Наколдованная любовь

— Какой дар ты желаешь получить взамен? — осторожно уточнил тильсари и с откровенным вожделением покосился на зеркало, соблазнительно поблескивающее в белом пластмассовом ободке на раскрытой ладони.

— Взамен? У вас так принято — обязательно нужно обмениваться подарками? — моргнула Оля, виновато пожала плечами и, потеряв равновесие, неуклюже шлепнулась на попу. — Не знаю, я обычно дарю просто так. По вашим обычаям так поступать нельзя?

— Руж ты подарила волосы махейла, мне хочешь отдать кусок твердой воды. — Тильсари задумчиво коснулся пальцами лба, пытаясь найти логику в поведении собеседницы. — Слишком драгоценные вещи…

— Волосы махейла я нашла в лесу и подобрала на память о меняющем шкуры. Но для воспоминаний достаточно одного волоска, поэтому остальные я отдала Руж. Ведь ей они нужнее, — растерянно объяснила свою неслыханную щедрость девушка, теребя в очередной раз развязавшийся шнурок кроссовки. — А зеркальце, когда вернусь домой, я всегда смогу себе купить новое — на базаре за двадцатку. Ну, — Оля сообразила, что тильсари ничего не знает о соотношении цен и товара, и поправилась: — То есть очень дешево. Вот плоды, которые я сегодня ела на завтрак, у нас бы точно стоили гораздо дороже.

— Я принимаю твой дар, — решил для себя Нель. Ибо искушение оказалось сильнее недоверчивого рассудка. Он взял зеркало двумя руками. Бережно поддерживая блестящий кругляш, поклонился и упрятал в висящую через плечо сумку.

Пока шла эта беседа, мужчины и Руж закончили трапезу, собрали сумки. Аш уложил на место срезанный кусок дерна, ликвидируя основную примету бивуака. Коренус сверился с магическим компасом и кашлянул. Таким образом магистр тактично подавал знак сниматься со стоянки.

Путники торжественно поблагодарили тильсари за помощь и в ответ получили напутственный совет, касающийся выбранного маршрута. Нель рекомендовал для начала забрать восточнее, чтобы обогнуть владения нубов, не все из которых могли благосклонно отнестись к вторжению чужаков на территорию в начале брачного сезона.

Оля защелкнула замочек на кармашке рюкзака, поправила перекрутившуюся лямку и на прощание помахала новым знакомцам. Привычно пристроившись между Коренусом и Ламаром, девушка зашагала по лесу.

Глава 12 КРУПНЫЕ ВСТРЕЧИ

Минуло немногим более получаса, когда вслед путникам прозвучал знакомый звонкий голосок:

— Ольга! — Тильсари впервые назвал девушку по имени, да еще с какими-то торжественными интонациями, словно вызывал на сцену для награждения.

Землянка обернулась с легким недоумением. Разве они забыли на стоянке что-то настолько важное, чтобы стоило пускаться вдогонку после прощания? И почему зовут только ее? Неужели Нель надумал-таки вернуть зеркало?

Тильсари и нуб, двигаясь удивительно проворно, как если бы жили при половинной гравитации и считали дорогой не только тропу, но и стволы деревьев и ветки вдоль трассы, настигли приостановившихся людей.

Маленький наездник наставил палец на Ольгу и звонко объявил:

— Вот она!

Исходя из того, что каждый из путешественников точно знал, кто из них Ольга, обращение-указание Неля было адресовано кому-то другому. Но кому? Ведь поблизости никого не было. Охранная сетка Коренуса не подавала сигналов опасности.

Наверху послышался едва уловимый шорох, и прямо перед носом девушки из густого переплетения веток и широких листьев, сводом сомкнувшихся над тропой, ухнула вниз и закачалась на канате из паутины огромная туша насыщенно-желтого, как помесь одуванчика и цыпленка, цвета. Пушистый шар имел восемь скрещенных ног в желто-зеленую полоску и набор выразительных глаз оттенка гречишного меда.

Девушка инстинктивно отшатнулась назад от гигантской, в половину ее собственного роста, паучихи, наткнулась на замыкающего Коренуса, совершенно оторопевшего от такой встречи. И рухнула вместе с ним в придорожные кусты. К счастью, не ядовитые и не колючие. Да и магистр со своим «маленьким» мешочком оказался вполне подходящей подушкой для посадки на запасной аэродром.

Ламар попытался было достать меч, но сердитое шипение Аша: «Даже не вздумай с нубами в скорости тягаться, все поляжем!» — заставило рыцаря воздержаться от неразумных манипуляций с острыми предметами. Мужчины остались стоять, где стояли, избрав тактику молчаливого ожидания.

Когда Оля выбралась из кустов на тропку и помогла подняться охающему старику, паучиха по-прежнему висела между небом и землей на толстой нити, чуть покачивалась и довольно хихикала. Кажется, получила немалое удовольствие от встречи с пугливой девушкой.

— Бабушка, мы же договаривались! — укоризненно прострекотала Руж. — Я же тебе говорила, что она боится пауков.

— Если хочет принять дар, перебоится, — сварливо отозвалась бабушка арахнидов, но почему-то Оле показалось, что сварливость эта большей частью игра на публику.

А девушка с удивлением отметила, что и этой говорящей паучихи уморительной цыплячьей расцветки она тоже не страшится. Вот если бы здоровенный паук был черный, с красными глазами, рычал, сыпал угрозами, тогда бы точно перепугалась до смерти, а так только сильно удивилась.

Отряхнув джинсы в травянисто-зеленую полосочку, девушка вежливо поздоровалась:

— Доброе утро! Руж не предупредила, что хочет познакомить нас со своей бабушкой, а то мы бы подождали на поляне.

— В предупрежденьях не было нужды! Посмотри мне в глаза, двуногая девочка, я хочу понять, — вместо ответа-объяснения проворчала паучья бабуся, чуть крутанув нить и сместившись так, что ее шесть очей оказались как раз вровень с глазами Ольги.

Прежде чем девушка успела сообразить, хочет она играть в гляделки с пауком или нет, а если нет, то как бы повежливее отказаться, два карих глаза встретились со взглядом прародительницы Руж и заблудились в их глубине. Оля не тонула и не паниковала, напротив, ей было так тепло и уютно, что, когда паучиха проворчала:

— Довольно, все ясно, — землянка почувствовала нечто близкое к сожалению. — Я наблюдала и читала в душе твоей. Чистый ручей. — Огласила вердикт желтая паучья бабушка и велела: — Ты достойна, протяни руку.

Оля машинально протянула правую. Лапы, скрещенные под брюшком, разжались, выпуская на свет овальный предмет размером с грецкий орех. Тот удивительно бережно опустился на ладонь и раскрылся, выпуская на свет ярко-желтую искру камня. Камня, формой очень похожего на дольку мандарина и удивительно смахивающего на те пять разноцветных камешков, которые ныне составляли перстень Ольги.