Нарушая традиции

Оставшиеся трое, наоборот, находились на хорошем счету у своих работодателей, не брезгуя никакими подработками, но при этом одевались более чем скромно, жили в предоставленных комнатах, что опять же было не характерно для их возраста и положения. Платили им более, чем хорошо. Вопрос: куда же они девали такие деньги? По примерным подсчётам Майлза, каждый из них давно мог купить себе приличный дом либо за наличные, либо с небольшой отсрочкой, и обзавестись семьёй. На все расспросы о прохождении практики отвечали нейтрально и односложно. Однако, стоило начать выяснять подробности, как у всех троих начинало кровить из носа. Конечно, можно было всё списать на волнение и усталость в конце дня, но в такие совпадения Майлз не верил. Похоже, что они были под заклятием о неразглашении. Но осторожное «прощупывание» на предмет ментального воздействия на сознание ничего не дало. Никаких следов. Майлз дотронулся до широкого невидимого браслета на левой руке и несколько раз покрутил его, как обычно, поступал в моменты задумчивости.

Поручив ещё одному практиканту получить доступ и проанализировать финансовые потоки всех троих, инспектор погрузился изучение отчётов от стажёров. Страницы пестрели бесконечными таблицами, графиками и диаграммами. Спустя некоторое время от бумаг его отвлёк голос одного из стажёров:

— Инспектор Вердинг!

— Да, Джейкоб. — Майлз отложил в сторону уже просмотренные отчёты и взял в руки стопку следующих.

— Согласно банковским выпискам, и Роберт Леннарт, и Эндрю Картер, и Филипп Сайлс примерно через месяц после направления на практику взяли экстренные ссуды в банке. И до сих пор их погашают. Хочу обратить Ваше внимание на тот факт, что каждому из них банк предлагал подать документы на рассмотрение займов под более низкие проценты и на более выгодных условиях, но все трое категорически отказались, настаивая только на тех, которые имели максимально быстрые сроки одобрения…

Майлз быстро пробежался глазами по протянутым бумагам. Суммы займов были примерно одинаковые. Так. Стефании для её маленького спектакля бухгалтерия выделила 650 золотых. Раньше размер взятки составлял меньшую сумму. Но это до распределения на практику. А если попробовать откупиться уже во время прохождения… Майлз сделал несколько нехитрых расчётов с поправкой на примерные цены тех лет, когда заинтересовавшая его троица проходила практику. Получилось, что откупиться от практики уже после распределения обходилось в пять раз дороже, чем «до». Заодно это объясняло, почему отчёты этой троицы так неуловимо были похожи друг с другом. Им просто дали переписать своими словами чью-то ранее сданную работу.

Желание бросить всё прямо сейчас, и отправиться к Проклятым башням с каждой минутой становилось всё сильнее и сильнее, но для официального вмешательства должны были быть более весомые причины, чем просто подозрения.

— Джейкоб, остаёшься за старшего! Если что, я буду в отделе Дознания. Пора, наконец-то, и мне пообщаться с бывшим Первым проректором Университета.

Майлз выскочил из-за стола и стремительно направился в сторону выхода. Отдел Дознания находился на нижних этажах Управления и был защищён всевозможными заклятиями и плетениями во избежание побегов среди подследственных. Поэтому во всём здании это было единственное место, где не действовали порталы. И куда можно было добраться исключительно на своих двоих.

— Инспектор Вердинг!

— Да, Ребекка! — раздражённо откликнулся Майлз, притормаживая перед дверями.

— Это касается оставшихся двенадцати некромантов.

Майлз отвёл назад правую руку:

— Адреса!

— А их нет. Каждый из интересующих Вас некромантов бесследно исчез в течение пяти лет с момента завершения практики у Проклятых башен. Все они до сих пор числятся без вести пропавшими. — Девушка поправила съехавшие на кончик носа круглые очки и протянула документы инспектору.

— Что?

Майлз резко обернулся и посмотрел на практикантку, держащую в своих руках ворохбумаг с красными штампами, которыми обычно маркировали заявления о пропаже. Вот почему ответ на его запрос показал, что они живы. Надо было сформулировать более расширенное задание. Но кто ж предполагал?!

