На перекрестке мысли: введение в системомыследеятельностный подход
Шрифт:
Я зарисовываю пространство моей мыслительной работы и предполагаю, что таким образом (пусть неполно, неточно) я задаю каким-то образом то, с чем буду иметь дело, а вместе с тем и средства для организации моего мышления и систематизации знаний, которые я буду получать (см. рис. 4 ).
Рис. 4
Эта большая объемлющая рамка есть граница моей и в той мере, в какой вы слушаете меня и движетесь вместе со мной, вашей методологической рефлексии. Это, по сути дела, универсум, ибо за границами его для меня ничего нет. Во всяком случае, я не смотрю за эти границы. В этом пространстве у меня находится всё. Но, естественно, всё, что мне нужно для работы.
Главная, ядерная часть [этой схемы] представляет собой набор тех деятельностей,
Эта ядерная композиция разделена на две части: в правой части развертываются процессы и процедуры данного типа деятельности, а в левой части точно так же развертывается, или строится, продукт этой деятельности. И если я, скажем, подхожу к построению теории мышления, имея в виду в качестве объекта мышление, то я буду, во-первых, осуществлять некоторую мыслительную имитацию и программирование своей работы, то есть работы по построению теории мышления. Это будет происходить в правой части, где, следовательно, будут развертываться процедуры мыслительной имитации и программирования. И они будут идти вот так – в ряд… Причем по своим нормам, по своей логике. А слева будет развиваться, расти программа – программа построения теории мышления, или, если хотите, программа теории мышления, или программное представление мышления, или представление мышления в программе. Здесь будет развертываться мышление – опять же, по своей логике. И здесь же будут развертываться некоторые знания, соответствующие этим операциям и процедурам. И точно так же я могу пользоваться проектированием и создавать продукт, который, опять-таки в ходе моей мыслительной работы, в ходе того дискурса, рассуждения, которое я осуществляю, будет разворачиваться.
Значит, я могу пользоваться проектированием, конструированием, организацией, схематизацией… Я могу осуществлять критику предшествующих смыслов, содержаний, схематизацию этих смыслов. У меня будут появляться схемы смыслов, касающиеся мышления, поскольку это все построено для того, чтобы осуществлять работу по построению мышления. Я могу производить онтологическую работу, и у меня будет появляться онтологическая картина. Кроме того, в этом же пространстве методологической рефлексии у меня будут «плавать» предметы разного рода. И это могут быть научные предметы, проектные предметы, практико-методические предметы… Все множество разных практико-методических, научных, проектных, конструктивных и других предметов, с которыми я знаком, про которые я что-то слышал, «плавают» здесь, в этом пространстве моей рефлексии, и это означает, что я могу каждый раз залезть туда, заимствовать оттуда какие-то фрагменты теории, какие-то представления, понятия и т. д. и перетащить их в любое другое место. Но об этом я скажу особо.
Внизу, в этом пространстве рефлексии, точно так же «плавают» так называемые онтологические картины, или метафизики, и практики разного рода, поскольку я могу осуществлять рефлексию различных практик. Если, скажем, я начинал физиком, то я знаю практику той работы, которая там существует. Потом мне пришлось быть психологом, педагогом, логиком, дизайнером, тренером, учителем и еще кем-то… Каждый раз мне даны соответствующие практики, которые я каким-то образом освоил, оспособил, и я имею, соответственно, в рефлексии набор тех предметных и всяких других представлений, которые я оттуда могу заимствовать. Каждый раз за счет своей памяти я могу возвращаться туда и что-то оттуда вытаскивать.
Кроме того, есть особая часть, отсек в этом пространстве, который заполнен нормами, методологемами и т. д., поскольку, для того чтобы у меня было не просто мышление, а и мыслительная деятельность, я еще должен все время проделывать работу извлечения из моего дискурса определенных средств, определенных норм, форм, осуществлять категориальную организацию всего этого для самого себя. И поскольку здесь будет еще масса каких-то вещей, которые вроде бы присутствуют, я их должен зафиксировать. Возможно, что они не попадают в пространство моей мыслительной работы, может быть, попадают, – я пока этого не знаю.
Последнее, что я должен здесь отметить, – это то, как же будет идти моя работа. Задав это представление о пространстве моего мышления и имея задачей построить теорию мышления, я теперь должен воспользоваться всем этим набором деятельностей. Я буду осуществлять эту сложнейшую работу мыслительного рассуждения, пользуясь этой структурной, или организационной схемой. Как это все будет выглядеть?
