Нарский Шакал

Он наклонился к другу и прошептал ему в самое ухо:

— Кродин, проснись!

При этом он сильно ткнул спящего в бок. Однако тот лишь откатился в сторону.

— Дьявольщина, Кродин, просыпайся! — прошипел Люсилер.

Кродин продолжал спать. Люсилер в ярости ухватил его щеку двумя пальцами, мотая при этом его голову из стороны в сторону. Кродин резко открыл глаза.

— Какого…

Люсилер тотчас прикрыл ему рот ладонью.

— Тихо! — Он быстро убрал ладонь, препятствующую дыханию. Кродин испуганно озирался.

— Что случилось? — спросил он, глядя, как Люсилер осторожно извлекает жиктар из грязи.

Триец ничего не ответил, лишь упреждающе приподнял руку. Он всматривался в сумеречный лес.

— Боже, Люсилер, — повторил Кродин, — что происходит?

— Молчи! — обронил командир и тут же сам проклял себя за слишком громкий возглас.

Если он не ошибся, то их пока еще не заметили. Медленно и бесшумно Люсилер поднялся на колени, пристально высматривая в темноте признаки движения. Он снова прислушался затаив дыхание — только дождь стучал по листьям. И, наконец, он снова уловил треск. Намного ближе.

— В чем дело? — Кродин неловко поднялся. Люсилер схватил его за капюшон плаща и заставил снова опуститься в грязь.

— Не вставай! — приказал он.

Кродин шлепнулся и растерянно посмотрел на спутника. Но все-таки замолчал — к огромному облегчению Люсилера.

Минуты две друзья не двигались, стоя на коленях в грязи, и смотрели в глубь леса. Наконец в темном лабиринте стволов появилось красное пятно. Люсилер сощурил глаза. Его худшие опасения оправдались: воины. Даже в темноте алые одеяния выдавали их.

— О Боже! — простонал Кродин. — Как ты думаешь, они нас видели?

Люсилер покачал головой:

— Пока нет. Думаю, они не рассчитывали, что мы здесь окажемся.

— Сколько их здесь? Ты можешь определить?

— Не вижу, — признался Люсилер. — Возьми меч. Нам надо предупредить остальных.

— Что? Мы же не можем двинуться с места! Если они нас обнаружат, они с нас шкуру спустят!

Люсилер гневно обернулся к нему:

— Враги направляются к нашему лагерю. Их всех могут убить!

Кродин запротестовал, но поднялся на ноги.

— А как мы вернемся в лагерь? Сейчас же ничего не видно!

— Просто иди за мной, — бросил Люсилер через плечо. Он уже шагал сквозь дождь. Вскоре он услышал за спиной, как Кродин хлюпает сапогами по грязи.

Луна скрылась за толстым слоем облаков и почти не освещала лес, но Люсилер уверенно бежал вперед, выставив перед собой жиктар: оружие вело его. Он ощущал, как двойной клинок рассекает листву, ломает ветки, норовившие выколоть ему глаза. Ветки уже проделали в его рукавах огромные прорехи и теперь рвали плоть. Он не обращал внимания на боль и не сбавлял скорости. Теплая кровь струилась по рукам. Люсилер напоминал себе, что он — триец. Как те воины, с которыми он сейчас соревновался в резвости, он не нуждался в солнечном свете, чтобы быстро передвигаться по лесу.

— Сбавь скорость! — внезапно взмолился Кродин у него за спиной.

Люсилер замедлил бег ровно настолько, чтобы увидеть своего товарища. Едва различимое в темноте лицо Кродина покраснело от усилий.

— Нет, — отрезал Люсилер, — не отставай!

— Не могу! — пропыхтел Кродин, его голос превратился в придушенный хрип. — Я же не триец!

Чертыхнувшись, Люсилер остановился и взглянул на Кродина. Тот скорчился, упираясь руками в колени. Казалось, его вот-вот вырвет.

