Наглец

Никогда.

Да, это делало меня мстительным засранцем, но она была не единственной, кто сходил с ума в тот момент. Мой дедушка издевался надо мной, пока был жив. Его смерть привела ко второму раунду.

Все, чего я хотел, — это вычеркнуть этого сукина сына из своей жизни, начав с того, чтобы эта потрясающая женщина вернула долг.

Глаза Керриган Хейл вспыхнули. Ее лицо покраснело, то ли от ярости, то ли от того, что она кричала на меня целую минуту.

Мы устроили скандал. Ну, она устроила скандал. Я просто стоял, уставившись на ее губы, и ненавидел себя за то, что считал ее красивой.

Люди выходили из своих крошечных магазинчиков. Из кофейни вышла женщина в черном фартуке, которая осматривала тротуар по сторонам, пока не заметила источник суматохи. Нас. Какая-то пара выбежала из художественной галереи и трусцой направилась в нашу сторону.

Зрелище было не слишком привлекательное, так что пора было заканчивать с этим, пока мы не привлекли толпу.

Я открыл рот, чтобы повторить послание, которое я пришел передать, но прежде чем я успел заговорить, Керриган взяла письмо, которое я ей протянул, и начала рвать его на мелкие кусочки. Кусочек за кусочком на ее красивых губах появлялась усмешка. Может быть, вместо листка бумаги она представляла меня. Только что она рвала его на мелкие кусочки. В следующий момент обрывки полетели мне в лицо.

Я моргнул и позволил им упасть на тротуар. То, что она разорвала письмо не сможет изменить факты.

Мы оба были в дерьме.

— Тридцать дней, мисс Хейл.

Ее ноздри раздулись.

Пара из галереи подошла к нам и встала рядом с Керриган, оглядывая меня с ног до головы. Поскольку у меня не было желания встречаться с местными, пришло время уходить.

— Тридцать дней. — Я отвернулся от Керриган, прежде чем она успела швырнуть мне в лицо что-нибудь еще: очередное ругательство, плевок, кулак.

Мои начищенные ботинки стучали по тротуару, пока я шел к своему сверкающему серому «Ягуару», не обращая внимания на кинжалы, впивающиеся мне в спину.

Керриган могла ненавидеть меня сколько угодно. Не я поставил ее в такое положение. Все это сделал мой дед. Но проклинала ли она его имя? Нет. И снова победителем вышел Габриэль Барлоу.

Не оглядываясь, я скользнул за руль и тронулся с места. Двигатель «Ягуара» заурчал на Первой улице. Кожаный руль под моими ладонями был теплым от солнца. Даже после того, как я провел большую часть последних двух дней за рулем, в машине все еще чувствовался запах новой машины.

Я владел «Ягуаром» уже несколько месяцев. Это был подарок самому себе в день, когда был оформлен мой развод. Но я почти не ездил на нем. Мне редко приходилось садиться за руль.

До этой поездки.

Одиннадцатичасовая поездка из Денвера в Монтану заняла весь вчерашний день. Я остался в Бозмене, желая увидеть место, где мой дедушка проводил так много времени. А сегодня утром я поехал в Каламити, чтобы передать письмо Керриган.

Письмо, которое теперь валялось на тротуаре, как конфетти.

Зазвонил телефон, и на дисплее высветилось имя моей ассистентки.

— Привет.

— Доброе утро, — сказала Нелли. — Как у тебя дела сегодня?

— Хорошо. — Меня всего-то обругали еще до полудня.

— Как прошла твоя встреча?

— Потрясающе, — невозмутимо ответил я. Негативная реакция Керриган была неизбежна. Я ожидал слез и мольбы. Вместо этого получил «пошел ты» и бумагу в лицо.

Она была стойкой, я бы отдал ей должное.

— Скажи мне еще раз, почему ты настоял на том, чтобы ехать в Монтану, когда это письмо можно было отправить по почте, — сказала Нелли.

— Я хотел подчеркнуть свою точку зрения. — И мне было любопытно узнать о женщине, которую обожал мой дедушка.

— Ага, — пробормотала она. Если бы я был в своем кабинете, Нелли бы закатила глаза. — И что теперь?

— Я собираюсь остаться здесь на ночь.

— В самом деле? Я думала, ты отправишься в коттедж.

— Планы изменились. — Я хотел осмотреть этот маленький городок, который Керриган Хейл называла своим домом.

Когда я ехал по Первой улице, крадучись за грузовиком, я осматривал предприятия, расположенные вдоль улицы. Каламити не был мегаполисом. И все же мой дед вложил кучу денег в это маленькое поселение. На самом деле, он вложил кучу денег в нее.

Почему? Почему Каламити? Почему Керриган? Почему я не мог перестать думать о ее губах? И почему она не плакала? Я правда ожидал слез.

Если отбросить любопытство, то настоящая причина, по которой я не поеду в коттедж сегодня вечером, заключалась в том, что я был не готов. От мысли о том, что я буду спать там, у меня скрутило живот не меньше, чем от мысли о дедушкиных руках на упругой груди Керриган.

Я решил остаться в Каламити и отправиться в коттедж завтра. Затем, после короткой остановки, чтобы поговорить со смотрителем, я вернусь обратно в Денвер.

— Может, мне подыскать тебе номер в отеле? — спросила Нелли.

— Да, пожалуйста.

— В Каламити или Бозмене?

— В Каламити.

— Ладно. Но я сомневаюсь, что у какого-нибудь их мотеля есть рейтинг, — поддразнила она.

— Мне не нужен его рейтинг.

Она усмехнулась.

— Лжец.

Нелли была моей помощницей последние пять лет, и за то время, что мы провели вместе, я не был уверен, видела ли она во мне своего начальника. В большинстве случаев все было наоборот. Ни разу она не посмотрела на меня иначе, чем на парня, которого она обгоняла на всех школьных экзаменах по математике и английскому.

Возможно, именно поэтому она продержалась пять лет. У ее предшественников средний срок пребывания в должности составлял всего шесть месяцев. Самый длинный из них длился год, самый короткий — всего две недели. Каждый из них раздражал меня, и когда мы расставались, я вздыхал с облегчением.

Если Нелли уйдет, я, черт возьми, сойду с ума.

Нелли не целовала меня в зад и не называла мистером Салливаном. Она не прикусывала язык, когда не соглашалась с моими решениями. Она не меняла своего мнения, потому что я подписывал ей платежные чеки.

— В офисе что-нибудь произошло, о чем мне следует знать? — спросил я.

— Ничего такого, о чем я не смогла бы позаботиться.

Формально она была моей помощницей, но занимала должность вице-президента при генеральном директоре, и не было ничего, с чем бы она не справилась. Именно поэтому она зарабатывала больше, чем любой другой вице-президент в «Грейс Пик Инвестментс». Теперь, когда мы взяли на себя гораздо больше, она была нужна мне.

— Спасибо.

— У тебя усталый голос.