Я должен фактически двигаться поверх этой схемы. Я должен здесь, на этом левом блоке онтологических картин, схем смыслов, систем теорий, конструкций, проектов, знаний, программ, строить то, что получит название «теории мышления», что потом будет выпихнуто из этого пространства и получит собственное существование на других носителях, которые войдут в этот предмет. Мне не важно, какой он будет: естественно-научный, нормативно-деятельностный… Моя цель состоит в том, чтобы его построить и задать, а потом
«пнуть ногой» и вышибить его из этого пространства, чтобы он мог жить своей собственной жизнью, чтобы у него появились адепты, чтобы они образовали свой Институт теории мышления, как в свое время был Институт языка и мышления им. Н. Я. Мappa [6] , и начали бы там все это как-то строить, развертывать и т. д. Но пока что до этого далеко. Я должен его строить. И это означает, что я должен буду программировать эту работу, проводить какие-то исследования, дабы фундировать мои проекты, конструкции и схематизацию. Эти знания, которые я буду получать, я должен систематизировать… Я должен вести критику предшествующих теорий, схематизацию смысла… Я должен строить онтологическую картину мышления… Задача, которая передо мной стоит, – построить теорию мышления… [7]6
Институт языка и мышления им. Н. Я. Мappa был организован в 1931 г. на базе Яфетического института; в 1950 г. вместе с Институтом русского языка вошел в состав вновь созданного Института языкознания Академии наук СССР.
7
Далее отсутствует небольшой фрагмент доклада, который не был записан по техническим причинам. Примеч. ред.
При этом, когда я строю свой дискурс, я должен пользоваться какими-то понятиями. (Я этот пункт буду дальше разбирать подробно, поскольку он узловой и самый интересный.) Значит, я буду проделывать такое странное движение… Например, я могу начать с некоторого знания, при этом окажется, что у меня нет какого-то понятия. Я это отрефлектирую, зафиксирую какую-то точку и буду искать: а есть какое-то понятие в одном из научных предметов? Ага, вот взял его и перетащил его сюда, обязательно через рефлексию. Потом, когда я сделаю здесь какой-то один кусочек, окажется, что мне нужен проект. Я тогда возвращаюсь в рефлексию и попадаю в проект – здесь я что-то сделаю. Потом – опять в рефлексию и, скажем, в конструирование. Потом – опять в рефлексию и в онтологическую работу. Отсюда – опять в рефлексию и вдруг – сюда, в этот предмет, поскольку он мне нужен, или, наоборот, в рефлексию и в какую-то онтологическую картину.
Итак, мое движение, мое рассуждение, или процесс моего мышления, будет развертываться на всем этом пространстве по очень сложному рисунку. И это, собственно, и образует единую схему теоретического рассуждения. Здесь будет развертываться такой сложный процесс теоретического рассуждения, в определенном смысле слова «теория» (я точно так же об этом буду говорить дальше) – теоретическое как еще не принадлежащее ни философии, ни науке, теоретическое как мыслительное в противоположность практике.
При этом в ходе этой работы (я обращаю внимание на одну очень сложную вещь) будут, с одной стороны, развертываться некоторые процессы в каждом из этих блоков: процессы проектирования, конструирования, исследования и т. д. То есть каждый раз будут какие-то маленькие фрагменты, но эти фрагментики будут собираться и стыковаться по нормам, правилам и законам конструирования, проектирования, исследования, еще каким-то… А кроме того, в ходе этого конструирования будет расти, скажем, конструкция… В ходе развертывания процедур проектирования будет расти проект и т. д.
Здесь есть очень простая и прозрачная аналогия. Представьте себе строительство здания. Одно дело – это люди, которые бегают по строительной площадке, суетятся, подтаскивают сначала кирпичи и камни, потом столярку и т. д., и будет там очень сложный процесс замены частей с возвратами и прочее. Но здание-то будет расти по законам строительства, законам роста самого здания, а не по логике всей этой беготни и суеты. Точно так же в проектном институте проектировщики, создавая проект какого-то здания, много суетятся и много чего делают, но проект растет по законам проектирования.
Я заканчиваю этот кусочек, возвращаясь к идее организации мыслительного пространства. Внутри каждого из этих блоков движение происходит только по нормам, правилам и законам соответствующего блока. Следовательно, это мое мыслительное пространство принципиально является гетерогенным, и почти для всех его составляющих есть свои законы, правила и нормы. И там развертывается только это.
Здесь я бы заметил, что это – тривиальное и простое решение альтернативы Поппер – Кун. Почему я называю эти дискуссии смешными и наивными? По каким законам идет строительство: по логическим или по социально-психологическим? Это наивно и смешно, потому что нельзя ставить такой вопрос по поводу гетерогенных системных образований. Они живут сразу по множеству законов. И все постановки вопроса, что здесь или социальная психология, или логика, или историческая эволюция, [не учитывают, что] в каждом из этих «отсеков» разворачивание – будь то процедур и процессов, будь то продуктов или конструкций – идет по своим особым законам. А стыкуется все это за счет того, что все это «плавает» в рефлексии, и вот она – единственная – не имеет законов. Это и есть пространство творчества, интуиции и вообще всех подобных любимых нами образований.