— Послушай, Кродин! — требовательно произнес Люсилер. — Эти воины идут в наш лагерь. Мы должны предупредить всех, чтобы они были готовы к нападению. Если ты не можешь за мной поспевать…

— Тогда иди, — прервал его Кродин задыхаясь. — Я постараюсь не отставать.

Не говоря ни слова, Люсилер отвернулся от товарища и снова понесся через лес. Ему хотелось что-нибудь сказать, бросить через плечо какие-то извинения — но на это не было времени. Воины Фориса уже обогнали его, так что он сможет оказаться в лагере раньше них, только если будет бежать изо всех сил.

Он двигался словно во сне. Крики ночных существ, цепкие ветки, дождь и грязь — ничего этого он уже не замечал. Ему было безразлично, много ли шума он производит, слышат ли его дролы. Он двигался с кошачьей уверенностью, словно леопард или огромный лев из Чандаккара. Он перепрыгивал через упавшие деревья и подныривал под лианами, протянувшимися поперек тропинки, чтобы удушить его. Он мчался все быстрее и быстрее, размахивая перед собой жиктаром, пока весь мир не превратился в темный сумасшедший водоворот.

Люсилер бежал не останавливаясь, не замечая времени. А потом вдруг вырвался из березового леса на вырубку, усеянную сожженными телами. Измученный, он упал на колени, и сладкое безумие бега оставило его так же стремительно, как пришло. Неподалеку он видел яркие точки лагерных костров и огни в зажигательных механизмах огнеметов. Дрожа от усталости, он с трудом поднялся на ноги, не обращая внимания на протесты и боль переутомленных мускулов, и побежал к лагерю. Он уже ясно видел траншеи. Скорчившиеся в них солдаты не замечали его приближения. Часовые его не увидели.

— Проснитесь! — отчаянно закричал он. — Баррет! Джильям! Проснитесь!

От его крика часовые на помосте зашевелились. Увидев его, они подняли луки. Люсилер вскинул вверх руки и, отчаянно ими размахивая, продолжал бежать к траншеям. Часовые все равно натянули луки — а Люсилер все равно продолжал бежать к ним. Он понимал, что стрела вот-вот вонзится ему в грудь, но продолжал бежать на полной скорости, выкрикивая свое имя и жестикулируя.

— Не стреляйте! Это я, Люсилер!

От первой траншеи его отделяло всего несколько десятков шагов. Он видел, как на помосте переговариваются часовые: они были явно смущены и не могли уразуметь, что за белокожий триец бежит к ним. Но вот кто-то из часовых опустил лук.

— Люсилер, — крикнул он, — это ты?

Командир сразу узнал грубый голос Джильяма.

— Да, Джильям! — ответил он. — Буди людей! За мной идут воины!

Остальные часовые тут же опустили луки и стали всматриваться в темноту. Люсилер упал на настил и проехал по скользкому от дождя дереву. Джильям поймал его, не дав скатиться в траншею. Задыхаясь, Люсилер бессильно обвис на его руках.

— Воины, — выговорил он с трудом, — шли за мной. Надо разбудить всех, приготовиться…

Джильям кивнул и обернулся к солдатам, отрывисто приказывая разбудить спящих и приготовиться к нападению. Вскоре воздух звенел от вырывающейся из ножен стали и гудел от разогревающихся огнеметов. Настил затрясся под тяжелыми телами в доспехах: солдаты занимали свои позиции. Когда Джильям наконец был удовлетворен состоянием траншей, он спросил:

— Люсилер, где Кродин?

— Не знаю, кажется, где-то позади. Он не мог за мной угнаться, я спешил, чтобы предупредить вас, и вынужден был его оставить.

— Это не страшно, — спокойно сказал Джильям, положив руку Люсилеру на плечо. — Кродин знает лес. Он найдет дорогу обратно. Сколько там дролов?

— Около дюжины, но они были в красных одеждах воинов, Джильям. Подойдут еще.

— Наверное, ты прав, разведчики не надели бы красное. — Джильям осмотрел Люсилера, задержав взгляд на его окровавленных руках. — А с тобой-то что? Ты ранен?