Наши любимые дни

Наши соседи за стенкой наверняка запомнили представление, потому что Тейлор определенно не была тихой. Особенно, когда я заставил ее кончить один, два, три раза, прежде чем забраться на кровать и скользнуть в нее.

Мы застонали в унисон, и я наклонился, чтобы поцеловать ее, прежде чем перевернуть нас так, что она оказалась сверху. Смотреть на то, как Тейлор двигалась вверх-вниз на мне, получая удовольствие, было вершиной моей чертовой жизни. Она быстро кончила, а следом и я.

Тяжело дыша, она наклонилась и поцеловала меня.

— Думаю, это было не очень долго, — сказала она.

— Ну, всегда есть время для второго раунда. И третьего, — парировал я, и она усмехнулась.

Мы достигли четвертого раунда, прежде чем оба решили, что слишком устали и проголодались, чтобы продолжать.

— Обслуживание в номер? — я протянул руку к меню, лежащему на тумбочке.

— Обслуживание в номер, — подтвердила Тейлор, измученно подняв большие пальцы.

Тейлор

— Чеееееррртттт, — произнес Хантер себе под нос, когда я примерила для него первую пару ковбойских сапог в «Бут Барн»¹¹. Он буквально так и назывался. Сапоги были не дешевые, но они были коричневые с бирюзовым и чертовски милые.

— Тебе нравится? — спросила я, встав в позу. Сегодня было слишком жарко, и я снова надела топ и шорты, и все равно умирала от жары. Я определенно не была создана для жизни здесь.

— Можно сказать и так, — сказал он, наконец, посмотрев мне в лицо. М-м, взгляд его глаз был хищным и собственническим, а я все еще ощущала слабость после предыдущей ночи. Было приятно осознавать, что мы по-прежнему можем провести несколько раундов, а желание все еще останется.

— Чего-то не хватает, — заметил он, поглаживая подбородок, уже зарастающий щетиной. Я вздрогнула, вспомнив ощущения от его щетины между моих бедер.

Хантер подошел ко мне и опустил мне на голову ковбойскую шляпу.

— Вот. Теперь ты идеальна.

Я отодвинула шляпу назад, чтобы он мог поцеловать меня.

— Больше ничего не хочешь взять? — спросила я и донимала его, пока он не нашел черную пару, которая понравилась ему и хорошо подходила.

— В следующий раз, когда мы приедем, думаю, мы должны поехать в Остин. Это очень красивый город, он тебе наверняка понравится, — произнес он, когда мы присели пообедать в маленьком кафе, в котором имелись блюда для веганов и вегетарианцев. Еще одно качество, которое я люблю в Хантере, что я никогда не чувствую себя неловко из-за того, что вегетарианка. Он ни разу не закатил глаза, когда я просила заменить какие-либо продукты, и всегда убеждался в том, что в месте, куда мы придем, будет что-нибудь и для меня.

— В следующий раз? — спросила я, поднимая свой вегетарианский сэндвич.

— В следующий раз, — ответил он с улыбкой, отрезая кусок курицы.

* * *

Следующие несколько дней мы провели, гуляя по магазинам, обедая, фотографируясь и занимаясь сексом. Много секса. По каким-то причинам мы оба были чертовски возбуждены, так что использовали каждый шанс, чтобы остаться обнаженными.

Это было едва ли не курьезно.

— Ты счастлива? — спросил Хантер, после того как наш самолет взлетел, увозя нас домой.

— Да. А ты?

Он немного загорел после наших прогулок под техасским солнцем, но я была уверена, что намазанная толстым слоем солнцезащитного крема, моя кожа совсем не изменилась.

— И я. Я чувствую... — Он замолчал, ища подходящее слово. — Я чувствую себя спокойнее? Умиротворенней.

От этих слов я почувствовала себя такой счастливой, что захотелось плакать. Эта поездка определенно была хорошей затеей.

— Не жалеешь? — спросила я.

— Не жалею.

* * *

Мы добрались в Желтый дом не раньше двух часов ночи, и я так устала, что еле выбралась из машины. Но в нашем доме везде горел свет, и когда мы вошли внутрь, было такое ощущение, словно сейчас ранний вечер, а не середина ночи. Никто не спал, все болтали, играя в «Карты против Человечества» за обеденным столом.

— Добро пожаловать домой! — поприветствовала Рене, вставая и обнимая нас.

— Нас не было всего несколько дней, — заметила я, когда она сильно сжала меня.

— Не важно. Мы все равно скучали. — Все выстроились, чтобы обнять нас, а потом нас усадили в кресла и выдали по чашке чая и закуски.

— Как все прошло? — спросил Мейс.

Я была уставшей, но они не спали и ждали нас, так что мы могли выдержать еще немного.

— Хочешь начать первым? — спросила я, глядя на Хантера.

— Конечно, Мисси.

В конечном итоге я уснула за обеденным столом, пока Хантер рассказывал о поездке. Следующее, что я помню, я проснулась, и уже светило солнце.

— О боже, — произнесла я, переворачиваясь. Моя спина жутко болела из-за ужасно неудобного кресла в самолете, в котором пришлось провести несколько часов.

— Все в порядке? — спросил Хантер со своего места на кровати рядом со мной. Он читал мою электронную книгу и выглядел свежим, как огурчик. Подлец.

— Такое ощущение, будто я не летела на самолете, а он меня сбил, — хрипло выдала я.

— Оу, бедняжка Мисси. Хочешь, чтобы я что-нибудь сделал? — он отложил электронную книгу в сторону и с беспокойством посмотрел на меня.

— Может быть чая с медом? И, вероятно, аспирин. Дерьмо, — я опустилась на подушки и вроде как снова заснула, когда Хантер принес мне чай вместе с круассаном и фруктами.

— Ты так хорошо заботишься обо мне, — я взяла чай и сделала глоток. Горячая жидкость стала раем для моего пересохшего горла.

— Мне нравится заботиться о тебе. Никогда не думал, что захочу делать нечто подобное. Казалось, это будет в тягость для меня, — он покачал головой. — Очевидно, я был идиотом, а заодно и мудаком.

Я фыркнула:

— Да, мы были такими, но потом, в нашу первую встречу, я ударила тебя, так что у нас обоих не лучшее поведение.

Он рассмеялся и улегся ко мне в постель:

— Ты готова вернуться к занятиям?

— Нет. Я надеялась, что смогу провести еще несколько часов, не думая об этом, но оказывается, не тут-то было, — я скривилась.

Хантер не выглядел несчастным, заговорив об этом.

Большую часть дня я провела, валяясь на диване и читая, пока остальные занимались своими делами. У Хантера было больше энергии, чем у меня, поэтому он занялся стиркой, благослови его Господи.

— Он правда в порядке? — пришел спросить Мейс, пока Хантер складывал все наверху.