Наш общий друг (Книга 3 и 4)

– Вам, мистер Боффин, ровно ничего. Но мисс Уилфер и вашей милой, доброй жене я хотел бы сказать два слова.

– Валяйте говорите, - отвечал мистер Боффин, - да поживей, а то вы нам уже надоели.

– Я мирился, - начал тихим голосом секретарь, - с моим ложным положением у вас в доме, чтобы не разлучаться с мисс Уилфер. Быть рядом с ней - вот что изо дня в день служило мне наградой за те незаслуженные оскорбления, которые мне приходилось терпеть, за унижения, которым я подвергался при ней. После того как мисс Уилфер отвергла меня, я ни словом, ни взглядом не намекал на свои чувства к ней. Однако моя привязанность осталась неизменной, если не сделалась еще глубже н серьезней, - пусть мисс Уилфер простит мне эти слова.

– Обратите внимание, этот молодчик говорит "мисс Уилфер", а имеет в виду фунты, шиллинги и пенсы!
– воскликнул мистер Боффин, лукаво подмигнув.
– Обратите внимание, говорит "мисс Уилфер" вместо "фунты, шиллинги и пенсы!".

– Мне нечего стыдиться моих чувств к мисс Уилфер, - продолжал секретарь, не обращая на него внимания.
– Я признаюсь в них. Я люблю ее. Куда бы я ни уехал, оставив этот дом, моя жизнь всегда будет пуста без нее.

– Без фунтов, шиллингов и пенсов, - пояснил мистер Боффин, опять подмигнув.

– Если я не способен строить корыстные планы, - продолжал секретарь, все так же не обращая на него внимания, - в отношении мисс Уилфер, то в этом нет моей заслуги; какую бы я ни вообразил себе награду, все это меркнет и теряет всякую цену по сравнению с ней. Если б она обладала несметным богатством или самым высоким положением в свете, на мой взгляд, это имело бы только то значение, что, возможно, еще больше отдалило бы ее от меня и лишило бы меня последней надежды. Если бы, - закончил секретарь, глядя в лицо своему бывшему хозяину, - если бы одним только словом она могла лишить мистера Боффина его богатства и завладеть им сама, она не стала бы выше в моих глазах.

– Что ты теперь думаешь, старушка?
– спросил мистер Боффин шутливым тоном, обращаясь к жене, - как тебе покажется этот Роксмит со своей заботой о правде? Незачем тебе говорить, что ты думаешь, я не хочу, чтобы ты вмешивалась, думать ты можешь и про себя. А насчет завладения моим капиталом, я тебе ручаюсь, что он бы этого не сделал, если бы мог.

– Нет, не сделал бы, - возразил секретарь, опять взглянув ему в лицо.

– Ха-ха-ха!
– рассмеялся мистер Боффин.
– В некоторых случаях ничего не может быть лучше хорошей шутки.

– Я на минуту отвлекся от того немногого, что хотел сказать, продолжал секретарь, отворачиваясь от мистера Боффина и возвращаясь к прежнему своему тону.
– Я начал интересоваться мисс Уилфер, как только впервые увидел ее; даже раньше, как только я о ней услышал. В сущности, это меня и заставило искать знакомства с мистером Боффином и поступить к нему на службу. До сих пор мисс Уилфер этого не знала. Я говорю об этом теперь только в подтверждение того (хотя надеюсь, что это излишне), что я чужд корыстным помышлениям, которые мне приписывают.

– Ну и ловко же закручено, - с хитрым взглядом произнес мистер Боффин.
– Я и не думал, что он такой интриган. Смотрите, как он терпеливо и последовательно берется за дело. Он узнает обо мне, и о моем состоянии, и об этой молодой особе, об ее участии в истории молодого Джона, соображает, что к чему, и говорит себе: "Познакомлюсь-ка я поближе с этим Боффином и с этой девицей, обработаю их обоих, вот мое дело и выгорит". Так и слышу, как он это себе говорит, ей-богу! Вот гляжу на него сейчас и вижу!

Мистер Боффин указал пальцем на виновного, словно поймав его с поличным, и поздравил себя с такой проницательностью.

– Но, к счастью, милая моя Белла, он не на тех напал!
– сказал мистер Боффин.
– Нет! К счастью, ему пришлось иметь дело с вами и со мной, с Дэниелем и мисс Дансер, с Элвсом и Стервятником-Гопкинсом, с Блюбери Джонсом и со всеми нами, не с одним, так с другим. И мы его осилили, да еще как осилили. Надеялся выжать из нас денежки, а вместо того себя подвел, милая моя Белла!

Милая Белла ничего не ответила и ничем не выказала своего согласия. Она не шевельнулась ни разу с той самой минуты, как опустилась на стул, закрыв лицо обеими рунами. На некоторое время наступило молчание, и миссис Боффин поднялась тихонько, собираясь подойти к ней, по мистер Боффин остановил ее жестом, и она послушно села опять на свое место.

– Вот ваше жалованье, мистер Роксмит, - сказал Золотой Мусорщик, бросая своему бывшему секретарю завернутые в бумажку деньги.
– Для вас, я думаю, не унизительно будет поднять их после всего, до чего вы унизились в этом доме.

– Кроме этого, я ни в чем не унизился, - сказал Роксмит, поднимая сверток с пола, - а это мои кровные деньги, заработанные самым тяжелым трудом.

– Надеюсь, вы скоро уложитесь, - сказал мистер Боффин, - потому что, чем скорее вы уберетесь со всеми пожитками, тем лучше будет для всех нас.

– Вам нечего бояться, я не задержусь.

– Впрочем, прежде чем мы с вами окончательно разделаемся, я хотел бы задать вам еще один вопрос, хотя бы для того только, чтобы показать этой молодой особе, насколько вы, интриганы, бываете самонадеянны, в расчете на то, что никто не заметит, как вы сами себе противоречите.

– Спрашивайте о чем угодно, - возразил Роксмит, - но только поскорее, как рекомендуете сами.

– Вы притворяетесь, будто так сильно влюблены в эту молодую особу, сказал мистер Боффин, покровительственно кладя руку на голову Беллы, но не глядя на нее.

– Я не притворяюсь.

– Ах так! Отлично. Значит, вы сильно влюблены в эту молодую особу, если уж так придираетесь к слову?

– Да.

– Как же ваше чувство примиряется с тем, что эта молодая особа расточительница, легкомысленная дурочка, которая не умеет себя держать, бросает деньги на ветер и так и норовит попасть в работный дом?

– Я вас не понимаю.

– Не понимаете? Или не хотите понять? За кого же еще вы считали эту молодую особу и что вы думали о ней, если она принимала ваши ухаживания?

– Я ничего не думал, я был бы счастлив добиться ее взаимности и завладеть ее сердцем.

– Добиться взаимности, завладеть сердцем!
– передразнил его мистер Боффин с невыразимым презрением.
– Мяу-мяу, говорит кошка, кряк-кряк, говорит утка, гав-гав, лает собака! Добиться ее взаимности и завладеть ее сердцем! Мяу-мяу, кряк-кряк, гав-гав!