Надеюсь, она не узнает

— Он ещё жив? — удивился Костя. Ну да, столько лет прошло… Сникерс драл Костины ботинки, когда мы ещё учились в школе. Я помню, как друг жаловался, что как ни придёт в гости к Киру, так вредный котофеич обязательно попытается оставить следы своих когтей на его обуви. По этой причине свёкры давно привыкли всё убирать в обувницу.

— Жив-жив и относительно здоров. Голову подними.

Костя послушно посмотрел наверх и непроизвольно сделал шаг назад, обнаружив на одном из коридорных шкафов здоровенную десятикилограммовую тушу Сникерса. Мейн-куны — крупные кошаки, да.

— Чувствую себя Алисой в Cтране чудес, — пробормотал друг, изучая безмятежную морду кота. — Даже не удивлюсь, если он сейчас улыбнётся и скажет: «Ну, тут уж ничего не поделаешь. Все мы здесь немного сумасшедшие».

— И куда же ты хочешь попасть? — подхватила я тему «Алисы», зная, что Костя поймёт и вспомнит.

— Мне всё равно, — улыбнулся друг, разведя руками.

— Тогда всё равно куда и идти, — заключила я и засмеялась. — Боже, как давно это было! Помнишь, как мы читали её вместе, а потом обсуждали, гуляя в парке? И пышки эти… На моём экземпляре, между прочим, до сих пор так и остались следы твоих пальцев на нескольких страницах!

— Да… — Улыбка Кости стала какой-то странной. Более напряжённой, что ли? Хотя напрягаться не было причин — то время для нас обоих было одинаково счастливым. Какой же это был класс? Пятый? Точно не начальная школа, и ещё до того, как Костя переключился с меня на Кира и других мальчишек. — Пышки… Я в то место недавно забрёл, кстати. И там этот ларёк, который мы с тобой палаткой называли, до сих пор стоит.

— Да ладно? — Я оживилась. — И пышками торгуют, а не хот-догами?

— Пышками, — кивнул Костя и неожиданно предложил, отчего-то слегка покраснев: — Хочешь, сходим туда как-нибудь?

— Конечно! — Я почувствовала, как у меня после этого предложения настроение моментально скакнуло вверх, словно Костя мне не в парк наведаться предложил, а уехать на Сейшелы. — А давай завтра? Я могу вырваться вместе с Катей или пока она днём будет спать. Если договорюсь с тётей Ниной, даже подольше погуляем.

— Это было бы отлично, — ответил Костя радостно и так на меня посмотрел, что я вдруг смутилась. Неожиданно возникло ощущение, что мы с ним не о дружеской прогулке в местах нашего детства договариваемся, а о тайном свидании.

Ерунда какая-то. Это же Костя!

Костя, да. Вот только смотрел он на меня сейчас не как друг детства, который постоянно таскал карандаши и ластик из моего пенала, а как мужчина смотрит на заинтересовавшую его девушку. Причём привлекательную, а не «яжемать» вроде меня, когда из красоты — одни синяки под глазами.

Мне даже жарко стало. И отчего-то вспомнился Хэнг с его «опусти руку в трусики». Вот сейчас очень захотелось сделать то же самое…

И тут же накатил стыд. Вера! ЭТО ЖЕ КОСТЯ! Костя Вершинин, с которым ты сидела за одной партой с первого по седьмой класс. Закрой глаза — и моментально вспомнишь, каким он был тогда. Маленьким, рыжим и конопатым, но тем не менее очень серьёзным и вдумчивым. И желание тут же пропадёт, потому что нельзя хотеть Костю.

«Почему это нельзя?» — спросил внутренний голос, но я забила его поглубже в себя, чтобы не слышать. Это всё гормоны и банальный недотрах.

Чёрт! У меня — да. Со мной всё ясно. Но Костя тогда почему так на меня смотрит?! У него же девушка есть вроде. Или?..

— Вера? — прошептал Костя, взволнованно дыша, и мне показалось, что он сделал шаг вперёд, ко мне, и даже протянул руку к моему лицу, будто хотел прикоснуться…

…Но тут с кухни громко закричала Антонина Павловна:

— Ребята, вы где? Идите быстренько суп есть! Катя вас уже заждалась!

Мы с Костей от неожиданности вздрогнули — и чувственный туман, окружавший нас последние пару минут, сразу рассеялся. А ещё через пару минут, поглощая чудесную куриную лапшу тёти Нины, я слушала весёлые голоса свёкров, которые наперебой сюсюкались с Катей, смотрела на солнечную улыбку Кости и думала о том, что мне, скорее всего, всё почудилось. И взгляд его откровенный, и тот жест, словно он хотел меня коснуться, и взволнованное дыхание — всё-всё почудилось.

Мне точно надо больше спать, иначе какие-то глупости мерещатся…

42

Костя

Как же повезло, что у меня были запланированные дела, иначе я взорвался бы от рефлексии после встречи с Верой. Столько всего накатило, такой букет мыслей и чувств, что во мне места свободного не осталось ни для чего. Мозги и сердце чуть в отпуск не уехали от такой перегрузки.

Мало того, что во время встречи я не мог не вспоминать, что Вера — это Луна, так ещё и эта квартира разбудила бесконечный каскад воспоминаний про юность и дружбу с Киром, что, в свою очередь, пробудило во мне ещё и стыд за фантазии о его жене.

Куда-то ты не туда свернул, Костя!

И вправду: ехал без навигатора и свернул на вечно ремонтируемую дорогу. Забавно! Это была та самая дорога, о которой писали в новостях и фотографию которой я выложил в сообществе района, написав дурацкий комментарий. Именно он и притянул ко мне Луну. Или Веру.

Как её теперь называть?

Нужно добавить в жизнь хотя бы немного определённости. Значит, поеду по навигатору. Я вбил в строку поиска нужный адрес и продолжил медленно плестись с остальными водителями, объезжающими дорожные работы.

Оказавшись в квартире родителей Кира, я решил, что сегодня поеду навестить своего старика. Глядя на чужих родителей, часто вспоминаю своих. И так как у меня образовалось окно между переездом Веры и рабочей поездкой в клуб, то грех было не воспользоваться появившейся возможностью.

Интересно, но, чем ближе я был к дому Веры, тем больше думал о ней и о Луне. А чем ближе был дом отца, тем больше начинал думать о нём, о детстве с родителями, о маме.

Я как космическое тело двигался между двумя планетами и оказывался в зоне притяжения то одного, то другого.

Вначале меня удерживала в своей орбите Вера. Луна. Несмотря на то, что дорога отвлекала от мыслей, я старался думать о работе и даже специально включил музыку из плей-листа предстоящего феста, но полностью переключиться не удавалось.

Вера — женщина. Такой вот удивительный факт от Капитана Очевидность. Какого чёрта? Она была подругой, но никак не девушкой и не женщиной. Что изменилось? Я ведь никогда не воспринимал её иначе! Да ведь?

Вроде бы да.

А может, сегодня я не совсем на неё смотрел? Может, я смотрел на Луну, то есть вспоминал Луну и наше с ней виртуальное хулиганство, и это отразилось на моих чувствах к Вере? Отрикошетило, скажем так, и немного задело Веру…