Набат
Шрифт:
«Что мне делать? — с острой печалью подумал он. — Неужели я один-одинешенек?»
Хироси чутко прислушался, стараясь среди хаотических в. сплесков воды и посвистывания ветра различить хотя бы один живой звук.
До него донесся стон, исходящий снизу. Хироси прилип к щели между камнями. Оттуда тянуло хладом, оттуда доносился стон.
— Отец! — что есть сил закричал Хироси. — Отец!
— Это Мисаки! — услышал он приглушенно. — Я здесь один.
Мисаки был личным секретарем отца.
— Где все, где отец? — кричал в щель Хироси, стараясь всем своим существом проникнуть туда, пока жива надежда.
— Никого
Слова отчаяния подкрадывались к Хироси, он почти потерял сознание. Спасительным оказался стрекот лопастей вертолета. Он вскочил, замахал руками.
— Здесь я! Здесь! — возвращалась в его крике реальность.
Из голубоватой взвеси показался размашистый силуэт. Вертолет обследовал новообразование суши, а Хироси казалось, что это к нему спешит помощь.
Но его заметили. Вертолет завис над ним, прямо на голову стала опускаться люлька аварийного подъема. Поймав ее край, Хироси крикнул наверх:
— Подо мной живой человек!
— Поднимайтесь быстрее! Сюда пошлют команду спасателей!
Увиденное с высоты поразило Хироси еще страшнее. Золотистое прибрежье исчезло, прямо от рваной кромки воды начиналась чернота, без единого кустика, лишь далеко к северу что-то зеленело.
— Кто вы? Как вам удалось спастись? — спросил спасатель с нашивками сержанта Сил самообороны.
— Я Хироси Тамура, сейсмолог!
Лицо сержанта исказилось.
— О вас писали все газеты! Вы дьявол! Вы накликали эту беду! — бросил он обвинения сквозь стрекот вертолета через открытую дверцу.
Только сейчас обескураженный Хироси вспомнил, что ни разу в своих злоключениях он не помянул Бога. Он не знал, что отвечать сержанту, а тот, сжав кулаки, придвигался к нему, будто собирался вытолкнуть через открытую дверь.
Хироси испугался этого.
— Я предупреждал! Я ничего не накликал! Я предсказал беду! — дрожа, кричал Хироси. — Я ученый. Это ваша беспечность!
Спасатель как-то обмяк, и Хироси увидел крупные слезы в его глазах. Когда сержант заговорил вновь, это был уже другой человек.
— Весь северо-восток Хонсю поглотило море. В юго-запад-ной части большие разрушения. После Токио пришел черед Осака и Киото, Кобэ в мгновение накрыло прибрежной возвышенностью. Нигде нет электричества, пожары, не работает телефонная связь, нет воды, изуродованы все дороги…
Куда же мы летим? таким же пустым голосом сиро сил Хироси.
— На военно-воздушную базу Фурукава. Там пока обошлось… — сказал сержант и сел в кресло, забыв о Хироси.
Присел и Хироси, огляделся. Он сразу опытным глазом оценил высокочувствительные сейсмические приборы в рабочем блоке салона. Картина происходящего внизу фиксировалась в мельчайших подробностях. Новые подвижки намечались на севере Хонсю, красные огоньки сейсмоуловителей вспыхивали на схематической карте, похожие на пал в степи. Получалось, с севера Японию методично пожирал дьявол.
«Господи, помоги!» — вспомнил Хироси свою принадлежность к христианам, от которых отказался в день свадьбы. Он вспомнил о могущественном Саваофе от испуга…
Тогда явился монах. Сказал, что пришел из далекого Тибета и несет ему страшное известие: Хироси Тамура — отступник от веры предков, его отступничество
несет Японии страшную беду. Хироси не дал себя запугать:— Подтверди, что ты посланник неба.
Криво обнажив зубы, без слов монах выставил ладонь. На внутренней стороне Хироси увидел наколотый красной тушью значок, похожий отдаленно на иероглиф «день».
— Почему именно я повинен в этом? Мало ли христиан в Японии?
— Ты не имел права, боги даровали тебе великий дар предупреждать о несчастьях. Теперь тебе не будет веры, тебя будут обвинять в них, — бросил монах и немедленно ушел прочь.
«Господи, единственный! Прости меня, хотя я ни в чем не виноват! Клянусь остаток жизни посвятить спасению моих сограждан!» — шептали его губы. Сейчас, как никогда, он верил в Бога.
Вспыхивали огоньки на карте, вертолет летел своим курсом. Слегка покачивало. От незнания своей вины Хироси было горько на душе. «Плохо быть умным», — подумал он отрешенно.
Какая-то деталь насторожила его, когда он перебирал в памяти свои расчеты: цифры выпирали настойчиво, складываясь в непонятную закономерность, еще и цвета радуги о чем-то подсказывали, сбивая: красный-оранжевый-желтый-зеленый-голубой-синий-фиолетовый… По опыту он знал: если какой-то фактор заявляет о себе настойчиво в его мозгу, значит, неспроста.
— Какое сегодня число? — спросил он, оставаясь во власти размышлений.
— Двадцать первое августа.
— Как двадцать первое? — переспросил Хироси. Он хорошо помнил, что брал билет на экспресс «Хикари», который прибывал в Сэндай двадцатого.
— Так двадцать первое, — ответил немногословный сержант, занятый своими делами.
«Выходит, я боролся со стихией целые сутки и в беспамятстве?» — стучало в голове. Хироси схватился за виски.
«…И видел я Ангела… В руке у него была книжка раскрытая, и поставил он правую ногу на море, а левую на землю. И воскликнул он громким голосом, как рыкает лев».
Апокалипсис. Он знал его наизусть.
«…И когда он воскликнул, тогда семь громов проговорили голосами своими».
Семь громов, семь цветов радуги…
Хироси потер виски с силой. Разгадка где-то рядом…
«…где сидит фазан».
Где сидит фазан?
«…И когда семь громов проговорили голосами своими, я хотел было писать; но услышал голос с неба, говорящий мне: скрой, что говорили семь громов, и не пиши сего».
«Каждый охотник желает знать, где сидит фазан».
Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый. Спектр…
«…И сказал мне Ангел: тебе надлежит опять пророчествовать о народах и племенах и языках и царях многих».
— Дайте мне, если можно, калькулятор, — попросил Хироси.
— Что? — не понял сержант.
— Калькулятор! — крикнул Хироси. — Я нашел!
По лицу Хироси сержант догадался, что ученый на пороге нового открытия, которое может спасти Японию. Он живо поднялся со своего кресла у монитора компьютера и сказал Хироси:
— Садитесь сюда, пожалуйста.
Хироси привычно защелкал клавишами, быстро восстанавливая в памяти свои расчеты. Экран монитора густо заполнился цифрами. Хироси интуитивно выбирал нужные из колонок и, как в компьютерной игре с лабиринтами, дальше и дальше пробирался подземными коридорами, навстречу тайне, навстречу новой опасности.