. Они после того боя пленных взяли и он приказал всех расстрелять. А там женщины и дети были. А это уже военное преступление.

Аркадий набрал полный рот воздуха и возмущенно выдохнул его.

– Про "военное преступление" это ты так считаешь или и Белов тоже?

– Белов тоже.

– Ну, вы, блин, мужики, даёте! Не ожидал я от вас!

– А что не так?

– А то! Ты забыл китайский концлагерь в посёлке ГЭС? Забыл про Городищенский и Царицынский лагеря? Там ведь натурально горы трупов были. Забыл, как детей ради органов потрошили? И это ничего? А как тут какое-то бандитское отродье грохнули, так уже военное преступление! Не ожидал... Тем более, от тебя!