Надо было поездом
Шрифт:
– Я не Марат.
– Что?
– Андрей, все нормально. Ты не ошибся номером. Меня зовут Павел. Павел Вяземцев. А Марат – это твой позывной.
– Какой позывной?
– Шпионский, конечно, – смешок в трубке. – Извини, Андрей. Мне нужно кое-что уточнить… Перезвони через десять минут…
Немного позднее тот же Эрик Дрекслер сформулировал проблему «серой слизи».
Если нанороботы выйдут из-под контроля…
– Ты – сотрудник Кризисной Службы… – сказал Павел. – Точнее – старший инспектор второго отдела.
– А кто тогда
– Твой прямой начальник. Ты работаешь под прикрытием. Запоминай. Ты приехал к родителям из Москвы в отпуск погостить. Зовут их…
…Сфинксы в прихожей.
Я поворачиваюсь, и холодная вода бьет мне по шее, по лопаткам, стекает вниз…
Сначала я сказал: не хочу втемную. Хочу помнить. Хочу понимать.
Сейчас поймешь, сказал Павел. А потом долго рассказывал о целях Службы. Очень долго. Катя два раза приносила кофе, и я все ждал, когда ее терпение лопнет.
– Джин, выпущенный из бутылки, – сказал Павел. – Это не атомная бомба, которой сейчас младенца не напугаешь. Это технология с приставкой НМ.
– Это настоящий ужас, – сказал он.
Я пил кофе, смотрел на Катю и начинал понимать.
НМ-лекарства, победившие рак. Здорово. НМ-компьютеры… Просто отлично.
НМ-роботы. НМ-оружие.
НМ-вирусы.
Никогда нельзя быть уверенным, что ты на сто процентов человек.
Церковь обнесена зелёным забором с колючей проволокой. Когда-то здесь была зона, а в здании церкви – картофельный склад. С тех пор многое изменилось. Проволока проржавела, забор полинял. В церковь заново внесли иконы. Идут службы. Звонят колокола.
Как определяют начало эпидемии, скажем, холеры? Или кошачьего гриппа?
Больницы переполнены, как трамваи в час пик.
Я на некоторое время задерживаюсь перед входом. Поднимаю руки. Дрожат. Похмельный синдром? Черта с два! Я чист и выбрит. Голубые джинсы, рубашка, серая куртка-ветровка. Внутри меня словно подрагивает стеклянная струна. Охотник должен полагаться на интуицию…
Адреналин.
Я медленно выдыхаю, опускаю руки и вхожу.
В настоящей, большой церкви внутри приятная, несколько даже интимная темнота. Атмосфера. Запах воска. Может быть, даже святости. Обычно я чувствую нечто. Энергию. Разность потенциалов. Нечто. Намоленные иконы, мощи – от них идет вполне материальное тепло.
Здесь же – прозрачный свет. То же самое, что за окном, только в четырех стенах и с множеством народа… А самого важного не хватает.
Святости нет.
А народу – много. Даже слишком. Зато полное внутреннее ощущение, что попал к сектантам.
Не торопиться.
Выходит батюшка. В ризах, размахивает кадилом…
Я протискиваюсь ближе. Старушки в черных платках, старики, внуки, но и молодежи хватает. Что их сюда тянет?
– Бесстыжий. Хоть бы очки снял! Постыдился бы…
Батюшка стоит напротив меня. Смотрит. Молчит. И окружающие против воли смолкают и ждут. Лицо у него бледное, желтоватое и костистое. Глаза темные и впалые, волосы черные. Нос тонкий.
Потом вдруг батюшка поднимает кулак и начинает рассматривать ногти, как после маникюра.
Прихожане ждут. Я жду.
Батюшка говорит, обращаясь к своему кулаку. Просто не может оторвать от него глаз. Он говорит:
– Нечестивец!
Язычник! Как ты посмел входиша в дом божий, очки, бесовское порождение, не снявши!Зло и энергично выходит. Кулак словно живой. Собеседник. Поднимается ропот.
Я снимаю очки.
Ропот смолкает.
…Как определить, что началась эпидемия НМ-вирусов? Например, того же Alien-8? Или дурной памяти Rev.lion?
В сектах начинается час пик. Не протолкнутся. Того и гляди ноги отдавят.
После обеда Василий Глебович, который отец, принес пачку местных газет и журналов и…
Толстую папку с вырезками. Двухголовый теленок. Зеленые человечки. Призраки. Живые мертвецы.
Много. Кое-что отчеркнуто желтым маркером. Например, девушка, которой явился ангел и сказал…
Пометки маркером: знак вопроса. Три знака вопроса. Ручкой подписано: выяснить точное время.
Сначала я подумал: а зачем я-настоящий тратил на это время? Когда был еще в полной памяти и прекрасно знал, что должен делать агент?
А потом понял.
Иисус Христос ходил по воде? Превращал воду в вино? Прекрасно. Божественное? Замечательно. Только… божья ли это воля? Или боевые НМ-вирусы, которые делают человека способным на левитацию, например?
Чудеса подозрительны.
Чудотворцы опасны.
Это кровь моя. А это плоть моя…
А хлеб кишит нановирусами. И что-то божественное в тебе точно появится.
По крайней мере, будет с кем поговорить.
Я иду по улице. Ветер дует в спину. Возможно, вчера я точно так же шел из церкви. А потом очнулся в лесу в двух километрах от города. Здравствуй, Краснокамск. Прощай, память…
Навстречу идет девушка. Высокая, загорелая, в ситцевом синем платье в белый горошек. Русые волосы, светлые глаза.
Подойти, спросить.
Что, например? Как вас зовут? Отличный вариант. А может лучше – вы вчера не разговаривали с ангелом, случайно?
Или с собственным кулаком?
Священник будет запираться. Я могу навести на него местное отделение «питерцев», как прозывают сотрудников Кризисной Службы. А там – допрос. Химический анализ. Анализ крови, мочи, костного мозга…
Проверка психики.
Тесты Хьюмберта, Морозова, Боначчи.
Может, они его расколют и вычистят. А может, и нет. Потому что НМ-вирусы мутируют, как самый обычный грипп. Антивирусы работают только против самых известных моделей НМ-вирусов. Тот же Alien-8. Но в последнее время Служба предпочитает их не использовать. Вообще.
Поздно.
Запрещено промышленное применение НМ-вирусов.
Поздно!
Запрещены военные разработки.
Опоздали на тысячу лет. Джинн выпущен, бутылка пуста.
Слыхали про такое: НМ-шизофрения? Раздвоение личности, вызванное НМ-вирусом. Человек абсолютно, совершенно нормален – но при этом он будет вести себя очень странно. Потому что чужое сознание или подсознание – это, увы, объективная реальность…
Не разум. Пока еще нет, слава Богу.
Словно вы гуляете с огромной собакой на поводке. И та вас тащит куда пожелает. Захочет – сядет, захочет – ногу задерёт. Захочет, прохожего укусит.
Представили?
А теперь попробуйте с этим жить.