На пороге иных миров
Шрифт:
– А вдруг, кто-то купит билет в самый последний момент и появится здесь без предварительного предупреждения?
– Обязательно появится, - я по-прежнему не беспокоилась.
– Бродяжки так точно будут.
– Бродяжки?
– Виллы с Оганы. Хотя, кажется, на родной планете их осталось намного меньше, чем по космосу рассеяно. Раса космических путешественников-одиночек, авантюристов, мелких торговцев, ну и шпионов бывает, чего уж тут скрывать. А уж разведать новое открывшееся направление движения - это вообще дело святое. В их заплечных мешках всегда можно обнаружить какую-нибудь диковинку.
Параллельно я вывела на один из настенных
– Вы так о них говорите, словно они вам нравятся, ларра, - недоверчиво протянула Эвита.
– Нравятся, - я утвердительно кивнула.
– Мне все нравятся. А если бы такое случилось и я начала к одной или нескольким расам испытывать неприязнь, меня бы отстранили от работы за профнепригодность.
– Это невозможно, нельзя любить всех подряд. В конце концов, даже среди людей встречаются личности крайне неприятные.
– Личности ты можешь не любить сколько угодно. А вот испытывать неприязнь к расам в целом - нельзя. Даже, казалось бы, к самым несимпатичным из них. К таким как апоксомы с Кении, которым ты никогда в жизни не сможешь пожать руку, не защитив предварительно её перчаткой. Кожные железы у них мало того, что вырабатывают огромное количество слизи, так ещё и жутко жгучей. Да и пахнет от них, не розами, я тебя уверяю. А в остальном - достаточно цивилизованные существа, с которыми вполне можно иметь дело. Или вот ффроны с Ррау... Ай, да что там говорить, у нас даже в обязательной программе спецкурс был по психологической настройке на приятие.
– Что, и даже в этих, - Эва кивнула на изображение бродяжек, - можно найти что-то симпатичное?
– Проще простого. Стоит только заглянуть в их заплечные мешки, где обретается куча диковинок со всей галактики, как неприязнь улетучится. Правда, не сама по себе, а вместе с доброй половиной твоей зарплаты. На себе проверяла, - я улыбнулась приятным воспоминаниям.
– О, а это уже ваши, - донеслось из экрана, на мгновение экран закрыло лицо дежурного оператора, заглянувшего в нашу камеру и изображение переключилось на приёмную кабину N 68 из которой как раз выходило несколько высоких ломких фигур. Трое из них абсолютно точно были Бродяжками, четвёртый субъект - скелетообразный, с лимонно-жёлтой кожей и ярко-синими волосами с трудом поддавался идентификации. Я напряжённо вглядывалась в черты, кого-то мне отдалённо напоминающие.
– А это красавчик с какой планеты родом?
– поинтересовалась Эва довольно спокойно.
– Этот? С Земли.
– Стоп. Вы хотите сказать, что ЭТО - человек?!
– она для большей доходчивости ткнула в экран пальцем.
– Да. А что такое? Учись выделять главное. Общую антропоморфность строения, количество пальцев, посадку головы - всё то, что обычно не затрагивает геномодификация. А цвет может быть каким угодно, особенно если у парня геноформа "хамелеон", - я выразительно взмахнула хвостом так, что пушистый кончик пролетел как раз над моим плечом.
– Единственное, что меня удивляет, это излишняя худоба.
Я опять уставилась в теперь уже пустой экран. Где-то я этого субчика уже видела. Точно видела, вот только не вспоминается где и при каких обстоятельствах. И что делает человек, когда собственных мозгов не хватает?
Правильно, обращается к разуму искусственному. Я набрала на напульснике несложный код, чтобы соединиться с Домовым.– Дорогой, ты не мог бы провести поиск вот этого человека в моих личных данных?
– я перебросила на свой личный узел кадры с камеры.
– Работаю, - этот голос, мягкий и завораживающий (сама тональность подбирала!), прозвучал только у меня в ухе.
– С вероятностью 85% это Лайам О?Рили, с поправкой на возраст и состояние организма...
– Достаточно, - я поднялась с места.
– Если что-то случится, ты знаешь мой номер, я всегда на связи, - это уже Эве. И выскочила из кабинета.
Конечно, это был Лай. Звезда факультета межмировой дипломатии и такой же ксенолог, как и я. Не совсем такой же. Он в своё время спокойно смог поступить в ИПКиМД и даже закончить с отличием, но на некоторых курсах мы с ним всё-таки пересекались и пусть не друзьями, но хорошими знакомыми нас можно было назвать. А то что я его сразу не узнала... Так спустя столько лет и не удивительно, к тому же он, как и большинство "хамелеонов" ко времени поступления в университет уже успел наиграться с окраской и предпочитал более консервативный тип внешности. Интересно, что же с ним такое случилось?
Дверца одноместного монорельса, которым я воспользовалась для перемещения к нужному сектору станции (не пешком же топать несколько километров), распахнулась и я выскочила на платформу. Так, а теперь в какую сторону? За это время Лайам мог отдалиться на вполне приличное расстояние. Нет, в конце концов, я его найду, на станции просто невозможно потеряться надолго, но хотелось бы прямо сейчас. Я повела ушами. Вот на что я никогда не жаловалась, так это но то, что вместе с кошачьими ушками мне достался обострённый слух.
– ... и всё же я настоятельно рекомендую вам посетить наш медцентр.
Я прибавила шагу и за очередным изгибом стены увидела занятную парочку: мой давнишний приятель, теперь уже воплоти и немолодая дама из Службы Сопровождения. Бродяжек видно не было, они, похоже, уже успели разбежаться, обследуя новую территорию.
– А я вам ещё раз сообщаю, - в голосе Лая уже звучало неприкрытое раздражение, - что сам неплохо представляю свои нужды и уж о вашей больничке, какой бы хорошей она не была, речь не идёт.
Я прибавила шагу, поспешив вмешаться, пока не разгорелся настоящий конфликт.
– Рада видеть тебя, Лай!
– и уже обращаясь к коллеге: - Разрешите, я его у вас украду?
Разумеется, она разрешила. Только сопроводила своё согласие таким выразительным взглядом! Мол, под твою ответственность, коллега, сама видишь, в каком состоянии находится человек.
Всю дорогу до ближайшей кафешки, где можно было спокойно посидеть, он косился на меня вопросительно и настороженно. Потом неуверенно произнёс:
– Тая?
Я закатила глаза. Не претендую на то, чтобы оставлять неизгладимый след в душе каждого встреченного мужчины, но мог бы и пораньше вспомнить, я-то почти не изменилась.
– А что ты здесь делаешь?
– так же осторожно спросил он.
– Работаю я здесь. Дежурным ксенологом. Потому и тебя срисовала сразу, как только ты вывалился из кабины. Откуда ты, кстати, в таком виде?
– я бегло просмотрела меню и ткнула в строчку с чаем и крекерами. Есть не хотелось совершенно, позавтракать я успела довольно плотно, и чай был нужен только для того, чтобы было чем руки занять.