Наложница Аида

– Алё!
– вдруг послышался нежный женский голос.
– Алё, Тоша! Мы же договорились, через пару часиков я вас наберу.
– Идочка была уверена, что мальчики обязательно ей позвонят и проверят. Теперь она на все сто процентов была уверена, что сделала всё как надо. И сегодня у неё будет хорошее продолжение интересного вечера.

Через несколько минут, Идочка уже была дома. Почти летняя тёплая погода, незаметно сократила её путь от площади Победы до Зоопарка. Получив положительный заряд и массу хороших эмоций от того, что ей наконец-то удалось зацепить интересных, но глупеньких пареньков, она с легкостью забежала по лестнице на третий этаж и своим ключом открыла входную дверь.

– Ба-буш-ка!
– сладко, на распев прокричала она.

– Я приш-ла! Где у тебя болит?
– она быстренько сняла босоножки и, повесив сумочку на вешалку в прихожей, надела пушистые розовые тапочки.
– А-у, ба-буш-ка! Я уже дома!
– не дождавшись ответа, она зашла в ванную и быстро вымыла руки с мылом. Тщательно вытерев руки махровым полотенцем, она наконец-то вошла в комнату Афанасьевны.
– Ах, вот ты где?
– как ни в чем не бывало, как будто не было никакого скандала и разногласий между ними, с интонацией доброй феи удивительно вскликнула она. Конечно же Идочка знала, что бабушка с ней играет таким образом, чтобы хоть как-то контролировать её. И поэтому, она ей подыгрывала. Но бывало, что, когда бабушка вторгалась в её личное пространство, то Идочка, готова была разнести всё в пух и прах. Но сегодня, она, была на высоте, и ей хотелось поделиться с Афанасьевной своими впечатлениями о прошедшем времени. Да, она иногда так делала, потому, что ей ни с кем было поделиться своими секретами. У неё не было близких подруг, да и она никому так не доверяла свою душу, которую она ценила больше всего на свете. Иногда она считала, что её душа живёт вечно, и только тело иногда меняется, чтобы изредка снова побывать в сущности человека и вновь почувствовать всю прелесть человеческой жизни.

– Идочка, где ты была?
– Афанасьевна продолжала свою игру, спросив внучку болезненным, старческим, умирающим голосом.
– Я очень волновалась, и боялась, что больше тебя не увижу.
– поворачивая в трясущихся руках переносной радиотелефон, чуть приоткрыв один глаз, жалобно пробурчала она.

– Ну, что ты, моя милая!
– Аида взяла её руки в свои ладони.
– Ты нас ещё всех переживешь! И все твои богатства останутся одной тебе. И квартира, и деньги, которые на книжке. И те, которые ты прячешь в туалете. И те, которые, у тебя на кухне в шкафу с лекарствами. И даже те, которые ты зашила в свою каракулевую шубу.
– поглаживая руки Афанасьевны, ехидно приговаривала Идочка, медленно, но уверенно всаживая осиновый болезненный кол в самое сердце своей бабушке. Она точно знала, ради чего жала её бабушка. И как она смотрела на эти деньги и с жадностью пересчитывала их. Идочка знала все её потайные места, где Афанасьевна хранила все свои заначки. Даже те, что она прятала в подвале, за кирпичами в старой крысиной норе.

– Что ты? Какие деньги? Да разве ж это деньги?
– вдруг резко открыла глаза Афанасьевна. Её старые, поблекшие от долгой жизни, мутновато-серые глаза, вдруг вспыхнули новой зловещей искрой.
– Ой, Идочка! Да это же всё, что я накопила, только для тебя, внученька моя любимая!
– она вспомнила, что иногда позволяла еще маленькой внучке доставать из заначек спрятанные свёртки с пачками денег, пересчитывать купюры и прятать их снова. Она не заметила, как Аида выросла и повзрослела. И теперь Афанасьевна сама стала уже забывать, что где лежит и сколько у неё тайников. И поэтому, её не очень то и хотелось ругаться с внучкой. Она очень боялась, что та её оставит без того, о чем она мечтала всю жизнь. И того, что ей было дороже всего.

