Наложница дракона

Я не знаю, сколько длился этот страшный бой. Должно быть, долго, очень долго. От меня не укрылось, что оба дракона вымотаны, оба подгадывают неверное движение или выпал соперника. На черном теле не было видно отметин боя, серебристая чешуя не скрывала многочисленных порезов и рваных краев ран.

Даже непривычной к подобным зрелищам мне было понятно, что черный — в более выгодном положении, благодаря своей силе и опыту. Он нарочно изматывал серебристого, выжидая, когда тот, ослабленный схваткой, подпустит противника слишком близко и пропустит решающий удар!

И это было понятно всем драконам, наблюдающим схватку, понятно и самим сражающимся!

И все же я верила в победу серебристого дракона.

Верила в победу своей истинной пары.

Ладони отчего-то зачесались и я опустила взгляд вниз, на свои руки.

Над ладонями клубилось золотистое сияние, кожу рук щекотало и обдавало теплом. Не до конца понимая, что делаю, я вытянула руки перед собой и мысленно приказала золотому потоку течь по направлению к Исаму. Сначала ничего не происходило, затем золотой туман послушался. Из центра моих ладоней шел свет, прямо по направлению к дракону. Чувствуя, что сейчас упаду от напряжения, я принялась представлять, как золотое сияние окутывает израненное тело серебристого дракона. Как только получилось представить, золотое облако принялось рассредотачиваться по серебристой чешуе и движениям дракона вернулась прежняя ловкость и подвижность.

Почувствовав силу Ледяного дракона, черный взревел, и не дожидаясь, пока золотой туман полностью укроет серебристого энергетическим щитом, пошел на таран.

Подмяв противника под себя, черный принялся наносить удар за ударом. Серебристый не старался увернуться, но я откуда-то знала, что золотой туман из моих ладоней глушит смертоносные удары. Исам ударил только один раз.

И попал в цель.

С диким ревом оба дракона принялись падать. Огромный, хлопающий крыльями, ревущий клубок, в котором каждый вцепился в другого мертвой хваткой…

Внезапно я поняла: серебристый дракон легче. Он окажется сверху. Удар о землю придется на спину черного дракона.

Стоило этой мысли промелькнуть, я раскинула руки в стороны и спрыгнула.

Я переворачивалась в воздухе, летя навстречу земле, и вскоре упала на серебристо-черную гору, хлопающую крыльями.

Я попала в самую гущу горы, оказалась между двух драконов. Заглянув в синие глаза серебристого, увидела в них смерть. Не его. Он готовился убить противника. Он знал, что его следующий удар будет решающим.

— Исам! Нет! — закричала я и на миг показалось, что синие глаза серебристого дракона вспыхнули узнаванием.

А в следующий миг я открыла глаза.

Я по-прежнему сидела на «взлетной площадке», на крыше дома Исама, в жутко неудобной позе. Тело затекло, закостенело, и при этом суставы словно выворачивало, а мышцы кололо иголками, как когда бывает, когда отсидела ногу. У меня было ощущение, что я отсидела сразу все тело.

Стараясь не стонать, ладно, не орать в голос, я вытянула ноги перед собой, согнувшись, потянулась к стопам, превозмогая боль, и вскоре уже поднялась на четвереньки.

Но стоило оказаться на ногах, как пришлось снова сесть на пятую точку. Я бы даже сказала — осесть.

Слава небу, Скирон успел подложить под эту самую точку одеяло. Я даже не задумалась, где он его взял, моим вниманием полностью завладела крохотная голубоватая фигурка со стрекозиными крылышками, что замерла передо мной в воздухе.

Личико феи было недовольным, впрочем, довольной я ее и раньше не видела, ручки крохотуля сложила на груди. Фея была точь-в-точь такой, как я ее запомнила. В последний раз я видела ее недалеко от священной горы Сусаноо.

— Привет, — брякнула я, не ожидая, что мне ответят.

Фея, насколько помню, разговорчивостью не отличалась. Да и показывалась редко, предпочитая просто находиться рядом, наблюдая и помогать в том случае, когда сама я не справлялась. Вспомнить мое «утопление» русалками, нападение древней на селение Моку, или риск потерять дракона, которому подверг меня Кеншин…

— Привет, привет, — ответили мне, словно хрустальные колокольчики зазвенели в воздухе. — Высоковато забралась. Еле нашла тебя.

— Меня? — не смогла сдержать удивления я.

Фея скривилась.

— А кого еще? Здесь есть еще одна принцесса, за которой я обещала присматривать королеве фей?

Я часто заморгала.

— Королеве фей? — переспросила я, чувствуя себя донельзя глупо.

Крохотуля со стрекозиными крылышками за спиной пожала плечами.

— Ну да, — сказала она. — Королева до сих пор смеется, когда тебя вспоминает.

— Наверное, тамошние охотники за смехом фей обогатились, — пробурчала я и добавила: — А я так бездарно потратила ее амулет!

Фея кивнула.

— Да уж. Сообразительностью ты никогда не отличалась.

Мне стало немного обидно.

— Слушай, ну вот раз ты такая умная, почему не помогла у папахена? В Огненном дракарате? Знай я тогда, как Исам поступит, нипочем бы амулет не разбила. Да и с ним бы не полетела.

— Полетела бы, — уверенно сказала фея. — А что касается твоих претензий, я прямо в восторге от твоей наглости!

— На том и стою, — не осталась я в долгу. — И все же?

— Во-первых, за тобой не угнаться, — сообщила фея, поднимая глазки к небу. — Скорость у феи и у дракона очень отличается. А во-вторых, я не летаю в Огненный дракарат!

Я кивнула. В чем — в чем, а в этом я могла понять фею.

— Знала бы, тоже не полетела бы. Понадеялась на свой дар убеждения. Ну и на родственные чувства.

— И как? — поинтересовалась фея. — Взыграли?

— Не-а, — я развела руками. — Даже близко. Мне ясно дали понять, что мое место — место призовой кобылицы для приплода драконов, а если буду возбухать, меня попросту прихлопнут, как муху.

Фея вздрогнула.

— Попросила бы без таких страшных аллегорий, — попросила она, и, дождавшись моих извинений и заверений, что этого больше не повторится, протянула задумчиво: — Да уж, это слишком даже для Мичио Кинриу.

— И не говори, — вздохнула я.

Надо сказать, я была очень рада фее. Словно перенеслась в свой первый день в этом мире, когда портал непонятно с чего выбросил нас недалеко от священной горы Сусаноо… И со мной был лук, который отчим сделал, и вещички из дома, и много планов и надежд впереди… И Исам меня не предавал и не обвинял в бесчестье… А сейчас даже неизвестно, жив ли он вообще, потому что увиденное в медитации я сама себе напридумывать могла… И как-то не хотелось, чтобы фея по своему обыкновению взяла и исчезла.