Напишите про меня книгу

Карим вызвал по телефону Толика и, как тогда, в 91-м, попросил его отвезти семью на вокзал и посадить в поезд на Махачкалу. Второй раз за два с небольшим года Карина уезжала в Дагестан не по своей воле. Лежа на верхней полке, она смотрела в окно и тихо плакала почти до самой Тулы. А в это время Карим сидел за кухонным столом и допивал бутылку «Столичной». Но, как он ни старался, лицо Сергея, лежащего на полу с автоматом в руках, из памяти не стиралось. Он понимал, что завтра Лена, не дозвонившись до мужа, первым делом придет к нему – Кариму. И что он будет говорить, куда при этом смотреть, Карим придумать не мог. Он злился на себя, на водку, которая не помогала. Злился на Хасбулатова и Ельцина, которые так и не смогли договориться. Злился на телевизор, который в очередной раз вещал о победе демократии в стране. Он пил и все больше зверел. Когда концентрация алкоголя в крови достигла критического уровня, Карим уснул прямо за столом с куском бородинского хлеба в одной руке и граненым стаканом в другой.

Лена появилась через два дня. У нее был совершенно потерянный вид и покрасневшие от слез и усталости глаза. Прямо на ходу Карим придумал версию:

– Лен, им неделю назад отключили электричество. Телефон ему зарядить негде. Ты потерпи, скоро все это закончится, и он обязательно тебе позвонит.

– О чем ты говоришь, Карим! Я смотрю все новости по телевидению. Хасбулатова арестовали, Руцкого тоже. Сергей был с ними. Значит, и его увезли. Что теперь с нами будет! – Она закрыла лицо руками и расплакалась.

– Я сейчас поеду в Белый дом и постараюсь, что-нибудь выяснить. – Карим решил разыскать тело Сергея и организовать похороны.

Но, к удивлению Карима, в Белом доме сказали, что Сергея в списке убитых нет. По их данным, вообще ни один депутат Верховного Совета не пострадал. Тогда он поехал в Кремль к Макарову – заместителю руководителя президентской Администрации.

– Понимаешь, Карим. Такое дело… В общем, как нам сказали, я думаю… Короче, не было убитых среди депутатов. НЕ БЫЛО. И ты его не ищи. Так лучше и для тебя, и для его семьи.

– Как это убитых не было? Мне что, Сергей там, в Белом доме, на лестнице приснился, что ли?

– Прекратите истерику Джандаров. Идите, работайте.

…Точных данных о погибших во время событий 2–5 октября 1993 года найти не удалось. По одним источникам, погибло 134 человека, по другим – больше тысячи. Лене через два месяца выдали бумажку: «пропал без вести 3 октября 1993 года». Полгода ходила она по всем инстанциям, по нескольку раз обошла все московские морги, но ничего выяснить ей не удалось. Карим рассказать Лене о том, что видел ее мужа погибшим, не смог. Поскольку квартира, где проживала семья Сергея была служебной, весной 1994 года ее пришлось освободить. Лена с сыном вернулась в Кемерово и устроилась работать в регистратуру детской поликлиники. Дважды Карим посылал ей через знакомых деньги, но она их возвращала.

Паша

Факс

Платежным поручением № 149 от 04.04.94 ЧП «Столица плюс» перечислило Уфимскому НПЗ 1 063 655 000 рублей.

Прошу Вас обеспечить отгрузку ГСМ по имеющимся у Вас реквизитам.

Зам. генерального директора Джандаров К.А.

В жизни Карима Паша появился из ниоткуда. Возник, как мыльный пузырь на детской площадке. Кто-то наполнил его воздухом – и вот он летит, весь такой легкий, яркий, цветной. Этот большой, но в то же время совершенно невесомый шарик можно потрогать, посадить на ладонь, но лучше просто еще раз дунуть в его сторону, чтобы он летал и приносил детям радость. Это был человек-праздник. Он всегда улыбался и излучал оптимизм, даже когда проигрывал в покер последние деньги. Когда-то от большой, но неразделенной любви, выслушав очередную порцию насмешек от своей капризной девушки, юный Паша Стаханов рванул в ближайшую качалку и вышел оттуда через год почти Арнольдом Шварценеггером. Девушки той, естественно, уже и след простыл, но Паша, не унывая и не расходуя по пустякам энергию, собрал свои вещички и уехал из родного Воронежа в столицу нашей Родины.