— Твою ж мать!.. — выругался Майлз и, развернувшись в сторону к двери, столкнулся с кем-то входящим в архив.

2.3. Страйт

— Тогда уж нашу мать, дорогой братец! — раздался насмешливый голос.

— Страйт? А ты что здесь делаешь? — удивлённо воззрился Майлз на младшего брата, как всегда, облачённого в идеально выглаженную бежевую мантию Старшего служащего Департамента Безопасности.

— Соскучился и решил старшего братика навестить. Ты лучше расскажи мне, пожалуйста, чем тебя прогневала наша дражайшая родительница, что так её внезапно упомянул? — Страйт выжидающе уставился своими светло-серыми глазами на Майлза.

Инспектор подхватил брата за локоть и вытащил в коридор.

— По дороге поговорим. У меня очень мало времени.

Тонкие губы Страйта растянулись в ироничной улыбке:

— Я тоже рад тебя видеть. Насчёт твоей просьбы. Сегодня перехватили вестника. Учитывая, как «часто» ты обращаешься ко мне за помощью, я решил лично проследить его путь. И знаешь что?

— Что? — Майлз чуть притормозил.

— Его отправила двенадцатилетняя девочка. — Невинно хлопнул длинными светлыми ресницами младший брат.

— Страйт! — буквально прорычал сквозь зубы Майлз.

— Хорошо-хорошо! Если ты настаиваешь! — с ехидной полуулыбкой примирительно поднял вверх руки Вердинг-младший. — Цитирую дословно: «Срочно приезжай! Матушка серьёзно приболела»

У Майлза внутри кольнуло нехорошее предчувствие. Именно на такого рода сообщения просил обратить внимание Тео. Ещё и этот внезапный визит Страйта. Чтобы его младший брат соизволил оторваться от любимых многочисленных бумажек и добровольно покинул свой уютный кабинет? Для этого луна должна была упасть на Департамент и сравнять его с землёй. И то была велика вероятность того, что среди развалин обнаружился бы невозмутимый Страйт с кружкой любимого чая в одной руке и пачкой бумаг в другой, дочитывающий очередное донесение. Значит, появился действительно серьёзный повод или… предчувствие.

При всей своей непохожести у братьев была одна общая черта: чутьё. То самое чутьё, которое раз за разом вело Майлза в нужном направлении даже в самых, казалось бы, тупиковых делах.

Тем временем Страйт, не сбавляя шага, продолжил:

— Ауру девчонки я считал с записки моментально и мне стало любопытно, откуда у коренной жительницы Торсы, только недавно переехавшей в столицу, родственники в Хиллстоуне. Ты же знаешь, как уроженцы пустыни «любят» болота. И я решил немного прогуляться во время обеденного перерыва. Представляешь моё удивление, когда выяснилось, чтотак называемая «матушка» не только жива и здорова, но и понятия не имеет не только о своём недуге, но и о том, что у её семейства есть знакомые в Хиллстоуне. Девчонка же после недолгого сопротивления… Не смотри на меня так испепеляюще. Ничего ужасного, по крайней мере, с твоей точки зрения, я не совершил. Даже про мрачные застенки Департамента не упомянул, не говоря уже об озвучивании методов дознания. Вопрос решился весьма банальным способом. С тебя, кстати, золотой. Так вот. Вестника она отправила по просьбе своей соседки.

— И? Страйт, если ты и дальше продолжишь тянуть, клянусь, я тебе собственноручно голову откручу! — обычно уравновешенный Майлз начал терять терпение.

— Не открутишь. Моя голова весьма ценится в Департаменте. Тебя просто казнят на месте. Даже не разбираясь в причинах, побудивших на совершение этого проступка. — Страйт провёл левой рукой по своим безупречно уложенным волосам цвета спелой пшеницы, будто проверяя, не растрепались ли они.

Майлз гневно сверкнул глазами:

— Вот как чувствовал, что ещё в детстве тебя стоило придушить, змей ты наглый.