На пороге иных миров

– Всё ещё даже хуже, - бодро шмыгнула за стол Ненни-Ро и замерла, в ожидании пока я наполню для неё чашку.
– Я обнаружила у себя утечку. Небольшую, почти незаметную, но всё же, её, как и твоего Клякса просто не должно быть.

– Что такое "утечка"?
– не поняла я.

Ненни-Ро замерла с не донесённой до рта чашкой.

– Даже не знаю, как объяснить. Это не физическая величина.

– Объясняй, как сможешь, - подхватил Мика.
– Нам не столько важна суть процесса, аномалии в котором ты засекла, сколько понять, что вообще происходит.

– До недавнего времени мне казалось, что происходит абсурд. Я засекла изменения потенциала пространственного перемещения, какой бывает, когда начинают функционировать наши кабины. То есть он, конечно, скачет постоянно, с каждым переходом, но тут создалось впечатление, что время от времени переходов бывает больше, чем их зарегистрировано официально. Я, может быть, заподозрила бы, что кто-то гоняет кабины туда-сюда в личных целях тайком и никак это не регистрирует, но не было, ни дополнительной нагрузки на оборудование, ни перерасхода энергии. Абсурд. Я думала, усомниться в математической модели внепространственной физики, или заново протестировать оборудование на предмет брака или поломок (хотя оно перепроверено вдоль и поперёк ещё до того, как на недостроенную станцию были допущены человеческие специалисты), но тут вы подоспели со своими "непонятками" и всё вдруг встало на свои места. Здесь, на Изнанке находится дополнительная незарегистрированная кабина со своим автономным источником энергии и не исключено, что и оператором - это объясняет все обнаруженные странности.

– И паучки-шпионы нужны были в основном, чтобы наблюдать за обстановкой на Изнанке, не начнётся ли там подозрительная активность, - сощурился Мика.
– Только вот появление амебоида как-то выпадает из этой картины. Если уж сейкоры сумели внедриться на станции, да так, что даже никто их и не заметил, при том поставили подпольную кабину и бог знает что ещё, то такой глупый прокол выглядит как-то ненатурально.

– Случайность, - я отхлебнула горячей ароматной жидкости и посмотрела на него поверх чашки.
– Вполне объяснимая, если допустить, что здесь, на изнанке имеется хотя бы один живой сейкор. У амебоидов есть одно громадное достоинство - они прозрачные.

– А какое это имеет значение?
– Микины аккуратные брови поползли вверх.

– Для нас - ни какого, а вот для сейкор... Ты когда-нибудь видел их технику?

– Видел, - он согласно кивнул и в который раз затянулся ароматным травяным дымом.
– Смешная. С полностью прозрачным корпусом, так, что видны крутящиеся шестерёнки, платы и прочая начинка в зависимости от назначения прибора. А что?

– А то, что это не просто выверт дизайнерской мысли. У них имеется не то культурно-расовая психологическая особенность, не то даже необходимость наблюдать на глубинном уровне, как устроена техника. Что-то на тему того, что ею движут вполне материальные механизмы, подчиняющиеся законам физики, а не потусторонние силы. А теперь представьте Изнанку станции. Километры машин и механизмов, покрытых плотными, непрозрачными кожухами и кто там знает, что за ними происходит? Оживший кошмар сейкора. В таких случаях полностью прозрачный ручной зверёк служит хоть каким-то гарантом душевного комфорта. Почему знаю - потому что они часто берут амебоидов в длительные межпланетные путешествия, хотя на самом деле не испытывают особой привязанности к этим животным.

Выслушав кратенькую лекцию по ксенологии (всё это я вспоминала, пока чай заваривался), Мика только недоверчиво наморщил нос:

– Такая высокоразвитая раса и какой-то страх перед чёртиком из машины?

– Не страх, а довольно значительный психологический дискомфорт, - поправила его я, а Ненни-Ро шумно и пренебрежительно фыркнула:

– Сами-то вы, до сих пор втихаря сплёвываете, когда опасаетесь сглазить. Что если это такой же предрассудок? Или не совсем такой, а всё же наполненный смыслом?
– она заговорщически прищурилась.

