Намертво в тупике

К тому времени, как я закончила готовку и отослала Джейсона с горячим блюдом домой, Дермот вызвался добровольцем сделать гамбургеры на ужин.

Благодаря телеканалу Браво и Фуд Нетворк, приготовление пищи стало одним из его хобби.

Пока Дермот поджаривал котлеты и собирал все, что нужно было положить в булочки, я внимательно осмотрела кухню, чтобы убедиться в отсутствии следов произошедшего инцидента.

– Да брось, - сказала я себе.
– Убийство Дональда Каллавэя. Тоже мне, "инцидент".

Моя проверка оказалась не лишней, потому что под кухонным столом я обнаружила пару темных очков, по-видимому, выпавших из кармана рубашки Каллавея. Дермот ничего не сказал, когда я выпрямилась и засунула их в шкафчик.

– Полагаю, что от Клода или Найла новостей нет, - сказала я.

– Нет. Возможно, Найл убил Клода, или, может быть, Клод сейчас в стране фейри, и ему плевать на тех из нас, кто остался здесь.
– Ответ Дермота прозвучал вполне философски.

Я не видела причин для спора о возможности обоих сценариев, потому что достаточно знала и о фейри, и о Клоде, чтобы понять, что оба они более чем вероятны.

– Ребята придут сегодня вечером поохотиться в лесу?
– спросила я.
– Думаю, Белленос и Дара рассказали тебе о прошлой ночи.

– Эти двое сегодня не придут, - сурово ответствовал Дермот.
– Этой ночью они будут работать, это наказание.

Самое ненавистное занятие для них - вычистить ванную, туалет и кухню, так что именно этим они будут заниматься после закрытия клуба. Если будут себя хорошо вести, то придут сюда завтра. Прости за машину, племянница.

Все фейри звали меня теперь сестрой, а Дермот почти всегда - племянницей. Они могли бы выбрать намного худшие слова, но все эти знакомые слова ощущались странно сердечными.

– Машинка бегает, - ответила я, хотя бампер рано или поздно придется ремонтировать. Скорее всего, позже. А вот ремень безопасности нужно заменить как можно быстрее.

Меня слегка застигло врасплох то, что Дермот наказал острозубого эльфа и его подружку-бегунью, дав им задание по нелюбимой уборке, будто они дети малые.

А вслух я произнесла:

– В конце концов, они смогли вынуть машину из кювета. Я волновалась только за то, что их заметят на чужой земле, или что они забегут на земли Билла.

– Он любит тебя, - заметил Дермот, переворачивая котлеты на сковороде.

– Да, знаю.
– Я достала две тарелки и блюдо с разными фруктами.
– Хотя с этим я ничего не могу поделать, разве что быть его другом. Раньше я тоже любила его, и должна сказать, что иногда эти чувства возвращаются, но в Билла я не влюблена. И больше никогда не буду.

– Ты любишь того блондина?
– Насчет Билла Дермот был уверен, а вот насчет Эрика не совсем.

– Да.
– Но больше нет той любви, и желания, и восторга, которые я чувствовала до последних нескольких недель. Надеюсь, что смогу почувствовать все это снова, но сейчас я была настолько эмоционально выжата, что будто оцепенела.

Это было любопытное ощущение: будто у меня занемела рука, и я жду, что в любой момент она вся будет в мурашках и покалываниях.
– Я люблю его, - но даже мне было слышно, что это меня не радует.

Глава 11

Вы спросите меня, как я могу есть на кухне, которая только что была свидетелем насильственной смерти. Ну, фактически, кончина Дональда Каллавэя была отнюдь не худшим событием, произошедшим у меня на кухне. Возможно, это еще одна сторона жизни, к которой я стала нечувствительной.

Как раз перед тем как наш обед был готов, мне удалось улучить момент, когда Дермот отвернулся. Выдвинув шкафчик, я вытащила солнечные очки мертвеца и положила их в карман фартука. Признаюсь, когда я извинилась и вышла в ванную, у меня подкашивались ноги. Прикрыв дверь и почувствовав себя в безопасности, я закрыла лицо руками и присела на краешек унитаза, сделать несколько глубоких вдохов.

Завернув очки Каллавея в коврик, я встала и трижды быстро ударила по ним ногой. Недолго думая, наклонила коврик одним краем над мусоркой и стряхнула все кусочки очков на дно мусорного пакета.

После обеда я планировала вынести пакет в основной мусорный бак, который мы выставляли к краю дороги каждую пятницу.

Когда я услышала, что Дермот зовет меня, то вымыла руки, умылась и вышла из ванной, заставляя себя держаться прямо. Проходя мимо спальни, решила, что будет лучше переложить клавиель дор в карман, где только что лежали солнечные очки. Я просто не могла оставить его без присмотра в своей комнате. И больше никогда не смогу.

Гамбургеры были великолепны, я съела всю свою порцию и немного фруктового салата. Мы с Дермотом сидели в тишине, что вполне меня устраивало. Когда мы управились с посудой, Дермот застенчиво сообщил, что у него свидание, так что он примет душ и уйдет.

– Да ты что!
– я широко улыбнулась ему.
– И кто же эта счастливица?

– Линда Тоннесен.

– Та докторша!

– Да, - ответил он не совсем уверенно.
– Вроде, это то, чем по ее словам, она занимается. Исцеляет человеческие недуги?

– На самом деле это важное занятие, Дермот, - сказала я.
– Доктора пользуются большим уважением в нашем обществе. Полагаю, она считает тебя человеком?

Он вспыхнул.

– Да, она думает, что я очень привлекательный человек. Мы встретились в баре три дня назад.

Я поступила бы очень глупо, продолжая комментировать. Он был красавчиком, сильным и милым. Что еще нужно женщине?

И, кстати, принимая во внимание запутанное состояние моей личной жизни, мне как-то не с руки давать советы по поводу свиданий.

Поэтому я отправила Дермота готовиться к свиданию, уверив, что закончу с посудой сама. К тому времени как я уютно устроилась на кушетке в гостиной с книгой в руках, он спустился по лестнице, одетый в голубые брюки и бледно-голубую полосатую рубашку с пристегнутыми к ней концами воротничка. Выглядел он потрясающе, и я не преминула заметить это вслух. Он заулыбался.

– Надеюсь, она тоже оценит, - ответил он.
– Мне очень нравится, как она пахнет.

Комплимент прозвучал очень по-фейрийски. Линда Тоннесен была умницей с отличным чувством юмора, но по человеческим меркам ее трудно было назвать хорошенькой. А вот запах придал ей большую ценность в глазах Дермота. Нужно будет это запомнить.

К тому времени как Дермот ушел, уже стемнело. Я взяла сумку с пиджаком Джанналинн и вышла через заднюю дверь, направляясь к дому Билла. Мое самочувствие слегка улучшилось, когда к первому присоединился еще один пакетик (тот, в котором лежали разломанные солнечные очки) , чтобы перебазироваться в мусорку на улице.