Нам
Шрифт:
Картина вторая
...НО МОЖНО НА ЭЛЕКТРИЧКЕ
Под разухабистую песню в пустой вагон электрички вваливаются Ваня и Маня с баулами. Их штормит алкогольное опьянение. Ваня в бандане, в бриджах, в цветастой рубахе. На Мане мини, обтягивающая блузка с декольте, физиономия - в боевой раскраске.
В а н я (плюхаясь на скамейку). Жара!.. Полвосьмого утра, а такая жара. Выруби свою шалавью попсу!
М а н я (плюхаясь рядом). Синьор, как
В а н я. Да не ты шалава, старая ты уже.
М а н я. Хоть на том спасибо. (Глушит музон.) Свою-то харю давно в зеркале видел?
В а н я. А, понял. "Зеркало", Тарковский... Про заек. (Напевает.) Я зайчик, зайчик, зайчик... Я солнечный - и значит скачу, куда хочу...
М а н я. Боров ты, горизонтально ориентированный!
В а н я (разваливаясь на скамейке). Мы этим гордимся, мы этим живем. Однако, синьорита... Какой еще боров? Я себя на сало не претендую. Я скромный половозрелый мужчина в самом расцвете последних сил. Ориентируюсь на стандарт моделей восемнадцати с половиной, прочих по зрелости аристократических мировоззрений люблю чисто искренне платонически...
М а н я. Хорош гусь. Платон тебя в задницу клюнул! Боров половозрелый! (Врубает радио.) Что от тебя как от мужика толку? Попса шалавья!
В а н я (оглядываясь). Скажи спасибо, что народа сейчас нет. Портянки сосать грязные.
Да и на себя посмотри. Эх, какая ты была двадцать лет назад! Бардов, битлов пели, на раскопках в палатках с костром жили... Красавица, совсем не корова!
– 3-
М а н я. Да и на себя посмотри, козел старый! Пропил ты и мозги свои, и из мужика в корову рыхлую превратился.
В а н я (вырубая радио). Ты что ль меня доила, желеобразная?
М а н я. От тебя как от быка молока, студень бараний!
В а н я. Всё, проехали.
М а н я (сквозь слезы). Двадцать лет... и с каждым годом все дурней и дурней становишься. И в нищету все больше влезаешь...
В а н я. Проехали, кому я сказал!.. Еханый бабай! (Озарен.) Давай сейчас выйдем. Разберемся!
М а н я. Тоже мне, бывший интеллигентный человек, без пяти минут кандидат неандертальских раскопок! Человечество произошло в Подлякино! Спи уж минут десять.
В а н я (вскочив). Я им еще Подлякино докажу! Я им черепа-то поотрываю! И не смей трогать мою археологию.
М а н я. Ну да, ты сам в археологический экспонат превратился.
В а н я. От экспоната слышу. И занес меня черт в ваше Подлякино идиотское. Древние захоронения, истоки цивилизации! Нашел пять глиняных черепков и тебя, дурочку деревенскую.
М а н я. Значит, умный такой был.
В а н я. Эх, хороша ты была тогда!
М а н я. Дурочка... Надо же, наконец оценили на старости лет. Я такой же младший научный сотрудник, как и ты! И вообще - забыл, как я статейки твои дурацкие переписывала, чтоб их в печать взяли?
В а н я. Давай теперь все собери, маши кулачком опосля драки. Я, что ль, виноват, что музей сократили? Да и как на такую зарплату сейчас дочь в столице учить?
М а н я. Да вот крутятся люди, не как мы, дураки. Директриса вон опять машину на иномарку новую поменяла.
В а н я. Жулье!
Историю родины продает. Особо в цене снова иконы. А мы нелюди... Давай выходить, кому говорю, здесь жмурики на восемь дешевле!М а н я. Точно знаешь? Никогда здесь не брали.
В а н я. Точно, в газете читал. Навар будет.
М а н я. И тоже синие, что ли?
В а н я. Синей не бывает.
М а н я. А Барин не обидится?
В а н я. На хрена у Барина брать, возьмем здесь, на развале. Перед Папой отчитаемся, как у Барина. Бабок на пару литров срубим.
М а н я. Ты уж все литрами измеряешь.
В а н я. Правильно мыслишь. Пора летоисчисление менять. Время у нас такое - поллитровое. Хватит болтать, а то проедем.
М а н я. А Папа узнает? У них с Барином договор.
В а н я. Пожужжит и затухнет. Что ему жмурики, ему процент отстегни.
М а н я. А точно дешевле? А вдруг разобрали всех? Два часа потеряем, весь день насмарку.
В а н я. Пойдем, говорю!
М а н я. Да не пойду я никуда, поехали по-нормальному.
В а н я. Как Папа велел? У него еще молоко на губах не обсохло.
М а н я. Да хоть бы и Папа. Грех жульничать.
В а н я. Что это ты охристинела? А Папа твой не жулик?
М а н я. Он тебе в сыновья годится, а смотри, уже разводной, а ты все у прилавка стоишь.
В а н я. Наворовал твой Папа, бандюк. Я вот из-за таких и за прилавок стал. (Поднимаясь.) На выход! Нас ждут жмуры с наваром!
– 4-
М а н я. Сядь, придурочный!
В а н я. Ты что, так и хочешь в дерьме сидеть?
М а н я. Два литра тебя отмоют.
В а н я. Принцип в инициативе. (Хватает ее за руку.) Подъем, кому говорю!
М а н я. Отцепись! С утра-то зенки залил.
В а н я. Встать, суд идет!
М а н я (отбиваясь). Пошел к черту!
В а н я (устав). А не пошло бы оно правда ко всем чертям. (Пнул баул и обмяк.) Наливай!
Картина третья
СЕЗАМ, ОТКРОЙСЯ!
"Станция Торгаши. Осторожно, двери закрываются. Следующая станция Наезды."
Ваня с Маней борются за бутылку.
Под мелодию из некогда популярной телепередачи "В гостях у сказки" является еще один пассажир, М и с с и о н е р. Черный торжественно-офисный костюм и внушительный кейс в грязной электричке приковывают к нему внимание как к белой вороне. На его гладко выбритой физиономии сияет располагающая улыбка.
М а н я (упустив бутылку). Ишь как благоухает!
В а н я (глотнув). Я тоже его вижу. Черта, что ли, накликали?
М и с с и о н е р. Позвольте присесть?
В а н я (оглядывая пустой вагон). Ну... если у вас проблемы, пожалуйста.
М и с с и о н е р (присев). Извините, я ненароком услышал часть вашего разговора. Мне показалось, что проблемы у вас.
В а н я. Чего надо? Выпить хочешь? На тебя не похоже.
М а н я. Вань! Человек, может, со всей душой... Хотя зачем вам наши проблемы?
М и с с и о н е р. Ваши проблемы? Позавчера они были моими проблемами. Я их решил и знаю, как их могут решить другие.