Наги, значит Змей
Шрифт:
– Пойду, установлю барьер вокруг лагеря. Дежурить придется все равно, но под барьером будет как-то безопаснее. И спокойнее, – чуть тише добавила я и пошла.
Мурча под нос незатейливый мотивчик, я расставила печати и активировала барьер. Стряхнув песок со штанин и рук, пошла обратно к нашему костру.
– Закончила? – спросил наставник, когда я плюхнулась на песок недалеко от него, подавая мне фляжку с водой.
– Угу, – промычала я, припадая к фляге с водой. – Итак, кто дежурит первым?
Увидев уже спящего Тору и хитрый прищур Орочимару, я тяжело вздохнула и кивнула,
Орочимару лег на бок, поворачиваясь спиной к костру, а я села на песок, скрестив ноги по-турецки, и стала охранять спокойствие.
Несколько часов стояла тишина, пока я не услышала странно-знакомое потрескивание. Прикрыв глаза, я сосредоточилась на барьере и охренела. К нашему лагерю подошло около двенадцати разбойников, которые теперь бились о барьер, как кот бьет лапой, пытаясь достать рыбку из аквариума.
Подползя к наставнику, я аккуратно потормошила его за плечо и, дождавшись того, что он распахнет глаза и посмотрит на меня, показала жестами, что к нам пожаловали незваные гости.
Поняв, в чем дело, он кивнул и поднялся. Я же разбудила Тору и показала те же самые жесты. Рассеянное сменилось сосредоточенным выражением лица, и мы втроем двинулись к границе барьера, у которой и столпились разбойники.
– Какая удача, – довольно протянул один из разбойников с чудовищными шрамами и ожогами на лице. – Набрести на караван из Конохи, да еще и сопровождаемый двумя подростками и бабой…
– А вот это вы зря, – опасливо протянула я, косясь на напрягшегося сенсея.
– Наги-чан, – как-то чересчур ласково обратился ко мне саннин, не сводя кровожадного взгляда с разбойников, – сними барьер.
– Но…
– Не волнуйся, я разберусь с ними быстро.
– Как скажете, Орочимару-сенсей.
Я подошла поближе, чтобы снять печать, и едва не подпрыгнула, когда тот разбойник подал голос:
– Так она еще и Узумаки? Вот так удача привалила. За нее на черном рынке неплохо заплатят. Она моя, ясно?
– Да.
– Ясно.
– Конечно.
Разбойники покивали, а я завелась. Какого черта они делят шкуру еще не убитой меня?! Г-р-р, поубиваю вас всех к чертям, твари!
– Наги-чан, – уже почти суровым голосом повторил саннин, – они мои. Не вмешивайтесь.
– Ладно, – вздохнула я, протягивая руку и концентрируя чакру. – Искусство фуиндзюцу: барьер. Кай!
По барьеру пошла рябь, а потом в нем образовалась небольшая арка, через которую саннин и покинул пределы защитного купола. Стоило ему перешагнуть, я выскользнула следом и закрыла брешь в барьере. Тора на меня обиженно посмотрел, но потом, что-то прикинув, сел на песок, скрестив ноги так же, как не так давно сидела я.
– Зачем ты вышла, Наги-чан?
– Чтобы открыть барьер снова, мне нужно находиться с этой стороны. Это как дверь в помещении. Если из барьера кто-то вышел, тот, кто установил барьер, должен тоже выйти, чтобы открыть «дверь» с той стороны, чтобы попасть внутрь барьера, не нарушив его целостность и сохранить защитные свойства, – объяснила я, смотря на наставника.
– Ладно, но без надобности в драку не вмешивайся, поняла?
– Хай!
Я отступила за спину саннину, и он удовлетворенно
кивнул, полностью концентрируя свое внимание на противниках. Те же с оскалами смотрели на, как им казалось, женщину, но нападать не спешили.Немного помедлив, один из них все же решился и побежал на Орочимару, размахивая какой-то штукой. Что это, я не знала, но сам вид этой штуки мне напомнил топорик для рубки мяса. Какие-то странные разбойники…
Вырубив смельчака одним ударом, сенсей задумчиво потыкал будущий труп ногой в бок и перевел взгляд на меня.
– Наги-чан, у тебя есть свитки для запечатывания тел?
– Хм, где-то в рюкзаке было несколько, а что?
– Думаю, их можно будет использовать в моих опытах…. Как раз надо на ком-то протестировать обновленный яд Манды…
– Но ведь Хокаге-сама не разрешает проводить такие опыты на территории деревни…
– Пусть не на территории деревни, так в Рьючидо их отнесу. Там-то они точно никуда не сбегут. А если и сбегут, то сильно пожалеют….
– Нет, нет и еще раз нет! Вы что, не помните, как Манда-сама был недоволен, когда вы вызвали его лишь для того, чтобы показать его нам?!
– Какая жалость, – совершенно неискренне протянул саннин. – Такие материалы пропадают…
В итоге разбойники каким-то чудом успели выхватить своего сообщника из-под ноги Орочимару и умчаться с ним в дальние дали. Я в капле, Орочимару доволен.
– Эм, сенсей…
– Да?
– А обязательно было их так пугать? Или вы изначально не хотели их убивать?
– Неужели я так предсказуем? Я решил немного разнообразить представление преступников о себе. Обо мне же уже ходят слухи, как о сумасшедшем экспериментаторе?
– Ну да, – кивнула я, а потом решила не заморачиваться и произнесла: – Ладно, это ваши дела. Искусство фуиндзюцу: барьер. Кай!
Снова попав в лагерь, я подождала, пока сенсей зайдет, и закрыла проход. Просканировав состояние барьера и подав в него еще чакры, я пошла к костру, у которого уже сидели сенсей и Тора-кун.
– Вы не собираетесь спать?
– До рассвета осталось не так много времени, так что поспите. Я пока подежурю. И давайте без возражений, – отрубил саннин, подбросив в костер еще дров.
– Хай~…
Я приземлилась прямо на еще теплый песок и, подложив под голову рюкзак, задремала. Во сне я куда-то бежала, а меня преследовали глаза. И не просто глаза, а тень, на которой было множество шаринганов.
– Наги-чан, – меня кто-то тряс за плечо, но я никак не могла проснуться.
– В чем дело?
– Сенсей, Наги-чан не просыпается!
– Наги-чан? А ну-ка, отойди.
Я задыхалась от быстрого бега и недостатка кислорода, но если остановлюсь, Оно меня догонит. Даже сквозь этот сон я почувствовала, как меня приподняли и легонько похлопали по щекам.
– Наги-чан, просыпайся.
Попытавшись вывернуться из хватки, я отчетливо услышала сдавленные ругательства и уже более ощутимые хлопки по щекам.
– Наги, – взревел уже Курама, и я распахнула глаза.
Меня придерживал Орочимару, и я отчетливо увидела на его руках порезы от когтей. Посмотрев на свои пальцы, я увидела кровь. Не мою кровь.