Нападающий
Шрифт:
Для некоторых людей футбол значил больше, чем что-либо другое. У меня было смутное подозрение, что мой отец был одним из них.
— Что случилось? — спросила мама, когда я вошел в коридор. Ее обеспокоенные глаза переместились с моего лица на комнату отца и обратно. Должно быть, она услышала, как медсестра кричала на меня. — Что он тебе сказал?
Что он мне сказал, а не что я ему сказал.
Как бы она ни любила моего отца, она прекрасно знала его недостатки и наши давние взаимоотношения.
— Как обычно. — Я не смотрел на
Моя мать снова взглянула в окно.
— С ним все будет в порядке. — В ее голосе слышалась тревога, но она не стала настаивать на дальнейших подробностях. — Я знаю, как твой отец может себя вести. — Она нежно коснулась моей руки. — Почему бы тебе со Скарлетт не пойти к нам домой и не привести себя в порядок? Нет смысла заставлять нас всех троих ждать, пока его состояние стабилизируется. Я останусь и позвоню тебе, если что-то изменится.
— Ты уверена? — Было бы неплохо переодеться в более повседневную одежду. Я держал запас одежды в доме родителей как раз для таких случаев.
— Да. Мне в любом случае нужен кто-то, кто принесет мне сменную одежду и обед. Не заставляй меня есть еду из больничной столовой.
На этот раз я выдавил из себя настоящую улыбку.
— Смена одежды и обед. Принято.
— Не торопись, — предупредила мама. — Мне не нужно, чтобы ты получил штраф за превышение скорости. — Она легонько подтолкнула меня в сторону Скарлетт. — А теперь иди.
И мы ушли.
ГЛАВА 25
Я не была уверена, чего ожидать от дома детства Ашера. Гигантского нимба в форме футбольного мяча, может быть, или какого-то другого знака того, что здесь когда-то жила будущая суперзвезда.
Вместо этого меня встретил обычный дом, который выглядел как все остальные в квартале. Белые оконные рамы, кирпичные стены, маленькая черная калитка, отделяющая палисадник от тротуара.
— Мне жаль. Вероятно, ты не так представляла себе субботу, — с сожалением сказал Ашер, отпирая входную дверь.
— У меня не было никаких особых планов, и я никогда не была в Холчестере, так что мне действительно нужно поблагодарить тебя за бесплатную поездку, — сказала я, заслужив себе быструю улыбку. Я помедлила, затем спросила тише: — Как ты себя чувствуешь?
Он не рассказал мне, что произошло в больничной палате его отца, а я не спрашивала. Однако спор явно на него повлиял. В его глазах не было обычного блеска, а усталость потемнела в морщинах на лице.
Я не привыкла видеть его таким подавленным. От этого зрелища у меня в груди неожиданно сжалось сердце.
— Когда я разберусь, я дам тебе знать, — сказал он с коротким смешком. — Возвращение домой – это всегда вызов. Надеюсь, моя мать не слишком напугала тебя своим допросом.
— Нет, она была прекрасна. — Пиппа напугала меня своим первоначальным шквалом вопросов, но мы мило побеседовали, пока Ашер
был с отцом. Я могла сказать, что она действительно любила своего сына и хотела для него самого лучшего, даже если она была немного... напряжена из-за внуков. — Но она все время упоминала что-то обо мне и Хеди Ламарр?— Знаменитая кинозвезда сороковых, — сказал Ашер. — Моя мама – большая поклонница классического Голливуда, а ты очень похожа на Хеди.
— Я приму это как комплимент. — Выглядеть как кинозвезда – это ведь хорошо, не правда ли?
— Тебе стоит это сделать. — Его губы изогнулись. — Она, вероятно, представляет себе маленьких клонов Ламарр, бегающих прямо сейчас по ее заднему двору.
Я фыркнула от смеха, хотя мое сердце сжалось от мысли о детях от него. Было слишком рано думать об этом, учитывая, что мы еще даже не прояснили свой статус отношений, но на кратчайшие мгновения я позволила себе предаться фантазии.
Перспектива замужества и рождения детей с Ашером оказалась не такой уж страшной, как я думала, что само по себе тревожило.
У нас был секс один раз. Я не собиралась быть тем человеком, который начнет планировать свадьбу в состоянии оргазменного бреда, поэтому я засунула образ маленьких зеленоглазых младенцев на задворки своего сознания, когда он показывал мне дом.
Он был уютным и очаровательно обжитым, с семейными фотографиями, разбросанными по разным поверхностям, и множеством безделушек из Франции, Италии, Австралии и других мест отдыха. Однако преобладающей темой декора был футбол, особенно в кабинете и холле. У меня было такое чувство, будто я иду по сувенирному магазину футбольного клуба «Холчестер».
— Ты не шутил, когда сказал, что твой отец фанат «Холчестера», — сказала я, одновременно впечатленная и встревоженная.
Стены украшали плакаты команды, края которых загибались и желтели от времени и износа. Футболка с автографами всей команды 2018 года была помещена в рамку и выставлена, как «Мона Лиза» в Лувре. Фотографии Ашера в его форме «Холчестера» выстроились на каминной полке вместе с миниатюрным золотым футбольным мячом.
Я заметила, что на выставке не было ни одной его фотографии в цветах «Блэккасла».
— Фанат? Скорее фанатик. — Ашер не взглянул на каминную полку, когда мы проходили мимо.
— Полагаю. В любом случае, похоже, сегодня как раз тот день, когда пора отправляться на экскурсию по домам, — небрежно сказала я, надеясь смягчить задумчивость, омрачившую его лицо.
Это не сработало.
— Думаю, да. — Мы остановились перед простой деревянной дверью в задней части дома. — Это комната моего детства. Не смейся над ней, а то обидишь меня.
Что-то внутри меня расслабилось от намёка на его обычный юмор.
— О Боже. Твои родители не меняли ее все эти годы?
Поморщившийся Ашер подтвердил мои подозрения.
Я вошла, разглядывая каждую деталь: синее стеганое одеяло, односпальная кровать, придвинутая к стене под окном, плакаты Армстронга, Бекхэма и других великих футболистов, украшающие стены.
— Это как музей, — сказала я, завороженная возможностью заглянуть в детство Ашера.
Я почти видела, как он сидит на кровати, смотрит футбол по телевизору и мечтает о том дне, когда на экране окажется он сам.