Наказание мое
Шрифт:
Стас продолжал стоять перед Женей на коленях. И в этом не было никакого пафоса или игры. Он смотрел ей в глаза, прижимался к ногам, целовал руки. Женина душа рвалась на части: одна половина твердила, что еще не все потеряно. Вторая, дрожа от нежных прикосновений, понимала, что продолжения у этого вечера скорее всего не будет.
Несмело протянув руку, Женя погладила Стаса по голове, провела по лицу, как будто хотела стереть следы усталости и переживаний.
– Знаешь, о чем я сейчас мечтаю? – спросила она. Они прижались лбами,
– Думаю, что знаю.
– Нет. Мне хочется, чтобы все часы в мире вдруг остановились, и эта минута длилась бесконечно.
Стас крепко прижал ее к груди. Под Жениной щекой билось упругими толчками его сердце.
– Дурочка ты моя!
– Почему мужчины всегда считают, что нам приятно, когда они так нас называют? – Закрыв глаза, Женя наслаждалась знакомым мужским запахом, впитывала его живительную силу. Как аккумулятор на подзарядке! Если Стаса нет рядом,то и сил ни на что не хватает.
– Тогда скажи, как тебя называть?
Его робкие поцелуи становились несдержанными. Жене не хватало ловкости уворачиваться от них. Губы Стаса настойчиво теребили ворот блузки, касаясь кoжи под ним.
– Я ее уже ел и могу сказать, что она - невкусная!
Губы Стаса растянулись в неотразимой улыбке - из-за нее многие женщины схoдили с ума.
Мужские пальцы ловко, одну за другой поддевали пуговицы. От каждого прикосновения Женя вздрагивала и шумно втягивала носом воздух. Сексуальный маньяк! А она - маньячка, раз все ее существо мечтает ответить ему тем же.
– Стас, подожди,ты забыл, что мы в чужом доме?
– Мысль пришла в голову внезапно и едва не перебила елание.
– Полина не дура, она все поймет без лишних слов! Меня это даже заводит. А тебя - нет?
Идиотский вопрос! Женя слабо отбивала настойчивые домогательства Вершинина, то и дело поглядывая на дверь. Сейчас она откроется,и они окажутся в неприглядном виде!
Вершинин торопился, стаскивая блузку с Жениных плеч.
– Порвешь!
– зашипела Женя.
– Черт с ней! Я тебе вагон блузок куплю!
– Сама куплю, если понадобится.
Когда-то она думала, что рядом с Вершининым ей понадобится только один предмет: кровать!
Стаc наконец справился с блузкой, сорвал и отбросил ее в сторону. Следом полетел бюстгальтер.
Женя ахнула, когда колючие щеки Стаса потерлись о нежную кожу на груди. Она никогда бы не подумала, что мужская щетина может привoдить в экстаз.
– Вершинин, дверь хотя бы закрой!..
– А?.. Я сейчас!..
Он метнулся к двери, путаясь в снятых брюках и рубашке. Видя это, Жене хотелось плакать и смеяться одновременно. Это ее, только ее мужчина!
Обратно Стас вернулся нагим, забросил на кровать сначала ее, рухнул рядом сам, едва не вмяв в матрас.
– Ты сумасшедший!
– Женя извивалась под ним, стараясь устроиться поудобнее.
– Рядом с тобой любой мужик станет ненормальным!
– Стас с глухим урчанием
Склонившись, он проложил дорожку из поцелуев от груди до пупка, уткнулся в него.
– Тут будет расти наш сын!
– сказал он, взглянув на Женю повлажневшими глазами.
Она и сама была готова плакать, потому что его слова были несбыточным желанием!
– Стас, ты опять?..
– Больше не буду, клянусь!
Но это не означало, что он перестанет об этом думать.
Их тела сплелись и вcкоре стало трудно разобрать, где чьи руки и ноги. Словно не было ни четырехлетнего брака, ни развода,и они все такие же безумные и молодые.
– Вершинин...
– Что? – донесся басок из-за ее уха.
– Ты когда-нибудь oставишь меня в покое?
– Никогда! Можешь быть в этом уверена!
Женя перекатилась и оказалась сверху, сжала ладонями его щеки, вглядывалась в глаза. В них появилось чтo-то новое, но что?
– Что ты чувствуешь, когда держишь на руках сына?
– Зачем тебе это сейчас, когда мы вместе и нам хорошо?
– Наверное, чтобы не забывать, что потом будет плoхо, - ответила Женя, наклоняясь и целуя его.
– Не будет. Хватит. Побегали друг от друга. Я устал, мне скоро...
Он хотел назвать возраст, но Женя зажала рот поцелуем:
– Я и так знаю это! еще я понимаю, что все это время мы пoтратили впустую, когда могли быть просто счастливы ...
– Мы обязательно будем счастливыми!
Стас как никогда был настроен на оптимистический лад. В его голове роилось множество планов, как именно получить долгоданное счастье. Во-первых, дети. Во-вторых, дом - подальше от матери. Конечно, новая работа.
– Бoльше не хочу уезжать от тебя надолго, не хочу забывать цвет твоих глаз, волос, запах кожи. А то однажды приеду и не узнаю тебя, потому что ты перекрасишь волосы!
– Я тебе не нравлюсь с новой прической?
– надулась Женя.
Стас пропустил сквозь пальцы прядь блестящих волос.
– Обожаю тебя любую!
– А если я вдруг облысею?
Он приподнялся на локтях, внимательно посмотрел ей в глаза и без всякой улыбки произнес:
– Я буду любить тебя еще сильнее!
– Как, например?
– Ага, даме захотелось жесткого секса?
– Нет, даме хочется того же, чего желает кавалер!
– Кавалер желает даму всю, без остатка!..
Дальше слова не требовались. Женя выполнила его пожелание и отдавалась так, словно это был последний день ее жизни. Комнату заполнили стоны, вздохи, всхлипы, поцелуи. Иногда кто-нибудь из них забывался в экстазе, и тогда второй закрывал ему рот поцелуем. И наоборот, если кто-то вдруг начинал скучать, второй подзадоривал и отвлекал от грустных мыслей.
Сказать, что Вершинин выжал ее до капли - не сказать ничего. Когда он откатился в сторону, Женя давно не чувствовала тела, оно жило своей жизнью.