На пороге иных миров

– Так почему бы его всё-таки не отправить на Землю?
– действительно, своих пациентов им, что ли мало, чтобы ещё и этого удерживать чуть ли не насильно. Мика посмотрел на меня так, словно я сморозила детскую глупость.

– Пространственный переход не полностью пассивен, кое-чего от организма он всё-таки требует. Для здорового человека оно практически незаметно, но когда процент износа всех систем органов приближается к критическому, лучше не рисковать. Пусть ещё несколько дней здесь побудет, отдохнёт и хоть немного восполнит дефицит массы тела. А потом можно и в клинику регенеративной хирургии отправить.

– Слушай, а его там точно примут?
– внезапно забеспокоилась я. Где-то доводилось слышать, что попасть туда не так-то быстро и просто. Если конечно речь не идёт о сохранении жизни.

– Не беспокойся. Там его уже ждут, заминка действительно только в том, чтобы сделать пространственный переход максимально безопасным. Это же настоящая сенсация - три года человек выживал во внеземелье без связи с родным миром и практически без посторонней помощи. И хоть проводить рискованные опыты над людьми категорически запрещено, никто не откажется исследовать результаты эксперимента поставленного самой жизнью. Уже одно то, что способности "хамелеона" повышают адаптивные пределы организма, тянет на настоящую медицинскую сенсацию!

– Что-то мне подсказывает, что Лай не захочет быть этой самой "сенсацией", - покачала я головой.

– Если не хотел, то и нечего было лезть куда попало, - отмахнулся Мика.
– Вот сколько работаю, столько удивляюсь: какие странные вещи люди умудряются с собой сотворить! И вообще, мы уже пришли, давай сменим тему.

– Смените-смените, а то вы так заболтались, что чуть было, на меня не наступили, - раздался голос Ненни-Ро откуда-то снизу. Я перевела взгляд на подножие каменистого холма, потом чуть выше и действительно различила контуры распластавшегося на сером камне драконьего тела. Конечно, у солеран нет способности менять по желанию цвет шкуры, зато каменную отделку своего жилища они подбирают так, чтобы можно было потеряться на её фоне. Им так комфортно и это так же нормально, как для человека выбрать цветовую гамму для своей спальни в тёплых, успокаивающих тонах.

– Это ты здесь нас поджидаешь? Мы что, так сильно задержались?
– удивился Мика.

– Нет. Я думала, вы на авиетке прилетите, а я только что закончила "заворотку" отлаживать, а вас в списке допуска пока нет. Собственно, там кроме меня ещё никого нет.

– А что такое "заворотка"?
– полюбопытствовала я, уже привычно ныряя в тёмный провал.

– Возвращающее поле, - ответила Ненни-Ро, появляясь рядом со мной и, подождав пока к нам присоединится Мика, продолжила: - Всех, чьи параметры там не значатся, покрутит на месте и отправит в обратную сторону. Действует пока только на летающие объекты, но не сегодня-завтра я его растяну и на наземные, - сказано это было с таким предвкушением, что сразу стало понятно: достали её люди до самых печёнок.

– Что, любопытствующих много стало?
– посочувствовал Мика.

– Приходят, ходят, смотрят, ничего толком не говорят. Надоели, - она фыркнула, широко раскрыв ноздри и развернувшись потопала к входу в кабинет. Тяжело, переваливаясь с ноги на ногу, словно и не была драконом - существом лёгким в движении и чрезвычайно ловким.
– Если у кого-то будет действительно важное дело, он пробьётся, а нет - покрутится и уйдёт. Всё больше начинаю проникаться мудростью Старейшего, соорудившего своё жилище вдали от человеческих троп. Просто и эффективно. А мне теперь придётся городить одно приспособление на другом, самой сортировать гостей на тех, кому можно в любое время, по делу и не по делу и на тех, кого не желаю видеть ни при каких обстоятельствах. А потом ещё и разруливать конфликты со всеми вышеперечисленными.

– А чего ты сама тогда так же не сделала?
– мы вошли в кабинет, и меня снова охватило ощущение, что я вишу в воздухе, посреди абсолютно пустого пространства.
– Думаю, Отшельник не отказался бы проконсультировать тебя по этой теме.

– Потому, что это одно из тех дел, с которыми я должна справляться самостоятельно. Я, конечно, могу попросить помощи и даже обязана это сделать в случае серьёзных проблем, но обустройство собственного жилища к таким вопросам не относится.

– Слушай, - внезапно заговорил Мика, внимательно разглядывавший белые и абсолютно пустые стены рабочего пространства Ненни-Ро.
– Мне кажется, или ты действительно тянешь время, не желая показывать нам то, что обнаружила.

