Наша Маша

– А лекарства?

Я машинально тащусь за ним, подхватившим свой рюкзак и арбалет.

– Какие, блин, нахрен лекарства?! – шипит он. – В тюрьме получишь. Главное до байка добраться, там можешь вырубаться, довезу как-то.

– Я думала, мы его подождем, убьем… а потом героями в тюрьму вернёмся, – канючу я, пока Дэрил, осторожно приоткрыв дверь, осматривает окрестности.

– Подождем его, он спалит меня без наручников или арбалет рядом и пристрелит нас обоих. Хватит бредить. Бежим.

Это он, конечно, очень оптимистично сказал. Бежать приходится ему, практически волоча мою плохо поддающуюся тушку за собой. Запястье, за которое он меня держит, разболелось пуще прежнего, ноги, не успевающие так быстро передвигаться, то и дело заплетаются. Но всего через пару минут мы оказываемся в лесу. Жестокий Дэрил тут же сворачивает с тропинки, по которой так удобно идти, и нам приходится пробираться через чащу. Внезапно он замирает, подняв вверх руку и подготовив арбалет. Я уныло плюхаюсь лицом в его крылья на жилетке, не успев вовремя притормозить и выслушиваю очередной поток ругательства. Шёпотом.

Ну что он там услышал?! Ходячего? То, как белочка орешки прячет?! Гонящегося за нами Губернатора? Кажется, он и сам не знает, отпихивая меня за куст, прикладывая палец к губам в безмолвной просьбе не шуметь, и делая несколько шагов в том направлении, в котором, по идее, должна быть тропинка. Раздвигает ветви какого-то дерева, вдруг шумно выдыхает, заметно расслабляется и тихо свистит.

Я прислоняюсь к шершавому стволу какого-то дерева, чтобы не сесть на землю без сил и готовлюсь к тому, что на свист Дэрила сейчас выйдет гигантская белка, его личный шпион. Увешанная оружием, с рацией и в камуфляжной костюме. Но вместо белки перед нами оказывается чумазый Рик с кольтом в руках и расцарапанной физиономией, на которой явственно читается огромное облегчение при виде меня.

– Маша… я думал, что уже все. Словно заново пережил… Софию, – обращается с последними словами он к Дэрилу и снова смотрит на меня. – Что с ней?

– Меньше задницей голой светить надо, – отмахивается тот и начинает быстро пересказывать наши с ним приключения.

Понимая, что мы пока никуда не идём, я опускаюсь на землю и благодарно киваю Рику, давшему мне куртку, чтобы подстелить под попу, которая в этот раз перебрала приключений. Задрёмывая, я слышу перепалку о том, стоит ли спешить в тюрьму спасать меня от страшной простуды или бежать обратно мочить Губернатора, и кому именно делать последнее. В результате, Дэрил мчится обратно в чащу, откуда мы пришли, а Рик присаживается рядом и даёт мне попить из своей фляжки.

– Твоя резинка, – протягивает он мне то, что совсем недавно забрал Губернатор. – И как ты только потеряться умудрилась?

– Не знаю, – шмыгаю я носом, с отчаянием понимая, что то время, пока он просто заложен, вот-вот закончится и скоро на волю польют сопли, которые даже утирать нечем.

Но долго горевать мне не приходится. Я проваливаюсь в сон, судя по положению солнца, продлившийся очень недолго, и просыпаюсь от звуков разговора.

– Сбежал. Хрен теперь найдём, – докладывает вернувшийся Дэрил Рику.

– Он пешком. Если быстро доберемся до тюрьмы и сразу отправимся на машинах сюда… Ты увидел, в какую сторону он ушёл?

– Примерное направление. Прошёл немного. Но следы пропали. Вот, кстати, – заметив, что я очнулась, высыпает мне на ладонь две таблетки из странно-погнутого флакончика Дэрил. – Принес-таки. И шандарахнул им об стенку, походу, когда понял, что мы свалили. Пей давай и не вырубайся, надо много и быстро пройти.

