На осколках разбитых надежд

Лена опасалась, что ее перехватит Биргит, чтобы снова допытываться о вчерашнем происшествии, но немка после короткого разговора наедине с хозяевами быстро ушла вместе с мужем из Розенбурга, торопясь вернуться к своему собственному праздничному столу. А еще послать весточку Урсуле в ближайшую деревню, чтобы та вышла в эти праздничные дни в замок, подменяя Катерину. Об этом рассказала Айке, спеша обрадовать Лену.

— Баронессе не понравилось, что Катерина приболела, — доверительно прошептала Айке, знающая в доме обо всем, пока они вдвоем чистили овощи для предстоящего обеда.

Мать и сын фон Ренбек ушли вместе с Мисси, Магдой и Людвигом на рождественскую ярмарку в город. Штурмбаннфюрер по-прежнему «болел» в своей спальне, а Иоганн попросил не беспокоить его пару часов, которые он хотел провести за чтением. Анна Бернофф и Гуго Крой уехали на станцию еще утром — Войтек сам отвез их после церемонии подарков.

— Биргит знатно досталось и из-за Кати, и из-за поведения сына за столом вчера вечером, — доверительно рассказывала Айке Лене меж делом, пока в Розенбурге было так тихо. — А я ведь говорила ей — не стоит Клаусу к господам на обед идти. Коза должна щипать траву там, где она привязана, и только так! [35]

35

Немецкий аналог русской пословицы «Знай, сверчок, свой шесток!»

И Лена не могла не подумать при этих словах о вчерашнем вечере, вспомнить Рихарда, который сейчас развлекал в городе Мисси.

— Лене, я тут собрала кое-что для Катерины. Отнеси ей. Пусть у нее тоже будет немного вкусностей по случаю праздника, — попросила Айке, показывая на поднос на столе, когда они закончили с заготовками для стряпни. Она немного смущалась своей доброты, поэтому Лена ничего не сказала ей в ответ. Только улыбнулась тепло и поспешила на третий этаж.

К удивлению Лены, в комнате Катерины оказался хмурый Войтек, стоящий у противоположной к кровати стены и обеспокоенно рассматривающий Катерину. Девушка сидела на кровати в тени, но все же было ясно видно темные синяки на ее шее, чернота заплывшего глаза и разбитый уголок губы.

— Что ты здесь делаешь? — не могла не встревожиться Лена, заметив поляка. Тот шагнул к ней резко и поспешил помочь с тяжелым подносом, который был поставлен перед Катей на кровать. — Если тебя кто-то увидит здесь, на нашей половине…

— Кто? — резко бросил Войтек. — Немчура же с гостями в городе и не вернется еще долго. Меня просили забрать с площади через три часа, когда начнет вечереть. Калека сидит в своей комнате и выползет только, когда остальные вернутся.

— И все-таки, — не могла не заметить Лена, которую слегка покоробил тон поляка. — Ты же знаешь, тебе запрещено…

— Хорошо, — согласился с ней Войтек. Коснулся, уходя из комнаты, дружески плеча Катерины, улыбнувшейся ему разбитыми губами.

Едва они остались одни, Катерина тут же принялась расспрашивать о том, сильно ли злилась Биргит, и какими последствиями грозит ей, Катерине, вчерашнее происшествие. Лена заверила ее, что не стоит беспокоиться об этом. Ей хотелось добавить, что Рихард поможет все уладить, но она промолчала. Она сама не верила полностью, что фон Ренбек встанет на их сторону, если в дело вмешается в гестапо. Она видела, какое воздействие оказывает только одно упоминание гестапо на немцев, поэтому… И ради чего Рихарду вмешиваться во все это?

При выходе из комнаты Катерины Лену вдруг перехватил Войтек, дожидавшийся ее в полумраке коридора. Она едва не вскрикнула от неожиданности, когда он шагнул к ней. Прижалась в испуге к стене коридора, а потом жалела, что сделала это. Поляк подошел так близко, что у нее не оставалось никакого пространства для маневра. Ни отстраниться, ни отступить, чтобы избежать его близости.

