Начало русской истории. С древнейших времен до княжения Олега
Шрифт:
По свидетельству Евгиппия («Житие святого Северина»), руги находились «в затруднительном положении», так как остроготы, занимавшие тогда земли Нижней Паннонии, были их «злейшими врагами» и «пугали численным превосходством». При короле Флакцитее руги вступили в союз со свевами, гепидами и скирами, тоже враждовавшими с готами. Но эта коалиция в 469 г. была разбита остроготами в сражении на реке Болии (в Паннонии). С этого времени королевство ругов стало клониться к упадку.
Дальнейшая история ругов связана с именем Одоакра, который в 476 г. низложил последнего римского императора Ромула Августула, отослал знаки императорского достоинства в Константинополь и, таким образом, формально прекратил существование Западной Римской империи. По поводу происхождения Одоакра в источниках наблюдаются разночтения. Иордан в «Romana» («Деяния римлян») попутно замечает, что Одоакр по происхождению был рогом (genere Rogas), то есть ругом. Надпись на так называемой зальцбургской плите, воздвигнутой над могилой святого Максима и пятидесяти его учеников, убитых Одоакром в 477 г., называет последнего «вождем рутенов»: «Лета Господня 477. Одоакр, вождь рутенов, гепиды, готы, унгары и герулы, свирепствуя против Церкви Божией, блаженного Максима с его 50 товарищами, спасавшихся
Однако, сделавшись правителем Италии, Одоакр проникся интересами римской политики. Когда восточноримский император Зенон, желая воспрепятствовать походу Одоакра на Балканы, уговорил короля ругов Фелетея (правил с 475 г.) двинуться в Италию, Одоакр опередил его. Воспользовавшись раздорами в семье Фелетея, он зимой 487 г. вторгся в Ругиланд с огромной армией и нанес ругам сокрушительное поражение, причем захватил в плен их королевскую чету, которую впоследствии казнил. Сын Фелетея бежал к остроготам, где вскоре тоже умер.
Таким образом, королевство ругов прекратило свое существование. Остатки войска ругов присоединились к королю остроготов Теодориху, также мечтавшему о владычестве над Италией. С их помощью Теодорих одержал победу над Одо-акром и образовал королевство остроготов в Северной Италии со столицей в Вероне. Отряды ругов участвовали в провозглашении Теодориха королем в 493 г., но затем проявили себя весьма ненадежными союзниками, которых пришлось усмирять силой оружия. Противостояние остроготов и ругов было настолько непримиримым, что навсегда запечатлелось в памяти германцев. Так, в саге о Тидреке Бернском (то есть Теодорихе Веронском) готам противостоят «русские люди» и их короли — Гертнит и его сыновья: Озантрикс, Вальдемар и Илиас. Война, шедшая с переменным успехом, заканчивается неудачно для «русских». Эта Русь, согласно саге, находится между Паннонией, Северной Италией, Швабией и землями полабских славян, то есть равнозначна Ругиланду [101] .
101
В VI в. «народ рус» становится известен и на Востоке. Об этом свидетельствует сирийская «Церковная история», принадлежащая перу так называемого Псевдо-Захарии Ритора. В 555 г. это сочинение было дополнено географическим очерком земель и народов, расположенных к северу и северо-западу от Кавказа. Неизвестный автор вначале перечислил исторические народы — булгар, алан, аваров, хазар, эфталитов и др., которые «живут в палатках, существуют мясом скота и рыб, дикими зверьми и оружием (разбоями. — С. Ц.)», — а далее, «в глубь от них», упомянул каких-то амазратов, людей-псов и амазонок. «Соседний с ними народ Hrws («рос» или «рус». — С. Ц.), — продолжает географ, — люди, наделенные огромными членами тела; оружия у них нет, и кони не могут их носить из-за их размеров».