И мы действительно идём долго и быстро. Меня совсем не жалеют. Ну разве что почти тащат на себе вместе, но могли бы и аккуратней тащить! А ещё не так откровенно вытирать пот со своих чумазых лбов, когда мы наконец оказались у спрятанного Дэрилом байка.

– Не свалишься по дороге? – доставая из-под листвы своего верного друга, безразлично интересуется бессердечный охотник.

– Держись крепче, – напутствует меня более благодушный Рик, который, как оказалось, лицо расцарапал во время моих поисков.

Я вцепляюсь руками в жилет Дэрила и смутно припоминаю мечты, в которых я сидела вот так вот позади него на байке, забираясь шаловливыми пальчиками под его одежду, царапая ноготками тут же напрягающийся живот, словно невзначай касаясь огромной выпуклости ниже. Но реальность оказывается куда печальней: вяло помахав помчавшемуся в тюрьму через лес Рику, я прижимаюсь лицом к спине Дэрила, глубоко вдыхаю и от мгновенно разложившего мне нос запаха тут же вырубаюсь. Даже не успеваю узнать, не заляпала ли я потом соплями его красивую, хоть и до неприличия вонючую, жилетку, потому что прихожу в сознание только в своей камере.

Рядом сидит Кэрол, осторожно обтирая всю меня влажным полотенцем.

– Кажется, из тебя вышла даже слишком хорошая охотница, – улыбается она мне и поясняет: – Ты нашла Губернатора, которого не мог найти никто другой. Остаётся надеяться, что он не успеет далеко уйти. За ним уже поехали.

– Кто? – хриплю я, принимая из её рук горячую чашку с пахнущим летом отваром и маленькую таблетку.

Сил думать о том, что она меня отравит, нет. Да и не в её это, наверное, стиле. Она явно фанат кровищи и паленого мяса: то горло перережет, то застрелит, то вообще на шашлыки пустит.

– Дэрил, Рик, только вернувшаяся Мишонн, Мэрл и Саша. Допивай. Так, молодец. – Кэрол накрывает меня одеялом и даже подтыкает его со всех сторон, как делала мама. – А теперь поспи.

– Подожди, – задерживаю я её.

Её забота и пришедшее мне в голову сравнение с мамой растапливают что-то в моей душе, и я решаю, что, может быть, зря плохо думаю о ней. Осталось только узнать наверняка: зря или нет.

– Кэрол… а ты… Дэрила любишь? – спрашиваю я и, затаив дыхание, жду ответа.

Она хмурится, вглядывается моё лицо и вздыхает.

– Да.

– И я... – раздается вдруг робкий голос Бет, показавшейся у двери в мою камеру. – И я… люблю Дэрила.

Они обмениваются не самыми счастливыми в мире взглядами, а я, не в силах вытерпеть очередной подставы от судьбы, просто закрываю глаза. Посплю, может, и придумаю, как отвадить их от него. Вонючего, но моего!

====== 38. Голубая луна и прочие откровения ======

Выздоравливаю я медленно. К счастью, температуру удаётся быстро сбить, и в следующие дни она не поднимается выше самых противных в мире 37‘5. Зато насморк расцветает пышным цветом в моём алеющем от салфеток и увеличившемся уже размера на три от постоянного трения носу.

Громко высморкавшись, я после минутного колебания осторожно приоткрываю салфетку, чтобы изучить очередной зеленоватый оттенок сопли. Сглатываю комок отвращения, раздирающий моё и без того побаливающее горло, и уныло пью лекарство. Ну сколько уже можно? Хочу быть здоровой! Хочу к Дэрилу приставать! На вылазку хочу, только больше не в лес, а в какое-нибудь более культурное место, в котором можно джинсы себе новые подобрать! Да просто уже на улицу выйти хочу: встать у сетки, полюбоваться местными достопримечательностями, состоящими из разнополых, разновозрастных и разноразложившихся ходячих! Что угодно, только не эта камера!