— Я думал, что это ты, — прошептал он. — Испугался, что выродок Биргит попытался навредить тебе. Слава Езусу, это не так.

— Войтек, — Лена уперлась ладонью в его грудь, чтобы он не шагнул к ней еще ближе. Сейчас он снова пугал ее. Как тогда, когда обнял ее среди полотнищ постиранного белья на дворе. Только сейчас не появится Руди, и ей придется самой искать выход из этой ситуации.

— Я убью любого за тебя, — прошептал Войтек ей в ухо, склоняясь так близко, что она ощутила запах мыла и его тела. То ли от дыхания, скользнувшего по ее уху, то ли от испуга, но вдоль позвоночника тут же пробежала легкая дрожь.

Внезапно дверь черной лестницы распахнулась, заставляя обоих замереть от неожиданности. Сердце Лены оборвалось куда-то вниз, когда она заметила Рихарда, стоявшего на пороге коридора. Он окинул взглядом происходящее и резко захлопнул дверь.

— Какого его принесло сюда?

— Ты сказал, что они в городе!

Они заговорили одновременно. Растерянность Войтека и злость на него, что он поставил ее в такое положение, придали Лене смелости. Она оттолкнула его и метнулась к лестнице, раздумывая, почему Рихард вдруг оказался в доме, а не ярмарке, и куда сейчас мог пойти.

У Иоганна его не было. Тот дремал, запрокинув голову на подголовник кресла и уронив книгу на пол. Рихарда выдал лай вахтельхундов, которых тот вывел на прогулку из вольера. Лена заметила его в окно коридора и выскочила следом из дома, по пути едва успев прихватить шаль.

— Идете к озеру? — окликнула его с заднего крыльца, боясь, что не успеет, и он вот-вот скроется за гаражами на дорожке в парк. Но он услышал ее и обернулся. Медленно, словно нехотя двинулся ей навстречу, когда она сбежала торопливо со ступеней, стараясь не обращать внимание на холод, тут же коснувшийся тела под шалью и тонкой тканью платья.

— Я сам выгуляю собак. Благодарю, твоя помощь не нужна. Иди в дом, — проговорил Рихард. Его глаза смотрели на нее холодно. Настоящие льдинки, а не глаза. Но она набралась смелости и не подчинилась его приказу. Артиг и Вейх вернулись обратно из парка, обнаружив, что отошли от дома в одиночестве, и принялись лизать ее замерзшие руки. Лена запустила пальцы в густую шерсть, чтобы хотя бы немного укрыть те от холода.

— Хорошо, только ступай и надень пальто, — смирился с ее упрямством Рихард спустя несколько секунд. И нахмурился, когда заметил, что Лена так и не тронулась с места. На этот раз не из упрямства. Они по молчаливому соглашению с Катериной отказались от пальто, которое недавно принесла Биргит. На нем все еще была нашивка, выдавшая прежнего владельца, при виде которой у Лены даже мороз прошел по коже. Она прекрасно помнила, откуда на рынке Минска появлялись подобные вещи. Биргит злилась на русских, но переломить их упрямство так и не сумела. И больше достать работницам верхнюю одежду и ботинки не пыталась, решив таким образом наказать их за своеволие.

— У меня нет пальто, господин Рихард, — честно призналась Лена и заметила, как он нахмурился еще больше. На фоне того, что ни у нее, ни у Кати не было верхней одежды рождественский подарок от семьи фон Ренбек в виде шерстяного шарфа выглядел издевкой.

— Что ж, — пожал плечами Рихард после коротких размышлений. — Пожалуй, тогда я все же прогуляюсь в одиночестве. Я позову тебя, когда вернусь, Лена.

Ей оставалось только ждать Рихарда возвращения с прогулки, гадая, вызвано ли его плохое настроение тем, что он успел увидеть на этаже прислуги. Или это было что-то другое? Вдруг он хотел сказать ей, что жалеет о сказанном вчера?.. Сердце тревожно сжималось так часто, что нервы Лены натянулись до предела к моменту, когда Рихард пригласил ее с собой в библиотеку. Там он некоторое время притворялся, что выбирает книгу, а бросил эти попытки и встал у окна, крутя в руках зажигалку.