Примкнув поначалу к землякам-бандитам, Паша сколотил за полгода небольшой капиталец, а затем после долгих переговоров с лидером ОПГ сошел с этой скользкой и опасной тропы и подался в коммерсанты.

Занимался он всем, что приносило прибыль – торговал компьютерами, бытовой химией, организовал несколько ремонтных мастерских, расставил на всех московских привокзальных площадях пивные ларьки и даже пытался строить. Бизнес его не то чтобы процветал, но денег на хороший кабак и вечер в казино всегда хватало. Семьи у Паши не было, родных, кроме престарелой тетки в Воронеже, – тоже, так что критиковать и наставлять Пашу на путь истинный было некому.

К моменту знакомства с Каримом, а было это ранней весной 1993 года, Паша прикупил себе шестисотый «Мерседес», однокомнатную квартиру в Химках и пару приличных костюмов. Именно в такой последовательности. То есть сначала «тачку», потом «хату», а потом «штаны – рубашки».

– Ты, Карим, хоть и чурка, – они сидели за одним игровым столом в казино, и знакомству их было всего два дня, – но парень, видимо, с понятиями.

Карим вообще-то хамов не любил и на подобные реплики почти всегда отвечал хорошо поставленным ударом в область левого глаза. Но Паша говорил это так дружелюбно, с таким простодушным выражением лица, что Карим только улыбнулся.

– Чтоб ты знал, аристократ воронежский, мой прадед служил в императорском полку и был личным телохранителем Николая Второго, пока не заболел идеями всеобщего равенства. Так что, кто из нас чурка – еще подумать надо.

– За что я вас, нерусских, уважаю, так это за то, что вы историю свою знаете и стариков почитаете.

– О, ты, оказывается, нас уважаешь! Спасибо, брат, не ожидал я от тебя такой щедрости. Ладно, вставай, пошли домой, пока у тебя в карманах еще что-то осталось.

– Ты с ума сошел, мне только поперло, щас я это казино разорять начну!

Разорение казино закончилось, как обычно. В три часа ночи Паша попросил отвезти его домой на такси «за счет заведения». Денег у него не было даже на чаевые гардеробщику дяде Жоре.

В одно прекрасное воскресное утро Карима разбудил телефонный звонок.

– Старик, мы с тобой как-то неправильно живем!

– Паша, имей совесть, дай поспать, – накануне Карим ушел из казино, оставив азартного друга один на один с заведением.

– Через час я у тебя. Обмозгуем дело одно, – короткие гудки.

Карим вернулся в кровать и уснул, как младенец. Но ровно через час в дверь позвонили. Открывать пошла Карина.

– Привет, красавица. Депутат, как всегда, дрыхнет?

– Бывший депутат. Конечно, дрыхнет, вчера под утро явился.

– Бывших депутатов не бывает. Буди его, щас будем из него миллионера делать.

Появился Карим. Он уже почти совсем проснулся и даже успел почистить зубы.

– Что случилось за последние четыре часа такого, о чем нужно сообщить немедленно?

– Случилось. Вот скажи мне, Карим, ты меня уважаешь?

– Ты же вроде не пил вчера?

– Нет, ты ответь, уважаешь или нет?

– Ну, уважаю, уважаю.

– А без «ну»?

– И без «ну».

– Тогда я свой гениальный план по нашему с тобой обогащению тебе раскрою. Так и быть.

– Может, не стоит? Делиться придется…

– Я без тебя не справлюсь. Были бы у меня твои связи, ты бы мне, конечно, на хрен нужен был. Ты меня, Карим, извини, но ты все-таки мудак приличный. Я бы на твоем месте уже давно на Канарах жил, и посуду бы мне мыла Шэрон Стоун.