Нарский Шакал (Нарский Шакал - 1)

– Вот, - сказал Тарн.
– Ты знаешь, что это такое?

Прис не скрывала разочарования.

– Ничего, - недовольно пробурчала она.

– Вовсе не ничего. Это - человек.

Девочка с любопытством наклонила головку и посмотрела на деревянного человечка.

– Правда?

– Да.
– Тарн помахал рукой над ветками.
– Смотри!

Ветки секунду дрожали, а потом деревянный человечек встал, покачался на неуклюжих ножках и начал двигаться. Прис взвизгнула от радости и захлопала в ладоши. Тарн засмеялся и взглянул на Фориса: в его распахнутых глазах отразились восхищение и ужас. Прис продолжала веселиться - и человечек затанцевал, а вскоре даже искусники, которые постепенно привыкали к странным способностям своего господина, начали смеяться.

– Продолжай хлопать, Прис.
– Тарн встал с колен и направился к своему коню.
– Человечек еще немного для тебя потанцует.

Девочка была так заворожена новой игрушкой, что почти не обратила внимания на отъезд своего обожаемого дядюшки. Совершенно потрясенный чудом, Форис обошел ее и помог Тарну сесть в седло.

– Что это было?
– спросил он.

Тарн пожал плечами.

– Спросите у Лорриса.

Затем он встряхнул повод и исчез в лесу. Спустя несколько секунд деревянный человечек перестал танцевать, упал и рассыпался.

5

Имя его было Небаразар Горандарр, но никто его так не называл. Его монаршья генеалогия отличалась большей разветвленностью, чем у большинства королей Нара (исключение составлял, наверное, сам император), и он мог проследить свое происхождение на протяжении тысячи поколений - до того периода, когда трийцы были собирателями растений, а первые дролы еще не начали поклоняться своему мифическому божеству. Из-за его происхождения и странного звучания имени народ давно придумал титул, коим стал именовать представителей этого некогда сильного клана.

Его называли дэгогом.

Это слово из древнего языка означало вождь, и дэгог Люсел-Лора гордился своим титулом. Его звали не дэгог Небаразар Горандарр, а просто дэгог. Так обращались к нему и жена, и дюжина его детей. Произнесение в его присутствии полного имени воспринималось бы как крамола. Ему служили не из любви, а из глубочайшей, воспитанной поколениями преданности. Его семью высоко ставили на протяжении всей истории трийцев, и хотя он был слабейшим представителем своего клана, ему все равно воздавали почести - по крайней мере те, кто не попал под влияние дролов.

Некоторые считали его мелочным. Зная об этом, он обычно оставался индифферентным к такого рода оскорблениям. Он был неимоверно богат, во всяком случае, до тех пор, пока его цитаделью не завладел Тарн, и он не сомневался, что подлым или жадным его называют исключительно завистники. У него имелось твердое убеждение, что все свои побрякушки он заслужил уже потому, что являлся последним потомком достопочтенной семьи.

В этот день дэгог Люсел-Лора пребывал в особо мерзком настроении и демонстрировал это окружающим. Он барабанил своими жирными пальцами по столу для заседаний, и его массивные кольца терлись друг о друга. Для него не было на свете ничего более ненавистного, чем ожидание. В былые дни тот, кто имел наглость заставить дэгога ждать, считался преступником. Но эти времена миновали, и даже он понимал: бесполезно рассчитывать на то, что нарские дикари уяснят столь сложный этикет. И, охваченный гневом, он ждал, возлежа на подушках из весьма посредственного шелка.

Прислужница поставила перед ним чашу с финиками, но он смахнул ее, и фрукты рассыпались по полу.

– Убирайся!
– рявкнул он, и женщина поспешно ретировалась.

Дэгог почувствовал, как ощетинился сидевший рядом с ним военачальник Кронин, но это его нисколько не тронуло. Ему надоело жить в этом замке, годном только под свинарник, надоело считаться гостем военачальника. Он хотел вернуться домой и обвинял присутствующих здесь в том, что они не пускают его в любимый Фалиндар. Однорукий Эдгард, арамурский боевой герцог, рассеянно потер обрубок руки и тайком подмигнул Кронину. Дэгог мысленно содрогнулся, решив, что его считают идиотом.

– Я хочу начать, - заявил он Кронину.
– Где этот дурень барон? Ступай найди его.

Кронин, военачальник Таттерака, приглушил возмущенное фырканье и встал с пола. Чувствуя легкое раздражение, он направился к арке - и лишь тогда заметил барона Блэквуда Гейла. Тот вызывающе протиснулся в арку, не обратив на него ни малейшего внимания, решительно прошел в зал и низко поклонился трийскому правителю. Барон был гигантом, воплощением нарского варварства; при каждом движении его кожаные доспехи растягивались и стонали. Позади него шел еще один талистанец, полковник Троск, похожий на хорька; он никогда ни перед кем не снимал своей шапки с пером - даже перед дэгогом.

– Дэгог, - торжественно произнес барон, - прошу извинить мое опоздание. Меня задержали важные дела, и я только что прибыл.

– Ты оказываешь мне дурную услугу, барон, заставляя меня ждать. Чем, по-твоему, я занимаюсь все дни, чтобы тратить даром столько времени? Садись.

Гейл почтительно склонил голову, и они с полковником уселись на пол, вытянув вперед скрещенные ноги, и безуспешно пытались подложить себе под задницы шелковые подушки. Пришельцы не выказали желания заговорить с герцогом Эдгардом, и арамурец тоже не удостоил их вниманием.

Кронин молча вернулся на свое место рядом с дэгогом.

– Женщина!
– крикнул дэгог по-трийски куда-то в глубину зала. Принеси нам угощение. Еще фиников и питья.

Спустя несколько секунд прислужница вернулась с подносом. Поставила его на стол и робко налила из высокого серебряного сосуда токку - любимый напиток дэгога - в подставленный бокал господина. Затем обслужила остальных.

– А теперь, - высокомерно осведомился дэгог, - может быть, все-таки начнем?

– Конечно, о мудрейший!
– проговорил барон с напускной улыбкой.
– Если остальные готовы...

– Мы ждали вас.
– Эдгард с презрением посмотрел на Гейла.
– По-моему, вы делаете это специально, барон.

– Как это похоже на арамурца: говорить в неподходящий момент, ответил Гейл.
– Вы что-то слишком смелы для однорукого, боевой герцог. Перемените тон.
– Он мельком взглянул на своего безмолвного полковника, который поглаживал рукоять сабли.
– Руку отрубить можно не только жиктаром.

Эдгард начал подниматься.

Дэгог ударил кулаком по столику.

– Хватит!
– крикнул он.
– Садись, герцог Эдгард! И не смейте лаяться в моем присутствии. Вы все мне надоели!

Арамурец снова сел. Дэгог переплел пальцы и поставил локти на стол, обведя всех раздраженным взглядом. Гейл и полковник Троск только ухмыльнулись.

– Предупреждаю вас: я этого не потерплю!
– заявил дэгог.
– Барон Гейл, Кронин сообщил мне, что мятежники на юге наступают и скоро могут добраться даже сюда, к горе Годон. Ты должен был удерживать те земли, так?

– Да, дэгог, - кивнул Гейл.
– И я намерен это делать, насколько мне позволят мои силы.

– Твои силы что-то мало тебе позволяют, барон!
– Гейл пренебрежительно поморщился.