Нам нельзя. Петля судьбы

— Обещай, что больше не станешь себя накручивать? Всегда и во всем можно договориться. Когда люди понимают друг друга, когда настроены на диалог, они умеют находить решения, Облачко. Слышишь?

— Умеют, — повторяю. — Только не наши папы.

В зеленых глазах проскальзывают грусть, злость, недовольство… А потом Евгений улыбается и выдает, что нашим отцам еще предстоит научиться разговаривать и слышать. И, может быть, этому научим их мы.

Когда Женина фигура скрывается за поворотом, я отлепляюсь от окна и машинально перебираю свои тетради. В одной из них торчит вырванный листок, который я замечаю не сразу. Тяну за уголок и тут же тихонько вскрикиваю.

Выверенными карандашными штрихами на фоне большого панорамного окна, какие раньше бывали в замках, сидит девушка в длинном платье. Она сосредоточено смотрит на альбомный лист, держа в руках карандаш. Наверное, на улице ветер, потому что вокруг девушки разлетаются листья, но ей вряд ли холодно. Несмотря на осень (я сужу по опавшим листьям), рисунок получился теплым и… Добрым? Домашним? Родным?

Глубоко вздыхаю и улыбаюсь, потому что твёрдой жениной рукой на подоконнике странного окна изображена я…

Из тетради моей вылетел листок,

Закружился и на след луча улёгся.

Замок древний, как лирический намёк

По осеннему орнаменту растёкся.

Подоконник и прохладный ветерок

Локоны мечтательно тревожит.

Карандаш, эскиз наискосок,

И румянец от смущения по коже.

Чувствуется, жениной рукой

В сказочном сюжете обретаю

Я свой день – счастливый и живой.

Миг надежды – лезвие по краю.

(автор - Ева Ветрова)

21

POV Евгений

Пробегаюсь глазами по тексту и отстукиваю на клавиатуре последние правки. Мой последний зачет для допуска к сессии готов. Деканат, разумеется, был готов на отсрочку и академический отпуск, но я недавно всё переиграл. Чувствую небывалый подъем, энергию и вдохновение.

Потягиваюсь и ищу свой рисунок, который накануне набрасывал, наблюдая за Женечкой. Она совершенна! Красивая, нежная, волнующая… На неё можно смотреть постоянно и это не надоест!

Блин, походу, забыл на столе. У себя не нахожу. Вспоминаю, что использовал в качестве подкладки одну из тетрадей и догадываюсь, что машинально мог вложить в неё. Не стесняюсь, если Облачко заметит, но хотел сделать ей сюрприз. Это был не просто набросок, а эскиз для будущей гравировки. Планшет для рисования уже отложен в виртуальную корзину и оплачен, мастер ждал от меня фото изображения.

Видела или нет? В надежде, что не заметила, перед пробежкой хочу заглянуть в палату и забрать листок, но у двери притормаживаю, потому что меня посещает другая идея.

Сбегаю вниз и легкой трусцой делаю круг, сворачивая разминку на первых движениях. Пальцы зудят от желания схватить карандаш и начать рисовать, но меня отвлекают медсестры, которые приходят взять дополнительный анализ. Знаю, что Светлов готовит к выписке и тщательно перепроверяет состояние, от этого испытываю грусть. Привязался к своему Облачку и уже не мыслю, как мы будем с ней врозь.

На завтрак, как уже заведено, отправляюсь в Женину палату. Она выглядит довольной и хитро улыбается. Причину долго выпытывать не приходится: прижатый учебником снизу, её портрет стоит у стены на самом видном месте. Женщина, которая приносит наш завтрак, мягко улыбается и подмигивает мне, на что я киваю с серьезным видом: всё понял, осознал и не обижу.

С удовольствием съедаю всё, выложенное на тарелки, и заставляю доесть Женю. Её плохой аппетит меня не на шутку беспокоит. Честно сказать, я даже подгребал к Илье с данным вопросом, но Женечкин брат успокоил, что с этой стороны угрозы нет. Всё, чего не хватает, его сестра дополучает при терапии. Мне это не нравится, как и ему (я понимаю по глубокому вдоху), но оба молчим и принимаем действительность.

***

— Итого… — Женя тянет и лукаво посматривает на меня. — Получается…

— Сколько же?

Я давно просчитал все заданные ей примеры и расписал в тетради, благо почерк у нас при известном старании оказался похожим. Девочка Женечка категорически не хочет отсрочки с экзаменами и несколько раз плакала, когда вставал вопрос о не аттестации. После недолгих размышлений, я решил помочь. Естественно, согласовал с Ильёй Викторовичем, и он дал отмашку на отправку работ, написанных моей рукой.

Тем более, устно Женя справляется со всем, кроме злополучных цифр. Ума не приложу, как она будет сдавать ЕГЭ и какие возможности для этого предусмотрены при постоянном лечении. Скорее всего, будет какая-то выездная комиссия, наверное. Надо бы уточнить у кого-то, кто владеет информацией.

Если повезёт, то она сможет: интуиция у Облачка развита потрясающе. Не зная ответов в принципе, она из десяти восемь стабильно выбирает верно.

С другой стороны, единый экзамен вполне себе рулетка, при раскрутке которой повезти может любому. Точно также любой может и проиграть, не справившись, условно говоря, с волнением.

— Жееееня? — Зову, когда девчонка начинает покусывать карандаш и переводит взгляд в окно. — Соберись.

— Я… ответ «вэ»?

— Он. А число?

Она пожимает плечами, и я под её внимательным взглядом жирно обвожу нужный вариант.

Следующие задачи требуют письменных решений, которые мной произведены. Я просто щелкаю на телефон бланки и привычно открываю женин ноут. Скидываю фотки учителям, пересылаю новые задания Светлову, чтобы вечером занёс распечатки.

Вроде всё, как обычно, а в груди щемит. Не могу найти причину, хотя по сотне раз перебрал возможные и невозможные. Даже сейчас, наблюдая как Женя делает гимнастику по Аветисову (читал и изучал специально), хмурю брови. Может, колбасит перед приближающимся расставанием? Так я приезжать буду, постоянно. А потом вместе махнём в отпуск, когда ей разрешат.

Если она придёт в себя… если, понимаешь? У нее практически нет шансов когда—нибудь стать равной тебе.

Отгоняю кивком головы навязчивые мысли. Моё Облачко уже вернулась, уже пришла в сознание и сейчас наблюдает за мной. Значит, с остальным мы тоже справимся.

— Иди сюда, — зову её, устраиваясь удобнее и включая новую голосовуху с очередной главой книги.

Женя ныряет под руку и кладет голову на плечо. Слушает, прикрыв глаза, а я машинально перебираю её волосы и невесомо целую в висок. Это наш ритуал, когда мы ловим свой дзен.