Набирая силу

– Вы здесь никогда не были.

Гурро шагов двадцать отмалчивался, после чего без интереса бросил:

– Что ещё скажешь?

– Скажу, что у меня есть карта.

– Этих краёв, что ли? – уточнил Мелконог.

И уточнил с нескрываемым интересом.

– Не совсем, – честно признался я. – Карта слабая, отсюда и почти до фактории на ней сплошное белое пятно. Ни одной детали нет.

– Тогда толку с этой карты тоже нет, – справедливо заметил Гурро.

– Да, вы правы, – согласился я. – Но иногда и белое пятно о чём-то может сказать. И сейчас оно говорит, что мы идём по опасным местам.

– Мы ещё никуда не ушли, шахта рядом, – угрюмо заявил Мелконог. – И если мы не уберёмся подальше, этой ночью скучать не станем.

– Ксирсы живут только возле шахты? – уточнил я.

– Их убивает дневной свет. Они прячутся в местах, где темно, и где всё залито кровью и слезами. Древние шахты, это для них самое то. Представь, сколько пота проливалось, чтобы проходить эти проклятые выработки. Ну а крови со слезами всегда хватает там, где много пота. На севере хватает древних шахт, но почти все они засыпаны. Эти тупые ушлёпки, – Мелконог обернулся, бросив на пленника свирепый взгляд. – Раскопали одну и полезли ещё в несколько. Но там им не понравилось, ведь там сплошные логова хихикающих. Вот и копали только одну шахту, где ксирсов нет. И поставили охранные руны на стены домов. Редкие навыки нужны, чтобы такой фокус проделать. За день они заряжаются солнечным светом, а ночью дают невидимый свет. Но для ксирсов это всё равно, что само солнце, потому не лезут. Вокруг шастают, а к избам не подходят. Их запахом всё там пропиталось, потому к шахте никто не лезет.

– Вы для этого пожар устроили? Чтобы руны пропали?

– Угу, – довольно ухмыльнулся Мелконог. – Руны на бревенчатой стене, это скверная затея. Эти ублюдки так перепугались, что даже на меня не кидались. Набрали всякую шантрапу, драться никто не рвался. Забивались в углы, пока я искал топор и соль. Стояли под стенами с копьями и мечами, но не лезли. Если бы не тёмный, я бы с ними сам за всё поквитался. А так пришлось их оставить ксирсам. И это… За тёмного благодарю. Выручил ты меня. Хороший у тебя навык. Полезное дело, когда вот так, на ровном месте, скрываться получается. Двигаться под пологом не можешь, да?

– О своих навыках здесь говорить не принято, – уклончиво ответил я.

– А где принято? В краях, откуда тебя к нам занесло?

Не став отвечать на вопрос, в котором ощущался непонятный подтекст, я перевёл разговор на другую тему:

– Допустим, от шахт мы успеем уйти далеко. Но где гарантия, что дальше не нарвёмся на что-нибудь похуже? Уважаемый Гурро, сами подумайте, раз на карте белое пятно, получается, эти люди сюда не ходили. Или карта неполная. Но я не вижу смысла такую делать, так что, вряд ли. Это ведь добытчики, им здесь всё интересно, они должны искать брошенные шахты и всякие другие места, где есть разные ценности. Почему именно здесь не искали? А может наоборот, искали, но нашли такое, что искать дальше перехотели? Опасно идти неизвестно куда.

– А ты куда шёл? Пока меня не встретил?

– К Удавке. Мы думали пройти по ней на плоту.

Мелконог махнул рукой вправо:

– Ты про ту Удавку, по которой можно спуститься до Черноводки? Да, места там не самые плохие. Но только мы там сами придём к шайке. Они там плотно всё держат, чужаку на его земле ловить нечего.

– Что за шайка? Император боли?

– Он навоза кусок, а не император. Но если тебе так нравится, можешь его хоть самим ПОРЯДКОМ называть. Этот ушлёпок там и правда порядок поддерживает. Только дело в том, что нам в его порядке нет места. Как тебе тот парень со скелетом? Сильно понравился?

