Начать С Начала

Наши нужды заключались в продуктах и одежде для меня(уж больно я вытянулась), поэтому на первое время хватит, но вот что делать дальше и как растянуть это первое время.

— Можно перешить мамины платья на меня — внесла я свое первое предложение — у нее их целый шкаф, и тогда нужна только обувь.

— Да ты что! — всплеснула руками няня — с м… мертвого человека — ребенка одевать! Как можно?! Я собиралась на днях все в храм отнести.

Значит все таки храм.

— Да и перешить не намного дешевле, чем новое сшить — добавила она.

— А мы сами перешьем! Еще лучше! — роль ребенка давалась теперь на удивление легко.

— Ты еще иголку в руках не держала, а я только штопать могу — няня развела руками.

— Ну попробовать ведь можно. — я капризно надула губы.

Няня еще немного помялась и уступила.

А сегодня после завтрака она вывела меня на детскую площадку. Ну как площадку, между домами затесалась полянка, где кто-то поставил несколько лавочек и качели. На лавочках дремали древние старушки, под чьим присмотром, носилась ватага малышни от двух до шести лет, в количестве человек десяти.

Я остановилась в проходе между заборами, что вел на саму полянку и сейчас хмуро взирала на детвору. Они играли в салки.

— Иди с друзьями поздоровайся — подтолкнула меня няня, здороваясь с бабульками — вы давно не виделись.

О, Господи! Я конечно люблю детей, но как-то это всё не так. Ну вот что мне с ними делать? Хотя…

— Я их не помню — подняла я голову к своей благодетельнице, и добавила — Совсем.

Няня тоже нахмурилась. На днях она забегала к врачу, чтоб проконсультироваться по поводу моей амнезии, и он уверил ее что это возможно после удара головой и должно пройти. Целый золотой взял, зараза, мы на него две недели конфеты могли есть (мне очень хотелось шоколада).

Эмма схватила меня за руку и твердой походкой повела в центр полянки.

— Ребята! — меня заметили и толпа детишек обступила со всех сторон, дергая за руки и здороваясь. — Ребята! — привлекла к себе внимание няня.

— У нас случилось несчастье и Тереза ударилась головой, теперь она вас плохо помнит — няня чуть улыбнулась — у вас есть возможность познакомиться еще раз — она опять подтолкнула меня к детям и шепнула на ухо — Я скоро буду, не скучай.

Да тут и не соскучишься! Со всех сторон посыпалось:

— А ты сильно ударилась?

— А кровь была?

— Совсем-совсем не помнишь?

— Очень больно?

— Испугалась? Сильно?

— А ПРАВДА ЧТО ТВОЯ МАМА УМЕРЛА? — выкрикнул какой-то мальчишка.

Все замерли.

— Правда — буркнула я.

И по второму кругу:

— А ты плакала?

— Тебе страшно?

А как это? А что это? Вопросы сыпались как из рога изобилия. Я не знала куда деться. Меня дергали за платье и поворачивали к себе. Любопытное какое поколение растет.

Растолкав толпу ко мне подошел мальчишка, с желтыми как одуванчик волосами, который до этого стоял в стороне.

— Вы не видите что ли, что ей плохо — он взял меня за руку и отвел в сторону от любопыной кучки.

— Меня Стефан зовут, мы дружили с тобой немного.

Мальчик смотрел на меня серьезными голубыми глазами и словно боялся, что я его вспомню.

Видимо "немного" было совсем небольшим, а девочка ему нравилась. Не девочка, а я — одернула сама себя.

Но сейчас он был моим рыцарем, который спас меня от толпы, за что я была ему благодарна.

— Спасибо — я заглянула ему в глаза и пожала руку, которую он так и не выпустил.

Стефан зарделся, как маков цвет — первая любовь?

— Да что я не понимаю что ли, у меня бабка в прошлом году умерла от лихорадки, мнетоже было плохо, — и весь такой маленький взрослый.

— Пойдем я тебе про всех расскажу — потянул он меня на свободную лавочку.

Он выделил троих девочек и одного мальчика: Мариша — смуглая, темненькая, по детски пухлая; Сольена — тоненькая высокая девочка, со светлыми волосами и чем-то похожая на стрекозу; Тамина — имела необыкновенный медовый цвет глаз; и ничем не примечательный темноволосый мальчик Вейн — мне показалось, что именно он выкрикнул про смерть мамы.

— Это те, с кем ты дружила — ребята кучкой стояли в сторонке и живо обсуждали меня, стреляя в нашу сторону глазами.

Сам Стефан продолжал хмуриться, крепко сжимая мою ладошку, отчего чего мне по матерински захотелось разгладить его лобик.

— А почему они не подходят? — удивилась я.

— Они со мной не дружат. С тобой дружат — со мной нет.

— Странно, мне показалось, что ты хороший — я ясно улыбнулась мальчику, очень хотелось его приободрить.

Стефан неверяще уставился на меня, а в его глазах распускалась надежда. В этот момент наша компания наконец выделила делиганта — к нам, постоянно оглядываясь, направлялся Вейн.

— Тери, ты зря с ним сидишь — с ним никто не дружит, пошли с нами играть — Вейн демонстративно смотрел только на меня.

— Почему не дружат? — спросила я а про себя подумала: ох, уж эти дети.

Вейн стрельнул глазами на девченок и припечатал в лицо мальчику:

— У него мать шлюха!

Стефан побледнел и до боли стиснул мою руку.

Вот это совпадение! Захотелось спросить не дружны ли были наши мамы. Но вместо этого, я с самым невинным видом произнесла:

— Ну и что? — и захлопала глазами.

— Мне родители сказали с ним не водиться, еще не хватало заразу домой принести — ответил Вейн брезгливо, явно за кем-то повторяя.

— А мне он помог котенка с канавы вытащить — подошла поближе стрекоза Сольена.

Стефан сидел не жив, не мертв.

Можно сказать, судьба человека решалась, а еще я терпеть не могу всех этих предубеждений. Дружи, не дружи… Хороший ведь мальчишка, как только подойти осмелился, видно совсем жалко я выглядела.

— Мне все равно кто его мама, я буду с ним дружить! — Я твердо посмотрела на ребят.

— Ну и дура! — Плюнул под ноги, Вейн. А я подумала, что у него тоже не очень пример для подражания.

Компания молча отошла в сторону и скоро возобновила игры. Все огибали нашу лавочку и только Стрекоза изредка на нас косилась.

Когда пришла няня, мы со Стефаном играли в камень-ножницы-бумага на щелбаны. Мне даже весело было, несмотря на уже болевший лоб. Эмма, улыбаясь, окинула взглядом площадку, увидела нас и оценив ситуацию потухла. Правда мудро промолчала, когда повела меня домой.