– Прости, ну какой в этом может быть смысл?

– Мика даже слегка, насколько позволяла стена, на которую он опирался, отшатнулся.
– Всего лишь обычай, когда-то имевший сакральное значение, а теперь закреплённый в языке жестов.

– Ой, ли? А то, что плевок в человеческой культуре и раньше и сейчас - это жест презрения ты помнишь? И когда, сболтнув лишнее, сразу после этого символически сплёвываешь, ты психологически отстраняешься от возможной удачи или неудачи. Ставишь себя НАД ситуацией. Не исключено, что и у сейкоров обычай ставить прозрачные корпуса на механизмы тоже имеет какое-то подобное значение. Не знаю. Я по ним не специализируюсь.

– А по нам, значит, специализируешься, - я улыбнулась. Дракон-психоаналитик - это забавно. Хотя, конечно, перед тем как получить эту должность она должна была неплохо изучить людей как биологический вид и человеческую культуру со всеми её заморочками в подробностях.

– Давайте подытожим всё, что нам известно на этот момент, - не поддержала она темы.
– Всё, что у нас имеется из доказательств присутствия сейкора - это один чёткий снимок паучка-шпиона, несколько десятков нечётких и амебоид. Кстати, хорошо, что его обнаружение было задокументировано. Всё остальное - наши предположения.

– А почему ты в перечень доказательств не включишь эту свою "утечку", - ступила я.

– Потому что, - хмыкнул Мика, опередив Ненни-Ро с объяснениями, - даже если она всё подробно и последовательно изложит, понять эту заумь смогут разве что двое-трое гениев от физики. А безопасники - народ приземлённый, предпочитают иметь дело с тем, что можно пощупать, а не с высоконаучными теоретическими расчетами. Кстати, я предпочёл бы, чтобы ты, - обратился он к драконихе, - когда будешь докладывать об обнаруженном, о нас с Тай не упоминала. По крайней мере, меня.

– Почему?
– по драконьей морде волной разлилось недоумение.

– Потому что, не хотелось бы мне опять влезать в шпионско-военные игрища. Не для того я с земной станции удрал, чтобы меня опять в них пытались втянуть.

– Значит, доказательств у нас и того меньше, - подвела итог Ненни-Ро.

– А отправиться на Изнанку и выковырять эту штуку?
– предложила я.
– Или это слишком опасно?

– Нет, не опасно. Стрелять или как-либо ещё воздействовать на организм "эта штука", насколько я знаю, не может. Но вряд ли мы её обнаружим на прежнем месте.

– Не обнаружим, - согласно кивнула Ненни-Ро.
– Я уже посылала своих наблюдателей к этому месту.

– Слушайте, а почему бы нам не поискать самого сейкора? Или хотя бы нелегальную кабину?
– меня осенила очередная "гениальная" мысль.
– Я имею в виду, у них же не микроразмеры.

– В масштабах станции это имеет не такое уж большое значение, а в кожухах приборов на Изнанке довольно много пустот, чтобы можно было спрятать там не одного индивида не самой крупногабаритной расы галактики, - качнул ушастой головой Мика.
– Особенно если вмешаться на стадии проектирования или строительства и там-сям чуть подвинуть стенки. Лишних метр-полтора, глядишь, и комнатка получилась.

– Я думала об этом, - Ненни-Ро изогнулась и принялась теребить кончик хвоста.
– И даже послала своих наблюдателей провести повторные замеры, чтобы потом сверить их со спецификациями. Только долго это. Мои малыши не предназначены для такой работы, да и другие обязанности у них есть, которыми тоже не стоит пренебрегать.

– Скажите, а почему мы всё пытаемся сделать сами?
– от осенившей меня идеи я даже слегка подпрыгнула.

– А кому ты можешь доверить наше "расследование" на такой стадии, - саркастически спросил Мика.