– Не сильно, – ответил я. – Если бы он мне понравился, я бы его не убивал.

– А там таких парней дюжина, если не больше. Тем и держатся. Один тёмный, это как отряд, который никогда не спит, и которого все боятся. Многие твари Чащобы даже близко не подойдут, если почуют тёмного. И тот, которого всякие молокососы зовут Императором Боли, главный из них. Он, конечно, редкий ублюдок, но ублюдок сильный. Нам там делать нечего. А все остальные места ещё похуже. Мы слишком далеко на север забрались.

Я покачал головой:

– Необязательно похуже. Мы ведь как-то смогли добраться до шахты от Черноводки. И шли по суше, а не по реке. Эта река обозначена подробно, места там явно не такие опасные. Да и нет смысла до её устья добираться, потому что оно выше фактории. Мы бы могли идти рядом с берегами, чтобы не попадаться. Хотя вы, конечно, знаете лучше. Раз нельзя, значит, нельзя.

– Первый раз такого пацана вижу. Ты какой-то странный. И соглашаешься, и сразу возражаешь. Вот как тебя понимать? Надо проще быть. Вот я не пойму, какая чума понесла вас к шахте, а не к фактории? Что у вас тут вообще за брожения? Скучно стало, решили погулять по Чащобе?

– Так я ведь уже всё объяснил. Если вкратце, по Черноводке безопасного прохода нет. А так мы думали выйти к шахте, а от неё уже на запад повернуть. По карте вдоль Удавки безопасно. Мы же не знали, что там Император Боли. Карта трофейная, от диких шахтёров досталась.

– Ты, пацан, многовато врёшь. Где там безопасное? От Черноводки пройти к шахте напрямую, это надо быть воином сотой ступени. Ну ладно, пусть не сотня, пусть пятьдесят будет. Какая разница, ведь ты и на такого не тянешь.

– Говорю же, на карте обозначена безопасная тропа, – пояснил я.

– Не бывает в этих краях безопасных троп. Я вообще там лишь про одну тропу слышал. Да только нихрена она не безопасная, нормальный человек на неё не сунется. Она называется Тропа тсурров. Смекаешь, к чему её так прозвали? Вот то-то.

Я хотел было заявить, что именно по ней мы и прошли, но прикусил язык.

Мелконог не поверит. К тому же придётся рассказывать слишком многое. В том числе упоминать моменты, о которых мне не хочется распространяться. Достаточно того, что в некоторые мои тайны посвящён Бяка. Этого уже хватает, чтобы волноваться за сохранность секретов. Не стоит усугублять.

Значит, лучше промолчать. Тем более, не вижу смысла в информировании Гурро о нашем маршруте. Это ничем не поможет, выбираться придётся иным путём.

Потому перевёл разговор на более перспективную колею.

– У вас есть пленник.

– Да что ты говоришь? – делано изумился Мелконог.

– Мы можем это использовать, – не обращая внимания на тон собеседника, продолжил я. – Ему ведь по любому много чего известно. Он должен знать, почему здесь на карте белое пятно. Или даже подскажет, как его обойти. Я не знаю, зачем вы его взяли, но почему бы это не использовать?

– И ты думаешь, что он прям возьмёт и всё нам просто так расскажет? И даже не станет при этом много врать? Не боишься, если его слова приведут нас к логову матёрых огневиков, или куда-нибудь похуже?

– Конечно, боюсь, – признал я. – Но можно попробовать сделать так, чтобы он сам рвался нам всё рассказать. Есть способы.

– Способы? – хмыкнул Мелконог. – А я вот про такие способы не знаю. Дикий, которого мы поймали в начале весны, выпустил кишки лучшему арбалетчику фактории. Прошёл по кустам на бесшумном умении и хорошенько полоснул ножом чуть пониже пупка. А вот уйти уже не успел. Мы его потом на куски порезали, но он ничего не сказал. Только ругался и плевался. Это такие люди, что с ними никогда не угадаешь, на кого нарвался. Но слабаков у них если и держат, то в цепях. Не хочу говорить про них хорошее, но надо признать, что в этом они сильны.