На пороге Мира

– И что ты предлагаешь мне? Задание у меня четкое, с Касселем уже не связанное. Мое задание – ты.

– Это прискорбно, – ответил Лёня.

– Тем более, после сегодняшнего: простой сварщик жучки, установленные спецами конторы не найдет.

– Вообще-то, ты будешь удивлена, но такому учат в нашей Новопитерской кадетке. Целый курс читают по средствам скрытого слежения и методам борьбы с ними. У нас же Училище Связи. Наши выпускники дальше в офицеры Контрразведки и Специальной Связи идут практически поголовно. Контракт с МО еще на четвертом курсе всеми кадетами заключается. Так же как и оформляются допуска к гос. тайне, подписки о неразглашении, основное и резервное легендирование и начинается специальная техническая подготовка.

– Не знала об этом, – удивилась девушка.

– Ничего удивительного: СИБ с военной контрразведкой никогда не ладил. Причем взаимно. А секреты не только у вас есть.

– И ты, получается, на службе?

– Нет, – улыбнулся Леонид. Причем улыбка была у него хитрая и довольная одновременно. – Полковник Сомов был так возмущен и рассержен поведением дочери, тем более в присутствии окружной комиссии, что не глядя, и ни секунды не сомневаясь, не только исключил из училища, но и аннулировал мой контракт, тем самым, как он думает, сломав мне всю будущую карьеру.

– А на самом деле?

– Освободив от государственной кабалы и ограничения в правах. “Добрый хозяин подарил Добби носок! Добби свободен!” – процитировал Леонид мировую классику детской литературы.

– Так это была подстава? – рассмеялась, отложив бутерброд, Гонцова.

– Только Сашке не говори – обидится.

– Мы с ней не знакомы.

– Это дело времени. Твое задание обязывает выйти на нее, как на человека из ближайшего моего окружения. Предворяя вопрос: основы ведения оперативных действий и вербовки, нам тоже читали.

– Вот ведь, тоже мне шпионка, целую спецшколу под носом проворонила, – вздохнула Гонцова, снова берясь за бутерброд.

– Ничего страшного. Наоборот: ты в отличии от коллег и даже куратора, на нее хотябы вышла. А они – нет. Иначе и такое дурацкое задание тебе бы не выдали. Тут ведь тоже, достаточно простого официального запроса в ОК МО РИ, чтобы получить мое досье и личное дело.

– Ты ведь не против, если я обо всем, что ты мне наговорил, доложу куратору?

– Совершенно, – пожал плечами “Вежливый Кролик”, поправляя очки. – В этом нет никакой тайны. Только про “подставу” с отчислением не упоминай. Это уже личное.

– Договорились.

– И про Пашку не пиши, что он “авторитет”. Это, конечно, “секрет Полишинеля”, но все же СИБ орган правоохранительный. Незачем привлекать к Вересову лишнее внимание... – несколько замялся Леонид. Подумал и добавил. – От обреза я избавился, если что.

– Не переживай, – усмехнулась Лена. У нее после этого разговора буквально камень с души упал. – Ваши криминальные делишки меня мало интересуют.

– Ладно, – встал со своего стула парень. – Тебе еще отчет писать, а мне с жильем разбираться.

– А где ты, кстати, живешь – для отчета.

– На данный момент нигде: из той квартиры, что снимал до этого, я уже выехал, а новую еще не нашел. Так что, пока я – БОМЖ.

– А прошлый адрес?

– Кубинская восемь, квартира тридцать один. Снимал комнату в двушке.

– А с чего вдруг съехал? – заинтересовалась Гонцова, быстро добавив, – Не для отчета, просто женское любопытство.

– Понимаешь... – замялся парень, вороша волосы. – Соседнюю комнату со мной снимала девушка. Как вчера выяснилось, начавшая строить на меня какие-то планы... матримониального характера.

– И? – уже начиная догадываться, что дальше, улыбнулась Лена.

– Вчера я вернулся домой в засосах и с разодранной спиной... Скандала мне, конечно, не закатили – оснований не было: мы же не встречаемся, постель не делили, обещаний никаких не давали... Но этот взгляд... Я предпочел экстренно съехать, – резюмировал он свой сбивчивый рассказ.

– А сколько вы вместе прожили? – уточнила Гонцова.

– Полтора месяца где-то. А что?

– Полтора месяца под одной крышей с девушкой и ни разу ни-ни?

– Ну да, а что? Что тут такого? – искренне удивился юноша.

– Так не бывает.

– Почему?

– Потому что не бывает! Что с ориентацией и потенцией у тебя все в полном порядке, я убедилась лично. Или она – безобразно жирная, не следящая за собой, уродливая тварь, на которую без отвращения не взглянешь?

– Почему же? Очень милая и вполне себе стройная девочка с красивыми длинными ногами и третьим размером груди.

– Тогда точно: быть такого не может.

– Почему? – удивление его было столь искренним, что язвительная улыбка на ее лице увяла.

– То есть, ты серьезно?

– Да. Ты у меня первая. Это автоматически означает, что до тебя у меня никого не было. По-моему логично, – поправил очки “Вежливый Кролик”.

– Полтора месяца?

– Да.

– И намеков не было?

– В каком смысле “намеков”?

– Макияж дома... Новый халатик, короче предыдущего... Неосторожные наклоны, обнажающие трусики или показывающие декольте... “Случайно” не закрытая дверь в ванную...

– А это были намеки? – удивился Леонид. – Видимо, зря я ее с собой в театр, кино и на аттракционы брал...

– Знаешь, Отмор, – серьезно, без даже тени шутки в голосе сказала Гонцова. – Сейчас мне начинает казаться, что это именно ты вспорол брюхо Касселю и задушил его кишками!

– ?

– Ты даже не представляешь, насколько жесток с ней!

– Но я же не обманывал ее. Не переспал и бросил. Нет! Наоборот, я не воспользовался ее слабостью...

– Милосерднее было бы переспать и бросить.

– Почему?

– Ты растоптал ее уверенность в себе, в своей женской привлекательности. Ты ее даже не отверг, ты ее ПРОИГНОРИРОВАЛ! Как мебель! Нет для женщины страшнее удара, чем равнодушие мужчины. Особенно того, который нравится! А ты ей явно нравился, раз уж она даже рискнула с тобой под одной крышей жить...

– Я вас, женщин, никогда не пойму, – вздохнул Леонид. – Нелогичные, противоречивые, парадоксальные... Как лучше делаешь, а в результате: ты же и сволочь!

– В этом ты прав, – вернула себе прежнее расположение духа Гонцова и с видимым удовольствием намазала плавленный сыр поверх куска колбасы на новом бутерброде.

– Я и сейчас не понимаю, – внимательно посмотрел на девушку он.

– А что тут непонятного? – примериваясь, с какой стороны лучше укусить, ответила Лена. – Кто она мне, эта корова с третьим размером? Никто. Так почему я должна ее жалеть? Тем более расстраиваться из-за нее в свое самое лучшее утро, за очень много лет?