– Не кажется, - она оскалила внушительные клыки.
– Хотелось ещё минутки мира, пока мы не окунулись с головой в очередные проблемы. Вот, - на появившихся из ниоткуда экранах со страшной скоростью замелькали цвета, линии, надписи на нескольких языках, пиктограммы и иероглифы. И это был не ролик. Всем этим хаосом с ловкостью выдающей немалую практику дирижировала Ненни-Ро. Наконец, всё это мельтешение прекратилось, дополнительные экраны исчезли, а на единственном оставшемся ... не появилось ничего.

– И на что нам предлагается смотреть?
– Мика, не пряча скепсиса, уставился на пустой экран. Хотя нет, не совсем пустой, общий тон его несколько отличался от цвета стен.

– Ага, значит, ты тоже ничего не видишь!
– подхватилась Ненни-Ро.

– Если ты намекаешь на это, - он склонил вперёд длинное ухо и аккуратно, массирующим движением потёр его кончик.
– То зря, тепловое зрение действует только на живые объекты, ни как не на изображения.

– Нет, не на это. Я больше рассчитывала на твои специальные знания, чем на дополнительные органы чувств.

– Какие знания я должен из себя извлечь, если я ничего не вижу? Всё-таки что это такое?

– Участок кожуха генератора гравитационного поля. Неважно, что оно такое, гораздо интереснее, что на нём есть. Давай-ка мы сменим фильтры и кое-где подкорректируем спектр излучения, - забормотала она себе под нос, напряжённо глядя на экран, а по изображению словно бы волны побежали. И с каждой волной оно хоть чуть-чуть, а менялось: появлялись и исчезали какие-то неясные очертания, чуть изменялась общая тональность картинки, пока, в конечном счёте, на экране не проявилось нечеткое, словно бы сплетённое из света и тени изображение чего-то, сильно напоминающее обыкновенного земного паука. Или солнышка, как его рисуют дети на картинках. Округлое тельце, размером с ноготь большого пальца (масштабная линейка уже висела по всем сторонам экрана, а пересчитывать из одной системы мер в другую у меня всегда и в уме неплохо получалось), тонкие, длинные лапки, ровно шесть штук, расположенных на равном расстоянии друг от друга по окружности.

– Вот, гад, уже в структуру стенки внедриться успел. И чуть ли не на молекулярном уровне!
– воскликнул Мика.

– Судя по всему, тебе не надо объяснять, что это такое. А я всё же надеялась, что ошиблась, - не смотря на последнее невесёлое замечание, сильно опечаленной она не выглядела.

– А мне объяснять надо, - решительно заявила я, пока они не заползли в совсем уж страшные дебри в своих рассуждениях.

– Это шпионское оборудование производства сейкоров. Очень непростая и крайне эффективная штука. Принимает и передаёт изменения многих физических параметров среды. Я имею ввиду, что эта крошка способна передавать цвет, свет, звук в динамике и даже колебания электромагнитного поля. При этом она сама внедряется в материал любой поверхности, а потом мимикрирует под её цвет и текстуру. Эту штуку почти невозможно засечь. Разве что случайно, - Мика продолжал, постепенно вдаваясь в совсем уж непонятные для меня подробности и чего в его голосе было больше: восхищения чудом инопланетной техники или возмущения, что обнаружено оно на нашей территории, было не понять. А я, присев на чистый белый пол, и скрестив ноги в удобной для себя позе, задумалась. Сейкоры. Что-то знакомое. Я явно о них читала, но работать с представителями этой расы мне не приходилось, а то бы вспомнила сразу. "Сейкоры, сейкоры", - твердила я про себя словно мантру, пока в сознании не проносились обрывки воспоминаний, куски прослушанных лекций, кадры из фильмов. Вот оно. Как же я сразу-то не вспомнила! Вот что значит, проф. деформация - сразу на ум лезут только те существа, которые пользуются галактической сетью солеранских пересадочных станций. А это, тоже старая, но всё ещё довольно агрессивная раса, распространяющая по галактике своё влияние, где путём колонизации необжитых планет, а где и путём завоеваний. И, понятное дело, услугами солеран, не одобряющих последнее, они не пользуются. Так, а что они у нас-то забыли?

– Ошибки быть не может?

– Нет. Технологию эту они, по понятным причинам не экспортируют, - Мика всё же оторвался от восхищённого разглядывания чуда шпионской техники и опустил взгляд на меня.
– А что тебя заставило усомниться?

– Ты так расписывал это приспособление! Какое оно всё из себя замечательное, - я выразительно пожала плечами.
– Так как же мы его в первый раз обнаружили?

– А тогда они не были замаскированы, - он повёл рукой, и рядышком повисло изображение, снятое с моего напульсника, только гораздо более расплывчатое. Действительно, похоже.
– Я в первый раз как это увидел, заподозрил что-то подобное, но подумал, что, может, паранойя разыгралась, а на самом деле здесь нет ничего особенного. Ну, мало ли чем оно ещё могло быть, форма-то популярная, даже у нас на земле века с двадцатого для разных технических устройств используется. А вот, оказалось, что сейкоры у нас здесь что-то забыли.