Безусловно, чем дальше к северу, тем взгляд Псевдо-Захарии все больше мутнеет. Однако полностью пренебрегать его сообщением нельзя. Следует помнить, что в историко-географических сочинениях средневековых авторов местонахождение амазонок переместилось из Северного Причерноморья в Центральную Европу. Например, в четвертой книге «Истории гамбургских архиепископов» Адама Бременского амазонки вкупе с некоторыми другими мифическими персонажами Псевдо-Захарии тоже оказываются соседями некоей Руси: «Говорят, где-то на берегах Балтийского моря обитают амазонки, их страну называют теперь раем женщин. Иные рассказывают, что амазонки становятся беременны, выпив воды. Другие говорят, что они зачинают либо от проезжающих купцов, либо от тех, кого берут в плен, либо, наконец, от чудовищ, которые в этих землях не редкость… Когда же дело доходит до родов, то оказывается, что, если плод мужского пола, это циноцефал [песьеголовый], а если женского, то совершенно особая женщина, которая будет жить вместе с другими такими же, презирая общение с мужчинами… Циноцефалы — это те, которые носят на плечах [песью] голову. Их часто берут в плен в Руссии, а говорят они, мешая слова и лай». В скандинавских сагах «Страна женщин» и земли людей-псов также граничат с «Рюсаландом», обитатели которого — «рюсы» — изображаются как великаны. Географически эти Руссии и Рюсланды находятся где-то в Центральной Европе и, очевидно, соответствуют земле народа Hrws.
Что касается описания внешности людей, принадлежащих к народу Hrws, то оно целиком укладывается в рамки античной и средневековой традиции изображения «варваров», особенно «северных», как чрезвычайно рослых людей, что должно было подчеркнуть их чуждость и дикость. Чтобы убедиться в этом, достаточно заглянуть в сочинения древнеримских писателей, повествующих о германцах, или в труды средневековых хронистов, живописующих набеги викингов, — тогда как археологические исследования останков всех этих северных «богатырей» показывают, что по современным меркам они были довольно приземисты и страдали всеми мыслимыми болезнями, от туберкулеза до кариеса. Иордан, описывая ругов еще более рослыми, чем германцы, по-видимому, следовал той же традиции, — чем дальше на север живет народ, тем больше он отличается во всех отношениях от привычной нормы. Впрочем, известию о том, что огромный рост мешает людям народа Hrws ездить верхом, можно найти некоторое историческое обоснование. Руги всегда дрались пешими. Это обстоятельство, надо полагать, и породило фантастическую метафору сирийского писателя. Пожалуй, труднее всего прокомментировать сообщение о безоружности народа Hrws. Возможно, в нем отразилось воспоминание о зависимом положении ругов в государстве готов.
Последний раз руги заявили о себе как о политической силе в 541 г., когда после смерти готского короля Ильдебада посадили на итальянский трон своего соотечественника Эрариха. Однако его царствование длилось всего пять месяцев, после чего Эрарих был убит готами.
Конец Готскому королевству в Италии положила многолетняя война с Византией, в ходе которой
войска полководца Велизария вернули бывшую сердцевину Римской империи под скипетр Юстиниана I. Отныне имя готов исчезло в Италии. А вот поселения ругов в Северной Италии продолжали существовать еще долгое время. Сохранились послания римских пап IX в., обращенные к «клирикам рогов», очевидно, все еще арианам.Дунайский Ругиланд, в VI–VIII вв. входивший в состав Аварского каганата, после крушения последнего достался франкам, которые создали на его землях пограничную Русамарку.
Так «русский» след привел нас с лазурных берегов Средиземноморья на туманное побережье Балтики, оттуда в Северное Причерноморье и, наконец, в Среднее Подунавье. Здесь, в непосредственном соприкосновении со славянским пограничьем, обозначился важнейший рубеж в истории русов, а вместе с ней и в истории славян. Далее мы увидим, как обе они сольются воедино.
Глава 2
«РУССКАЯ» ЕВРОПА
Русины. Дунайская, Карпатская и Балканская Русии
Проследив маршрут перемещения ругов по Европе, можно установить примечательный факт: большая часть «русских» следов находится в ареале будущей славянской колонизации. Именно в этих землях во множестве встречаются географические названия с корнем «рус», то есть в присущем славянским языкам фонетическом варианте. Здесь же впоследствии средневековые источники зафиксируют многочисленные «Русии», возникновение которых напрямую связано с пребыванием в славянской среде племени рутенов/ругов и постепенной их ассимиляции.
Сравнивая сведения источников о передвижениях славян и ругов, мы можем предполагать их тесные контакты в районе Норика приблизительно с V в., когда те и другие вплотную подошли к дунайскому лимесу Римской империи.
Правда, в письменных памятниках оба этнонима оказываются рядом лишь столетием позже. Эпитафия на могиле аббата Думийского монастыря (впоследствии бракарского епископа) Мартина, умершего в конце VI в., перечисляет как соседей «варварские племена» ругов, славян и нориков (Rugus, Sclavus, Nara; последние, очевидно, смешанное варварское население Норика).
