Нам все равно, если вы обиделись!

Юглорок захихикал из своего вагинального логова.

– Я читала о девушке, у которой была такая же проблема, как у меня. Ей сделали демоноэктомию, - продолжила Коррина.

– Что?!
– в унисон спросили Джонатан и Юглорок.

Коррина взяла Багси на руки и погладила его по голове. Он мурлыкнул.

– Это - как экзорцизм, только для "кисок".

Джонатан почесал голову.

– Как изгнание Багси и Малкольма поможет нашей сексуальной жизни?

Коррина покачала головой, ошеломленная глупостью Джонатана.

– Нет, идиот. Не кошечки. "Киски". Вагины. Единственная проблема в том, что это очень дорого.

– Сколько это будет стоить?

– Джонатан оттолкнул голову Малькольма от своей мошонки.

– Двенадцать тысяч фунтов.

– Мы не можем себе этого позволить!
– Джонатан снова начал плакать.

– Я знаю. Я тоже об этом думала. Слушай, я нашла сайт в даркнете, где людям платят за то, что они делают настоящие больные штуки. Может быть, мы сможем собрать деньги таким образом?

Джонатан погладил свои седеющие волосы на подбородке.

– Хм-м-м, я не уверен, Коррина. Мне ведь не придется трахать детей или что-то в этом роде? Мне бы не хотелось, чтобы мои родители смотрели это и думали, что я больной ублюдок.

Юглорок захихикал.

– Я бы даже отдал тебе все деньги, чтобы нa это посмотреть!

– Ни за что, ничего подобного, - cказала Коррина. Ее глаза опустились к ее "киске". Джонатан проследил за ее взглядом.
– Но, у меня есть кое-что на примете, что мы могли бы сделать.

* * *

Легкий ветерок дул через мелкий прибой английского побережья, взъерошивая растрепанные волосы Джонатана, когда он смотрел на общественные туалеты рядом с парковкой. В любое другое время он был бы рад оказаться на пляже в знойное жаркое утро, но не сегодня. Солнечные лучи, словно печь, обожгли его затылок, как только ветерок рассеялся. Пот лил с него ручьями, хотя он стоял у небольшого серого бетонного здания уже пять минут.

Он вытер лоб липкой рукой. Его глаза чесались и горели от очередной бессонной ночи. Сможет ли он пройти через это? То, что от него требовали, было настоящим извращением. В его голове промелькнули образы аппетитной мясистой "киски" Коррины, и его член зашевелился, отдаваясь тупой болью в бедрах.

Он никак не мог провести еще один день, поглощенный мыслями о том, как ввести свой член в ее дырочку, не получив при этом серьезных травм от демона. Он едва мог функционировать. Все, о чем он мог думать, это "киска". Если он не получит ее в ближайшее время, он боялся, что изменит Коррине, а она этого не заслуживала. Кроме того, у него не было денег на высококлассный эскорт. Ему придется рискнуть с беззубыми, пахнущими рыбой шлюхами из местного паба, которые предложат свои пестрые, рыхлые пёзды в обмен на пачку из двадцати "Бенсон и Хеджес"^[6].

Непрерывный поток загорелых тел, завернутых в пляжные полотенца, пробирался мимо него к женскому входу в здание.

– Ты собираешься стоять здесь весь день?
– cпросила Коррина.
– Мне нужно закончить диораму человеческой сороконожки для рецензии на книгу к полудню.

На ней было красное микро-бикини, которое едва прикрывало ее грудь и делало самое потрясающее "верблюжье копытце", которое Джонатан когда-либо видел.

Он посмотрел на нее.

– Я жду, пока все успокоится. Здесь чертовски много народу.

– Конечно, Джонатан. У нас не так много времени. Как только солнце появится, люди пойдут на пляж, - Коррина поправила бедра, и кусок вареной говядины высунулся из трусов.

– Просто сделай это уже.

– Да, давай, малыш Джонни!
– призвал Юглорок.
– Хотя я не думаю, что у тебя достаточно большие яйца, чтобы пройти через это. Может быть, еще год без "киски" поможет тебе с этим справиться.

Коррина была права. Задача не становилась легче, пока он медлил. Двенадцать тысяч тоже не появятся, как по волшебству. Джонатан надулся.

Почему его девушка не могла заиметь джинна, исполняющего желания, в своей пизде, вместо гребаного демона?

– Ладно.

Он глубоко вдохнул и последовал за пожилой женщиной с обветренной, морщинистой кожей в туалетный блок.

Коррина шла позади с айфоном в руке. Внутри было удушающе жарко, а в воздухе витал пьянящий аромат дерьма и несвежей мочи. Жирные жужжащие мухи ползали по всем кафельным и фарфоровым поверхностям. Джонатан вскинул брови. Он был потрясен тем, насколько отвратительными были женские общественные туалеты по сравнению с мужскими. Пожилая женщина присоединилась к очереди раскрасневшихся, суетливых женщин. Перед ней стояли мать и ее маленькая дочь, ожидая, пока освободится одна из кабинок. Мать крепче обняла дочь, когда заметила взволнованного мужчину, с которого капал пот.

Древняя старуха обернулась и посмотрела на него.

– Тебя сюда нельзя. Ты - мужчина, - cказала бабуля.

– На дворе двадцать первый век. Я идентифицирую себя - как женщина. Tак что, отвали, старая фанатичка!
– прорычал он ей в ответ.

За закрытыми кабинками слышалось напряжение и шелест туалетной бумаги. Джонатану нужно было покончить с этим как можно скорее. Если он задержится, кто-нибудь обязательно вызовет полицию.

– Готова к трансляции, Коррина?
– cпросил он.

Она показала ему большой палец вверх, а затем подняла телефон к глазам. Джонатан перемахнул через дверь ближайшей кабинки и приземлился на колени девочки-подростка, которая сходила в туалет, проверяя свой усыпанный драгоценностями "Samsung Galaxy". Она вскрикнула и бросилась к двери, ее трусы бикини болтались на лодыжках, а из ее задницы торчала наполовину вылезшая какашка. Огромное, дымящееся, коричневое бревно свернулось кольцами в чаше, как спящая змея в мелком желтом бассейне. Но Джонатану было не до этого. Его взгляд метнулся к мусорному баку для женской гигиены, стоящему в углу. На его белых пластиковых боках виднелись пятна засохшего дерьма и крови. Джонатан подхватил мусорное ведро и прижал его к груди. Он поспешил выйти из кабинки.

Туалеты быстро опустели, осталась только Коррина, которая снимала каждый его шаг. Джонатан, щурясь от слепящего солнечного света, прошел мимо небольшой толпы, собравшейся у входа в здание. Несколько человек утешали истеричную девушку, чей срач он прервал. Девушка указала на Джонатана и закричала:

– Это педофил! Он пытался изнасиловать меня, когда я какала!

Двое крепких мужчин посмотрели на Джонатана и начали двигаться к нему.

Из толпы враждебных лиц вырвались возгласы и крики. Теперь, когда все внимание было приковано к нему, Джонатан откинул крышку санитарного бака. Двое героев остановились на месте, не зная, собирается ли взволнованный мужчина выплеснуть на них содержимое контейнера. От резкой, гнилостной, забродившей селедочной вони голова Джонатана откинулась назад, а глаза закатились в глазницы.