На рокадном направлении

– С мясом, с сыром, со свекольной ботвой, пожалуйста, и каждый на четыре части разрежьте, – сказал он молодой официантке. – Ещё бутылку «Киндзмараули» и графинчик граммов эдак на триста араки. Это осетинская водка, – пояснил он гостям, когда девушка, приняв заказ, отошла. – Она слабее нашей, но тоже очень неплохая.

Пироги произвели на гостей впечатление.

– Я потом вам дам рецепт, – улыбнулась Наталья, наблюдая, как Людмила разглядывает тесто.

– А вы знаете, почему я заказал именно три пирога? – тяжело откинувшись на спинку жалобно скрипнувшего стула, спросил Викентий. – Их подают всегда по три. Это символизирует триединство мира: Солнце, вода, Земля или Бог, небо и земля, а вот на поминках подают по две штуки. Почему? Увы, не знаю.

– Когда вас ждать в Краснодаре? – спросил Лавр, протягивая руку за очередным куском.

– В ближайший отпуск, – твёрдо ответил Викентий. – Но в следующую субботу мы у вас. В Кисловодске есть новый ресторан, очень необычный -«Замок коварства и любви». Вот туда я вас и приглашаю! – он поднял вверх руки и, пресекая возможные возражения, добавил: – Директором назначен мой вчерашний студент, а ныне аспирант. Он и накормит, и с ночлегом решит.

– Название интересное, – сказала Людмила.

– Восточный вариант Ромео и Джульетты, приправленный кавказским коварством, – улыбнулся Викентий. – Бедняк полюбил богачку, и она, конечно, тоже. Но, как водится, отец решил выдать её замуж за старого, но богатого князя. Что им оставалось делать? Нищий красавец предложил своей возлюбленной броситься с высокой горы на острые камни, чтобы навсегда соединиться в смерти. Взобрались на гору. Посмотрела девушка вниз, испугалась и предложила ему прыгнуть первым. Он прыгнул, а девушка, посмотрев на то, что от него осталось, передумала, вернулась домой и вышла замуж за старика князя. С тех пор это название и осталось, – он разлил остатки водки и добавил: – В общем, штатная для несчастной любви ситуация. Хотя могли сбежать, как-нибудь да устроились бы.

***

Дни летели быстро, Лавр и Людмила превратились в заправских курортников. Уже не морщась, как в первый день, с удовольствием пили воду из сероводородных источников и привыкли к расслабленному состоянию после физиопроцедур. Познакомились с семейными парами из Мурманска и Ленинграда, с которыми вместе посещали концерты и гуляли в курортном парке по терренкуру.

В субботу, когда супруги шли по аллее в столовую, сзади раздался весёлый голос Викентия: «Обед отменяется, точнее, переносится в другое место!»

Подхватив их под руки, он увлёк их к выходу, где около машины, рядом с моложавым черноусым мужчиной стояла Наталья и приветственно махала рукой.

– Знакомьтесь, один из моих лучших учеников – Автандил! – представил его Викентий и, распахнув дверь, широким жестом пригласил всех в автомобиль.

Людмила, с интересом рассматривая окрестности, спросила:

– А нам далеко ехать?

– Нет, – свернув белоснежными зубами, улыбнулся Автандил, – и десяти километров не будет.

Когда они вышли из машины, Людмила замерла, поражённая суровой красотой гор, особенно величественно выглядевших на фоне полуденного солнца. На обрывистом выступающем мысу, в отрогах скалистого хребта стоял древний замок, к которому они перешли по горбатому мосту через небольшую, но бурную речку.

– Какое восхитительное место. Настоящая седая старина! – восхитилась она.

Автандил гордо улыбнулся:

– Это Аликоновское ущелье. Пастуха, который разбился, звали Али Конов. А насчёт старины… – он покачал головой. – Замок построен в прошлом году. Строили местные мастера, старались, чтобы всё было как раньше.

После небольшой экскурсии по ресторану они сели на полуоткрытой веранде.

– Вы позволите? – обратился Автандил к дамам. Получив утвердительный ответ, он подозвал девушку в национальном костюме, ожидавшую неподалеку:

– Манана, это очень дорогие мне люди, и всё должно быть вкусно и красиво! Из закусок принеси сыр, суджук, балык, икру, ну, масло, само собой, маслины, лобио с киндзой и орехами, зелень-мелень всякую, – Автандил озабоченно пошевелил пальцами в воздухе.

– Сначала харчо! Люля подашь минут через сорок, сумах и ткемали, понятно. После люля, через часок, мы ведь никуда не торопимся? – он взглянул на Лавра, который, поняв, что электрофорез на поясницу и душ Шарко отменяются, согласно кивнул.

– Потом ишхан! Это форель из озера Севан, только там водится, – пояснил Автандил гостям. – На углях пусть запекут. Теперь насчет пить! – он на мгновение задумался. – Дамам саперави, а нам пока по бутылочке «Московской особой»³¹ и «Отборного»³². Нарзанчика штучки три, а к форели ркацители белого. Сразу принеси две пачки «Герцоговины», пепельницы, по стакану чая – и спокойно накрывай!

Через десять минут стол стал похож на скатерть-самобранку. Автандил разлил вино и водку, и на правах хозяина взял слово:

– Однажды грузины долго сидели в парижском ресторане. Люди сменялись, и один завсегдатай спросил у официанта: кто это? Тот ответил: «Это грузины, они за столом не чувствуют времени». Давайте выпьем за то, чтобы Всевышний продлил нам жизнь на тот срок, пока мы сидим за столом с друзьями!

Автандил умело вёл застолье, делая перерывы между тостами и находя общие темы для разговора. Когда неожиданно он обнаружил, что спиртное заканчивается, то сразу подозвал официантку:

– Манана, ты знаешь, почему гора никогда не ходила к Магомету?

– Нет, Автандил Зурабович, – слегка покраснев, ответила девушка.

– Потому что у него нечего было выпить! – и, рассмеявшись, добавил: – Ты ведь не хочешь, чтобы мои друзья больше ко мне не пришли!

После люля, обильно приправленного перцем, разговор постепенно перешёл на политику. Когда Корчевский в очередной раз выразил опасение по поводу политических амбиций Гитлера, Автандил улыбнулся:

– Дорогой Викентий Леонтьевич! Германия никогда не будет воевать с нами! Вспомните, у нас давние торговые отношения. Немцы активно помогали нам в годы первой пятилетки. Мы поставляем им медь, никель, хлопок, лес, зерно! Зачем кусать руку, которая тебя кормит?

– Действительно, – поддержал его Лавр, – насколько я помню, наш высший командный состав посещал маневры рейхсвера. Вряд ли они пригласили бы потенциальных противников.

Викентий хотел что-то сказать, но, передумав, махнул рукой и попросил налить ему коньяку.

Ближе к вечеру заметно похолодало. Манана принесла пледы, и они стали пить чай, любуясь закатным солнцем, медленно прячущимся за заснеженными вершинами.

На следующий день заехал Автандил и повёз их в «Замок коварства и любви» на завтрак, который ненавязчиво перешёл в обед.