Награда ярла Бьорка

– Спасибо, муж мой, я тронута. Очень.

Бьорк поджал губы, чувствуя, как внутри все звенит от напряжения, вибрирует в этот момент. Такая естественная реакция. И Хель, и истинная ведьма поняли бы, что это честь. Вот только...

Горло сжало предчувствием неумолимо надвигающейся беды.

– Тебе ведь нравится, когда я тебя зову так? Суул?
– севшим голосом прохрипел Хотборк, ещё цепляясь за тающую мартовским снегом надежду. Перехватил девушку за мягкий подбородок и заставил посмотреть себе прямо в глаза. На него взглянула зеленая бездонная засасывающая во тьму пустота. Надежда с грохотом рушилась внутри, оглушая, - Нравится, Хель? Ты уже наверно итак привыкла к этому прозвищу как к имени...

Время потекло густым вязким медом, когда ведьма медленно разомкнула губы и выдохнула: "Да", ласково улыбаясь.

Мир рухнул. Это не она.

 Бьорк разом отвел взгляд, отпустил девушку, рассеянно кивая. Потёр лоб, чувствуя, как трапезная поплыла. Прикрыл своё смятение глубокой затяжкой. Хельга бы его поправила, сказала, что ведь она – Сиэль, какая к марам Суул! А это не она...

Внутри разлилась тянущая отчаянная пустота. Слабый пульс зачастил в висках, выступая испариной на коже. Великий Ордин, только бы Вейла знала, как всё вернуть. Хоть бы это было возможно...И как так вышло? Как? Неужели это ведьмы так наказали его и Хель за убийство Ири? Или эта настоящая ведьма сама явилась, поняв, что тело её живет и здравствует.

Бьорк судорожно сжал подлокотники кресла, тяжело дыша и отчаянно пытаясь взять себя в руки. Быстрее бы вечер. Он прикрыл глаза, выдыхая. Откинулся на спинку, чуть запрокинув голову. Помогло. Мысли немного успокоились, сердце перестало так заходиться. Что ж...

Наступит вечер, придет Вейла, они останутся с этой новой Хельгой наедине. И он, если надо будет, голыми руками вытрясет из нее душу и вернет себе Хель. Только бы это было возможно.

* * *

Как только зимнее, ещё тусклое оранжевое солнце закатилось за горизонт, так по залу начали разноситься скабрезные шуточки да вопросы, а не хочет ли молодой уж наверх отвести свою невесту.

Бьорк делал вид, что не слышит, и медлил, всё время косясь на широкие двустворчатые входные двери, кованные железными лентами. Вейлы так и не было...

Ещё чуть-чуть, и ждать уже будет нельзя. На смех поднимут да на руках насильно отнесут. И что ему тогда делать наедине с настоящей ведьмой? У Бьорка был один вариант - вырубить её раньше, чем она успеет превратить его в безвольное ходячее чучело, и так дожидаться старуху.

Вот только бить тело Хель, хоть и ради дела, как-то не очень хотелось, да ещё в первую брачную ночь. Так что Бьорк, поджав губы и раздраженно тарабаня пальцами по столу, ждал и мысленно проклинал нерасторопную ведьму, буравя вход тяжелым взором.

Вейла появилась на пороге трапезной почти в последний момент, когда к Бьорку уж, пьяно и громко сговариваясь, медленно крались воины из его ближней сотни, чтобы силой затащить с невестой наверх. Хотборк осуждающе взглянул на ведьму исподлобья и коротко кивнул в знак приветствия. А внутри мгновенно разлилось горячим мёдом облегчение. В глубине души Бьорк так боялся, что Вейла в сговоре с ведьмами, всё знает о подмене и вовсе не явится, предоставляя возможность поработить его своей сестре по колдовству. Так боялся, что и сам себе в этом признаваться не хотел.

Но нет, она всё ж таки тут, хоть и смотрит с раздражением, если не гневом, всем своим видом показывая, что он ее отвлек от очень важных дел. И если это просто блажь была, то Хотборку не поздоровится. "Если бы знала всё, так бы не смотрела", - успокоил сам себя Хотборк. И, громко хлопнув ладонями по столу, чтобы привлечь всеобщее внимания, поднялся с ярловского кресла.

