Набат-3

Что имею, то введу, — сострил Мастачный.

— Осмотреть надо, — с ленцой добавил Альбертино.

— Понял, Бехтеренко? — подсказал Мастачный. — Ос­мотреть надо. Здесь серьезная комиссия.

— Пойдемте, спокойно ответил Бехтеренко.

— Не пойдемте, а — так точно, товарищ генерал! — рявкнул Мастачный. Горлом он славился.

Да пошел ты! — читалось на липе Бехтеренко. Ключи в руках перебирал и дожидался.

— Да пошли наконец! — прошипел Альбертино-сы- нок, очень недовольный поведением папаши. На Бехте­ренко не глянул, выходя из кабинета. Подумаешь, сраный полковник — читалось на его лице, в уголках брезгливо опущенных губ. Отомстил за папашу. — Где эта лаборато­рия? — для порядка спросил он строго: в коридоре были сотрудники УСИ, и на Мастачных они смотрели неува­жительно.

— Второй подземный этаж, — ответил Бехтеренко и пояснил: — Поначалу лаборатория полковника Лаптева распола1алась на первом этаже основного здания, а позже Судских велел перебазировать ее в подвальные этажи в целях безопасности. Техника в лаборатории уникальная.

— Е-мос! Развели тут! — цокнул языком Мастачный.

— Ментам не чета, — простенько ответил Бехтеренко.

– Ну ты! — смерил его взглядом Альбергино.

Бехтеренко перебирал ключи в руках.

В лифт попытались войти офицеры Мастачного, но охрана УСИ воспрепятствовала. Автоматы на плечах ох­ранников предупредительно ощерили свои рыльца.

— Секретный объект, — спокойно пояснил Бехтерен­ко, — вход посторонним категорически воспрещен.

— Кто тут посторонний? — набычился Мастачный. — С сегодняшнего дня я тут определяю, кто посторонний, а кто нет.

— Ошибаетесь, — пояснил Бехтеренко. — Указ прези­дента от прошлого года. Вам можно, — снисходительно разрешил он. — А сыну не положено.

— Да я пройду куда захочу! — прошипел Альбертино- сынок и затыкал возмущенно кургузым пальцем в пуль- тик мобильника.

Бехтеренко учтиво отошел в сторону, пока сынок Ма- стачпого энергично выговаривал кому-то о препятствии.

— Даю трубку, — сказал он наконец и протянул мо­бильник Бехтеренко.
– Поговори, полковник, с мини­стром. — Он торжествовал победу.

— Полковник, немедленно пропустите всех! С сегод­няшнею дня вы уволены в отставку.

Бехтеренко узнал голос Барабашкипа.

— Я должен получить распоряжение Воливача, -- не стушевался Бехтеренко. — Это режимный объект.

— Опоздал, милейший, снисходительно ответил Ба- рабашкин.— Его еще вчера уволили. Не артачься там. Хо­чешь. ОМОН подошлю?

— Позвольте все же получить указание от моего не­посредственного начальника? — держался Бехтеренко.

– Давай-давай, — милостиво разрешил Барабашкин и дал отбой.

Бехтеренко достал свой мобильник.

— Святослав, — ответил ему Воливач, — прости ста­рика, но это правда. Пропусти этих сучьих выродков, куда /они хотят. Не связывайся. Эти вонючие пидары страну с

молотка продали, а ты пытаешься лабораторию спасти. Пусть подавятся.

И опять отбой. Усилием воли Бехтеренко сдержался, по сю глаза заставили Мастачного-старшего придержать язык.

— Пропустите, — сказал Бехтеренко охранникам.

В просторном лифте спустились на второй этаж. Бесшумно раздвинулись створки, и первым двинул вперед свое тело Ма- стачный-млатший. Бехтеренко замыкал группу.

Куда тут? — оглянулся на нею Мастачный-старший.

Абсолютно голый коридор со стальными стенами без единой двери упирался в глухой тупик метрах в пятидеся­ти. Матовый свет струился с потолка.

— Пусть идет впереди, — распорядился Мастачный- младший. — Идите, служивый, что вы плететесь сзади?

— Большие лица, большие тела, — не лез за ответом в карма . Бехтеренко. — Куда уж сермяжным полковникам.

Три противоречивых хохла вместе очень ядовитая смесь. Тут разом даже три еврея увянут.

Бехтеренко выдвинулся вперед и, пройдя несколько шагов, остановился у кнопочного пульта, вмонтирован­ного в стальную стену. Набрал известный ему шифр, сте­на раздвинулась па ширину прохода. Мастачный-старший вывернулся из-за плеча Бехтеренко, намереваясь возгла­вить процессию.

— Что за шутки! — Он чуть не врезался в прозрачное препятствие. За стальной дверью оказалось стекло.

— Бронированное, — уточнил Бехтеренко и сказал в микрофон на пульте: — Гриша, принимай гостей.

— В следующий раз, — ответил голос из динамика над головами, а через прозрачную стену было видно, как он что-то активно считывал с монитора, будто не существо­вало никаких визитеров.
– Без Судских вход категори­чески запрещен.

— Здесь генерал-майор Мастачный! — рявкнул в мик­рофон папаша Лльбсртипо, посчитав, что пора брать власть в свои руки, спектакль ему не нужен.

— Я вам генерал-полковника дам, только идите отсю­да прочь, — отмахнулся Лаптев.

Да скажите вы этому балбесу, — трясло Мастачно- го, — чго Судских отстранен и отдан под суд!

— Ог балбеса слышу, — не прерывая занятий, ответил Гриша. — Святослав Павлович, съестного у меня хватит на три осады, вы уж сопроводите гостей обратно.

— Ну е-мое, работнички у Судских! — возмущался Ма­стачный-старший, а младший тем временем изучал пано­раму лаборатории, глаза его приобрели хищный блеск.

То, что он увидел за стеклянной панелью, возбудило его очень. Правду говорили: лаборатория суперуникаль­ная. Здесь можно творить виртуальные чудеса в самом ре­альном смысле слова, и стоит лакая техника, по самым скромным подсчетам, не меньше ста миллионов долла­ров. Глаз горел, во рту пересохло.

— Батя, — сказал он, не отрывая взгляда от лаборато­рии, — чего тут чирикать с идиотом, фугас под двери — и хватит с него. Под суд без меня отдашь строптивца.