Наперекор судьбе

Враги Боя или, правильнее будет сказать, клевещущие на него, поскольку настоящих врагов у него не было, наверняка высмеяли бы само его желание найти себя и заняться чем-то полезным или хотя бы интересным. Леди Селия Литтон поначалу относилась к Бою весьма отрицательно, но она была одной из немногих, кому удалось распознать в нем это желание. Она противилась их браку с Венецией по многим причинам и прежде всего потому, что знала: ее дочь не сможет стать ему достойной интеллектуальной спутницей.

Разумеется, Селию огорчали переживания Венеции, узнавшей о романе мужа, однако сам этот роман ее ничуть не удивлял. Она была вынуждена признать: Абби Кларенс – весьма достойная партнерша для Боя. Не кто иная, как Абби, убедила его заняться устройством аукционов по продаже предметов искусства. Абби познакомила его с несколькими молодыми художниками, чьи произведения украсили галерею Боя. И опять-таки не Венеция, а все та же Абби Кларенс с жесткой прямотой заявила ему, что мужчине с его интеллектом и способностями стыдно растрачивать дни на игру в гольф и скачки. Фактически она была ему женой и настоящей спутницей во многих сферах его жизни, где Венеция даже не могла с ней соперничать. Селия не оправдывала Боя, однако испытывала к нему невольное сочувствие. Она вовсе не хотела это показывать и тем не менее в конце их разговора согласилась попросить Венецию, чтобы та пересмотрела свои претензии на развод.

– Я полностью разорвал свои отношения с Абби. Больше мы с нею никогда не увидимся. Наверное, в этом я слишком опоздал. Но, пожалуйста, попытайтесь убедить Венецию, что я ее очень люблю. По-своему. И я не хочу терять ее и детей.

Селия пообещала ему сделать все, что в ее силах, но честно сказала, что почти не верит в возможность сохранения их брака. Потом она спросила, знала ли Барти о его романе с Абби. Бой был уверен, что Барти даже не подозревала об этом.

– Я очень рада, – позже признавалась Оливеру Селия. – Мне было невыносимо думать, что Барти хоть как-то могла оказаться причастной к этому. Такое совершенно не в ее характере.

* * *

Селия оказалась права: Венеция держалась непреклонно. Она хотела получить развод, причем как можно быстрее, и отказывалась рассматривать какие-либо иные варианты.

– Если бы не дети, я просто вычеркнула бы Боя из своей жизни. Не хочу, чтобы он снова появлялся в моем доме. Я до сих пор не могу без содрогания думать о том, что все это тянулось четыре года. Он просто скотина. Ненавижу его. Жду не дождусь, когда перестану официально считаться его женой.

* * *

Селия думала, что упрямство Венеции может снова толкнуть Боя к Абби Кларенс, но этого не случилось. Он оставался верен своему слову. Отношения с учительницей полностью прекратились.

– Я так переживаю за Венецию, – призналась матери Селия, когда в один из дней они встретились за ланчем. – Но должна сказать, что Бою я тоже сочувствую.

Леди Бекенхем улыбнулась дочери странной, холодноватой улыбкой:

– Моя дорогая Селия, другого я от тебя и не ожидала.

* * *

Накануне отъезда в Эшингем Иззи не могла сомкнуть глаз. В комнате было очень жарко, и к августовской духоте добавлялось ее сильное волнение. В углу комнаты стоял тщательно собранный чемодан, на стуле лежала ее дорожная одежда. Кит как бы невзначай сообщил ей такие волнующие новости. Оказывается, в Эшингеме ей разрешат покататься на старом пони, на котором еще катались его сестры. Няня сводила ее в большой магазин «Дэниел Нилз», где купила ей бриджи и сапожки для верховой езды и несколько белых хлопчатобумажных рубашек. Выполняя повеления леди Бекенхем, няня купила также две пары резиновых сапог.

– Девчонке обязательно захочется пошлепать по воде и залезть в глину, а если она испортит свои нарядные лондонские туфельки, ее отец поднимет страшный шум.

Целых две недели за городом вместе с Китом! Это звучало так удивительно, что Иззи боялась лишний раз подумать об ожидавшем ее счастье, чтобы ненароком его не спугнуть. Ей позволят целыми днями играть на воздухе, шуметь, кричать и громко смеяться. Она познакомится с Билли – старшим братом Барти. Барти ей много про него рассказывала. У Билли всего одна нога, но это не мешает ему ездить даже на самых норовистых лошадях. В ближайшие выходные в Эшингем обещал приехать Джей. Джея Иззи тоже любила; он умел рассказывать забавные истории. Он обещал поучить ее ездить на пони.

– А еще я покажу тебе, как водить трактор. Только ты моей маме не говори.

– Я ей ничего не скажу.

В Эшингем их повезет Дэниелз, но…

– Когда мы туда приедем, я сам сяду за руль, – все с той же очаровательной небрежностью пообещал ей Кит. – Покатаюсь вокруг поместья. Бабушка говорит, мне пора учиться водить машину. Она сама даст мне несколько уроков. Ты только моей маме не говори.

– Я ей ничего не скажу.

Наверное, даже райские кущи бледнели в сравнении с двумя неделями свободы, ожидавшей Иззи в Эшингеме.

* * *

Днем, когда Иззи пила чай у себя в детской, туда зашел отец:

– Надеюсь, в Эшингеме ты будешь хорошо себя вести.

– Конечно, папа.

– Во всем слушайся леди Бекенхем. И Кита тоже.

– Да, папа.

– И не лазай по деревьям, а то еще упадешь.

– Я не буду лазать по деревьям.

Первый раз за жизнь Иззи отец проявил о ней заботу. На нее это подействовало ободряюще.

– Папа, большое тебе спасибо за то, что позволил мне поехать, – сказала Иззи. – Жду не дождусь, когда туда поеду.

– Так и должно быть, Изабелла. Это нормальное состояние, – ответил он и вышел из детской.

* * *

Иззи не спалось. Она посмотрела на часы. Маленькая стрелка успела доползти всего лишь до цифры 2. До утра еще столько времени. Как она вытерпит? Однажды, когда Иззи вот так же не могла заснуть, она решила почитать, однако няне это очень не понравилось. Няня отняла у нее книжку, сказав, что от чтения в постели можно сильно испортить зрение. Иззи пробовала возражать, тогда няня пригрозила, что расскажет отцу. Нет, сейчас читать никак нельзя. Это очень большой риск. Если она рассердит взрослых, папа может передумать и она никуда не поедет.

А тут ей еще и пить захотелось, причем сильно. Иззи терпела, сколько могла, однако жажда победила. К детской примыкала ванная. Вода там, конечно, тепловатая, но это лучше, чем ничего. Иззи осторожно вылезла из постели и открыла дверь. В доме было тихо и темно. Она прошла в ванную, но не нашла там ни чашки, ни даже стаканчика для чистки зубов. Иззи попробовала пить из-под крана, однако больше расплескивала воду, чем пила. Тогда она подумала, что никому не помешает, если тихонечко сходит на кухню за чашкой.