– Да, ладно тебе уже. Не волнуйся. Давай-ка я тебе лучше смерю твоё давление.
– Идочка быстро достала из тумбочки черную сумочку с прибором, и умело вытащив его надела на руку бабушке. Привычными действиями, она ловко накачала резиновой грушей воздух и внимательно проследила за бегущей стрелкой.
– Ничего страшного. Давление твоё действительно немного повышенное, но не критически. Всего сто пятьдесят на девяносто.

– Идочка улыбнулась и погладила бабушку по руке.
– Укол ставить не будем, а вот таблеточку можно выпить, - она быстро сложила прибор в футляр и убрала в тумбочку.

– На вот тебе пока валидол, а я пока приму ванную.
– Идочка быстро достала таблетку и дала бабушке.

– Ой, Идочка, ты бы пообедала. Там на кухне я всё приготовила. И котлетки, как ты любишь и еще вкусненького купила тебе.
– Афанасьевна заметно поменяла тактику, понимая, что прошлая ссора сошла на нет.
– Да! Недавно звонила мама, сказала, что на днях прилетят. Нужно подготовиться к их приезду, - как бы невзначай, Афанасьевна снова начала брать бразды правления в свои руки.

– Хорошо! До приезда мамы, я сделаю уборку. А пока мне некогда. Я сегодня ухожу на свидание. У меня мало времени.
– Аида быстро шмыгнула в ванную и включила воду. Да, она была твёрдо уверена в том, что сегодня особый день. Ещё накануне она входила в очередной транс и снова видела его. Не оставалось никакого сомнения, что в ближайшее время они встретятся. Она уже точно знала, что ей делать и как она будет выглядеть. Для этого, у неё было давно приготовлено все, что для этого требуется.

Идочка зашла в ванную и закрыла дверь на шпингалет. Всё, что оставалось ей сделать, так это изменить свою внешность. Ну, или хотя бы, как-то поменяться или преобразиться и выглядеть по-другому. Она быстро включила воду и скинула с себя одежду. Посмотрев в зеркало и, немного покривив перед собой рожицы, она намочила голову и вымыла её с шампунем. Еще раз посмотрев в зеркало, она открыла тюбик с чёрной краской и нанесла содержимое на свои шелковистые белые волосы. Просидев в ванной положенное время, как было написано в памятки по применению краски, она выждала еще десять минут и снова вымыла голову. В очередной раз, взглянув в зеркало, она пришла в восторг. Её идеальные белые волосы, теперь отливали цыганской чернотой. Убедившись в том, что всё идёт по плану, она аккуратно нанесла кисточкой остатки краски на белые брови и ресницы. Через полчаса Аида стояла в комнате перед большим зеркалом, полностью изменив свой вид, с новой прической японской гейши и в новом амплуа, готовой к предстоящим приключениям.

Как на зло, после обеда зарядил монотонный дождь. Ветра совершенно не было ни малейшего дуновения. Эдик, как обычно, еще до обеда приехал в Мэрию в белой рубашке, но после того, как решив все дела, то, что было задумано, договорившись о заключении нового контракта, он выбежал на радостях на улицу и ощутив мерзкий моросящий дождь, нецензурно выругался вслух. Эмоции большого контракта подхлёстывали его и, он, не взирая на мокрую погоду, быстро, подобно сайгаку, побежал, прикрывая портфелем голову, через пешеходный переход в здание, напротив. Добежав до подъезда здания, где находился офис, он остановился под козырьком и как промокшая собака, как-то неловко попытался стряхнуть с себя капли дождя, которые уже довольно хорошо промочили его одежду. Стерев с портфеля мокрые разводы, он как мышь прошмыгнул в открывшуюся дверь.

– Ой, подождите!
– громко крикнул Персов, глядя на закрывающуюся дверь дорогого лифта.
– Ага, спасибо! Я с Вами прокачусь? Вам на какой этаж?
– продолжая отряхиваться от холодных капель дождя, не обращая внимания на женщину, которая находилась в лифте, спросил Персов.

– Эдик? Ты что тоже попал под дождь?
– Персов услышал знакомый голос. Подняв взгляд, он только сейчас увидел, что с ним вместе в лифте оказалась жена Белогорского Надя.

Вы прочитали бесплатные 25% книги. Купите ее, чтобы дочитать до конца!

Купить книгу