Люди на мгновение притихли, обратив свои взоры на своего ярла. А затем зала взорвалась приветственными криками, грохотом отодвигаемых стульев и лавок, топотом сотен ног и первым куплетом обрядовой песни. Бьорк подал руку невесте, не смотря на неё. Девушка встала, нарочито смущенно тупя глаза в пол, как и положено молодой жене. Наступило время провожать молодых спать. Воины из ближней сотни обступили их, оглушая шутками и свистом, подхватили на руки и под одобрительный хохот толпы понесли.

Хотборк даже рад был, что вокруг так шумно и суетно. Не надо было говорить друг с другом, переглядываться, касаться. Всё происходило само собой, и оставалось лишь подчиниться, позволить увлечь себя в завершающий обряд. Он только за Вейлой краем глаза следил. Чтобы шла за ними и не отставала...

С гиканьем и свистом молодых внесли в спальню. С Бьорка стянули рубаху так быстро, что он и опомниться не успел, как стоял уже по пояс голый и смотрел, как девушки, хихикая, раздевают Хель до тонкого нижнего платья. В груди болезненно защемило и к горлу подступил сухой ком, когда изгибы её тела, подсвеченного пламенем открытого очага в углу, слишком явно проступили сквозь почти невесомую ткань. Это ведь она, его Хель. Её плоть, её кровь, её запах...

Так близко и одновременно так невероятно далеко. Протяни руку и будет твоя. И в тоже время не получишь, сколько бы не старался. Не прорваться к ней. Бьорк считал себя достаточно черствым, возможно, даже бесчувственным человеком. Но сейчас вдруг отчетливо понял, что вот так - одно тело...без души, именно её тело, ему даже трогать не хочется. Разве что трясти до потери пульса, пока не исчезнет из него эта чужая женщина, и не вернётся обратно Хель. Только так не выйдет...

Пальцы сами собой сжались в кулаки, когда девушка со взглядом чужачки подняла на него глаза и чарующе, призывно улыбнулась. Стоило усилий ответить ей тем же и не выдать себя.

– Все вон!
– гаркнул Хотборк, делая шаг к своей невесте и цепко хватая её за плечо.

Дернул на себя и развернул в своих руках, прижимая к тяжело поднимающейся от волнения груди гибкую девичью спину. Крепко обнял Лже Хель, перехватывая одной рукой её за плечи, а другой за талию. Уперся подбородком в рыжую макушку. Захочет- не вырвется. И в глаза ему ведьме будет не посмотреть.

Но со стороны как страстные любовники сплелись они, и даже сама невеста инстинктивно задышала чаще, ещё не понимая...

– Вейла, останься...Ты мне как мать была. Хочу, чтобы благословила...

И тут ведьма дернулась. Девичье тело вмиг окаменело в его руках, вытянулось струной. Но поздно, Бьорк крепко, хоть и казалось, что нежно, держал.

– Что ты, любимая, не бойся, - прошептал хрипло ей на ухо, наклонившись, - Старая Вейла молитву прочтёт и всё...

– Хорошо, сынок, - отозвалась тем временем скрипучим голосом старуха где-то у самого входа. И шустро начала командовать, - Ну-ка давайте, давайте отселе. Что встали?! Всё, молодым одним остаться охота!

– Пусти...- зашипела девушка тихо. Дернулась в стальных объятиях мужа ещё раз, - Больно...

Бьорк не ответил. Вместо этого проследил за последними людьми, покидающими спальню. Невольно с облегчением выдохнул, когда наконец закрылась за ними дверь, и напротив него осталась только старая Вейла, хмуро и слегка удивленно взирающая на него и пытающуюся вырваться из его рук невесту. Старуха слеповато сощурилась, склонила голову на бок, шумно втянула воздух, будто пробуя его на вкус, и вдруг её белые брови поползли вверх, выражая высшую степень изумления.