Следовательно, на заре Средневековья происходило если не прямое этническое смешение славян и ругов (чему могло препятствовать отмеченное Прокопием Кесарийским нежелание ругов вступать в браки с женщинами из чужих племен), то, по крайней мере, их политическое и культурное сближение. Иначе трудно объяснить, почему в древнерусской литературе и, что особенно замечательно, в славянском фольклоре запечатлелись некоторые эпизоды истории ругов V–VI вв.
Какие-то смутные воспоминания о руго-славянском союзе отразились в отрицательном восприятии славянскими книжниками образа готского короля Теодориха, прообраза германского эпоса о Тидреке Бернском. В Новгородской I летописи под 1204 г. рассказывается о взятии крестоносцами Константинополя, причем среди предводителей западноевропейских рыцарей фигурирует некий воевода «из Берна» (Вероны), где, напомнил летописец, некогда «бе поганый злый Дедрик (Теодорих)» — характеристика явно эпическая. У поморских славян предводитель готов преобразился в Дитриха — страшного вожака проклятых душ [102] .
102
Хомяков А.С. Записки о Всемирной Истории // Полн. собр. соч.: В 8 т. М., 1900. Т. 5–7.
И напротив, Одоакр в XV–XVII вв. был чрезвычайно популярен на Руси, где его называли «русским князем». Любопытно, что в 1648 г. Богдан Хмельницкий указывал казакам на пример их славных предков, много лет владевших под руководством Одонацера (Одоакра) Римом; а после смерти знаменитого гетмана его соратник, генеральный писарь Самийло Зорка, оплакал его кончину в следующих словах: «Милый вождю! Древний русский Одонацер!»
Дунайскую Русь (державу ругов — Ругиланд) помнит и древнерусский эпос. В былинах, отразивших древнейший слой славянского фольклора, «земля Святорусская» оказывается по соседству с «землей Ляховецкой» и «землей Поморянской» (Польшей и славянским Поморьем); Илья Муромец три года служит «у короля тальянского» (итальянского), приживает в «земле Тальянской» дочь (интересно, что в саге о Тидреке упоминается дочь «русского» короля Илиаса, приехавшая на Русь из Италии) и ездит в Царьград «дорогою латынскою» (то есть вдоль пограничного дунайского лимеса); Киев он обороняет, находясь на заставе в «степях Цицарских» (австрийских), да и сам этот Киев стоит не где-нибудь, а на Дунае.
Русы в Средневековой Европе по А. Кузьмину
Постепенная ассимиляция ругов в славянской среде привела не позднее VIII в. к появлению особого славянского этноса — русин, которые заселили не только Среднее Подунавье, но и Карпатские земли (на этих своих исторических территориях русины проживают и сегодня). Благодаря этому «Повесть временных лет» уже могла убежденно заявить: «норици [вар. нарци, то есть норики], иже суть словене», а также: «словенеск язык [народ] и русскыи один есть».
Впоследствии на дунайских землях у каждого из существовавших здесь государств была своя «Русия». Чешский хронист второй половины XIV в. Пулкава говорит, что в состав Великоморавского княжества при Святополке I (ум. в 894 г.) входили «Полония и Русия». В середине XV в. это подтвердил Эней Сильвий (будущий папа Пий II): по его словам, Святополк присоединил к своим владениям Полонию, Богемию, «хунгаров» (венгров) и «руссанов». Чешская «Русь» упомянута чехом Хагецием (ум. в 1552 г.), который пишет, что возведенный около 1086 г. в королевское достоинство Вратислав II получил от императора Генриха IV в ленное владение три маркграфства: силезское, лужицкое и «русское». Была своя «Русия» на верхнем Дунае. Около 1191 г. в уставе города Эннса, располагавшегося во владениях герцога Австрии и Штирии Оттокара IV, был определен размер платы за провоз соли «на Русь» и «из Руси». Соляные источники в Подунавье того времени находились в районе Зальцбурга и в верховье притока Дуная — Травны. Хильдесгеймские анналы 1031 г. повествуют о смерти венгерского «герцога русов» Имре Святого — сына Иштвана I. Уроженец Северной Италии Гваньи-ни, живший в XVI в., все еще именовал «Русью» Норик и Хорватию.