Наномашины, внучок! Том 2

— Чмок-чмок-чмок, — пил молоко второй щенок.

Кот почесал затылок.

Так и живём.

— Мда… — прогундел он, оглядываясь, — Ну дела…

Глава 17

Проблемы.

— И ТЫ, МЕЛКИЙ ЗАСРАНЕЦ, ПОШEЛ НОЧЬЮ В ЛЕС С ВЕНДИГО?! — орала бабушка.

Я со всех ног бежал по дому. Ремень. Ремень! Она бежит с ремнём! Меня будут бить по жопе! Чё-ёрт. Чё-ё-ё-ёрт!

Слышу её шаги сзади, чувствую тяжесть ремня на своей жопе. Уже заранее. Это больно. Наверняка больно! Но главное — это обидно и унизительно! Я не хочу ремня!

Я забегаю в свою комнату и заползаю под кровать как таракан. Пойдёт? Спрятался? Ну, вроде да. Вхух.

Но тут я поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с рогатой стрёмной маской.

Так… ой. Если бабушка меня здесь спалит, то спалит и маску. И спросит откуда она. А я что скажу? Девочка с ушкам подарила?! Чё-ёрт! У меня же здесь ещё и стол когтями порезан!

Я быстро выползаю из-под кровати и слышу шаги в эту сторону. Всё, она где-то здесь. Идёт за мной. Бить по жопе.

«Может в окно?..», — смотрю на улицу.

Для моего маленького роста высота второго этажа казалась вершиной горы, и пухлые ножки тут же подкашивались от перспективы полететь вниз.

— Н-нет… — сглотнул я.

Ну, остался единственный вариант, получается. Выбежать и убежать прямо перед её носом.

Я резко открываю дверь и краем мутировавшего глаза вижу злую бабушку. С ремнём в руках. Это действительно была не шутка. Услышав лишь часть моей истории, сам факт, что я подружился с вендиго, её так разозлил, что она решила преподать мне урок. Наказать. Впервые в жизни.

«Надо бежать!», — разворачиваюсь и со всех ног разгоняюсь, чтобы свалить дальше в коридор, — «Надо…», — но что-то заставляет меня остановиться, — «Я… не хочу бежать»

А… почему вообще? Почему я должен за это получить? Почему я убегаю?

— Да хватит! — резко разворачиваюсь я.

Бабушка останавливается в паре шагов.

— Баб, почему?! За что ты хочешь меня наказать?! Потому что я пледпочёл длужить, а не воевать или бояться?! — меня пробирала обида и злость, — Да это же плавильно! Почему со взлослыми всегда так сложно?! Почему вы всего этого не понимаете?!

— Миша… — процедила она, — Ты общаешься с ВЕНДИГО! Это демон! Это каннибал!

— Баб, это лебёнок! Такой же как и я!

— Это — чудовище! — закричала она.

— ТАК Я ТОЖЕ! — мой крик заглушил даже её.

Бабушка замерла, смотря на меня широко распахнутыми глазами. Я тяжело дышал и сжимал кулаки.

Я… впервые так кричу на родного человека.

Выдыхаю. Не туда это всё пошло.

— Баб, послушай… — прикрываю глаза, справляясь с эмоциями, — Я таким лодился. Чудовищем. И ты тоже. И вендиго. Нас всех будут бояться. Почему… я должен воевать со своими?

— Но Миша… — выдыхает бабушка, — Ты человек. Кем бы ты ни был в прошлой, сейчас ты не чудовище. Ты — человек.

— Люди с большой силой всегда будут чудовищами, баб. Я… уже видел эти взгляды, — качаю я головой, — Не обликом, так мощью. Это наша участь. Наша с тобой — уготована с лождения. А вендиго таким стал. Так зачем вообще воевать? Это же глупо! Зачем меня наказывать? Я сделал как лучше!

— Вы убили людей! С ними ты что-то дружить не хотел!

— Я со всеми хочу! Но не все согласны! Баб, я маленький, но не дулак! Если можно, хоть какими способами, хоть запугиванием, хоть хитлостью — нельзя воевать! Нужно длужить! — я легонько постучал по груди и сжал ладони, — Чудовища. Вместе. Сила.

— Это максимализм! Ты так думаешь, потому что ты ребёнок! — повысила она голос.

— Я так думаю, потому что во мне жива надежда! — я тоже повысил голос.

Мы снова замолчали.

Впервые так с кем-то спорю и ругаюсь. До этого либо драка, либо сразу мир и согласие. Но чтобы приходилось отстаивать своё мнение, свою идеологию… это впервые в моей жизни.

Бабушка считает иначе. За сто лет жизни она повидала слишком много, чтобы давать надежду всему подряд. Для неё угроза — значит враг. Всё.

Но в вендиго я увидел себя. Ребёнка с огромной силой. Только вот ему… не повезло так, как повезло мне.

Он шёл на контакт, так почему не пойти в ответ? Да кем мы будем, если со всеми будем только драться! Я чудовище лишь силой, а не разумом! Меня воспитывали иначе, кто злой — тот чмо!

— Плости, — бубню я, — Может я дулак, но я так думаю.

Бабушка вздыхает и присаживается передо мной на колено.

— И ты прости, Миша, — качает она головой, — Я правда считаю иначе, но даже если ты не прав — это твой путь, и ты учишься на ошибках. Если они есть. А если нет — значит ты всё это время был прав.

Она поглаживает меня по плечу. Я улыбаюсь.

Неужели мне удалось отстоять свою точку зрения? Впервые в жизни. В споре со взрослым человеком. Вау.

Но тут бабушка хватает меня за воротник, и улыбаться я уже перестаю.

— Только вот, Миша… — процедила она, — Ругаюсь я не потому, что ты ПОДРУЖИЛСЯ с Вендиго. А потому что… ТЫ ПОШEЛ С НИМ НОЧЬЮ В ЛЕС! С ОПАСНОЙ ТВАРЬЮ!

— Н-но амулет ведь…

— ТРИ РАЗА УЖЕ ОБОСРАЛСЯ ЭТОТ АМУЛЕТ! — она поднимает меня за шиворот, — Это. Было. Очень. Глупо! Сейчас-то я тебе мозги вправлю, чтобы без моего надзора по ночам не шастал!

Ой-ой. Она ремень задирает!

Блин. Правда так-то. Что-то я слишком доверяю амулету, который обделался вот уже реально три раза. Итог-то всё равно конечно хороший, — для меня, — но решение тупее некуда.

«Ыа-а-а, не дамся!», — я тут же вылетаю из футболки и голопузый пробегаю под бабушкиными ногами.

Один конфликт был решён.Второй, увы, не разрешаемый — переживающая и напуганная бабушка.

Я не дам жопу!

* * *

Этим же вечером.

Анна стояла на пороге квартиры и смотрела на сына. Он смотрел в ответ.

Слов у бедной девушки не было.

Начнём с того, что Михаэль абсолютно весь в угле, пыли, грязи, максимально чумазый обосранец. На спине рюкзак. Чувство, будто из пещеры только вылез, а до этого неделю в шахтах уголь добывал. Как он таким стал — загадка для матери. Это ГДЕ так изваляться надо было?!

Однако это чумазое недоразумение с моторчиком смотрело в ответ будто так и надо.

Но главное — под руками у него два пушистых щенка, а на шее намотана белая змея.