Наши ножи

Санса медленно оглядела окружавших ее людей. Сердце ушло в пятки, но… Она уже начала лгать, и останавливаться было слишком поздно. Случайно задержавшись глазами на бывшем муже, миледи вспомнила о том, что с ней произошло в предыдущем браке. Стоило всего лишь поменять имена и солгать, а ведь лгунья из нее была знатная.

— Это… Это из-за Русе Болтона, — опустив голову, проговорила Черная леди и, сжав руки в кулаки перед собой, подняла заблестевшие от влаги очи. — Он угрожал мне. Почти сразу… после первой ночи… — вновь прокатился недоуменный шум по залу, и Санса дивилась сама себе, своим словам, столь вовремя приходившим на ум. — Я… Он сказал, что ему все равно, от какого Болтона я рожу ребенка, — припоминала она слова, услышанные от Джоффри Баратеона и умело подставляла мертвых во имя спасения живых. — И если… Е-если он захочет… — девушка задрожала. — Когда он захочет… — сбивалось ее дыхание, и на глазах навернулись слезы столь убедительно-спасительные, и не менее убедительно Санса Болтон взяла себя в руки, тронув незнакомых людей своей отважностью. — Если он только пожелает, его сын ничего не сделает… Он не сможет ему помешать, а… Если я понесу девочку, он будет делить ложе со мной до тех пор, пока…

Санса вновь наклонила голову, скривившись от горькой правдивой лжи, и в зале не осталось никого, кто не поверил бы ей.

— Леди Болтон… Вы любите своего супруга? — спокойней спросила королева, и миледи опять посмотрела на Бурерожденную матерь драконов. Ну зачем… Зачем она пытала ее подобными вопросами?!

— Да, — ответила миледи, едва помедлив.

Глядя в глаза королеве, Санса Болтон как заговоренная повторяла про себя — «люблю, люблю», пытаясь искренне поверить в столь спасительную ложь.

— Этого монстра? Ваше величество… Леди Болтон обманывает королевский суд. Вы сами слышали…

— Что ее муж — чудовище? — Да. Уж этого Дейнерис наслышалась, но в отличие от Тириона, Джона и лорда Грейджоя, бастарда Рамси она видела впервые. Она видела, что у Черного лорда есть дети, любящие родителей, есть жена, что пытается его защитить, и видела, что сейчас безумно глядевший на свою леди бастард, видимо, был очень ей предан. — Что ж… Честь и хвала той женщине, что смогла обуять такого монстра.

— Он — убийца!

— В этом зале не он один, — отвечала ему королева.

— Но лорд Болтон убил младшего сына Эддарда Старка, Рикона Старка, брата леди… Она определенно лжет. Разве может…

— Мой муж… — громко перебила не сдававшегося Невила Дейнерис, — вылил котелок расплавленного золота на голову моего брата Визериса. Я надеюсь, вы закончили с вашими обвинениями… — отвернулась она от него, оставив в полном недоумении, и оказавшийся ни с чем Невил оглядывался на железнорожденных, ловя на себе их разочарованные взгляды. — Лорд Болтон… — от слов королевы публика встрепенулась. — Я не могу нести ответственность за те события, что произошли во времена узурпаторов и лжекоролей. Я не могу быть ответственной за войны, развязанные ими, но… — проклятое «но», — ваши преступления безнаказанными я оставить не могу. Жестокость карается короной, и в назидание вам и остальным вы понесете должное наказание. — Королева встала с места. — Вам нанесут двадцать ударов кнутом… На главной площади. Это послужит вам и другим лордам должным уроком… Помимо этого, — помнила матерь драконов о золотой середине, — дом Болтонов выплатит Грейджоям компенсацию в размере стоимости двадцати кораблей. Сумму вы можете выплатить в течении года. Приговор вам понятен?

Взъерошенный бастард кивнул головой, не до конца осознавая то, что услышал.

Поучительная порка… Хм. Что ж… Выпорят, видать, его знатно, но ведь он не какой-то изнеженный лорд… Наверное, легко отделался. Хм.

— Но… ваше величество… Где гарантии того, что они выплатят нам суммы? Где гарантии того, что они не отыграются на железнорожденных каким-то другим способом, — услышала леди Болтон и едва не закричала на него, понимая, что Невил собирается просить самого страшного. — Мы требуем…

— Вы сомневаетесь в слове королевы? — не дав и слова вставить, королева восьми королевств грозно вопрошала какого-то приблуда с Пайка, и он покорно склонился перед ней.

— Нет… Разумеется.

— Окончено.

Вновь взорвались голоса людей, наперебой обсуждавших решение Дейнерис Бурерожденной, и Санса, окруженная солдатами, не помнила, как вышла из зала. Мимо них прошел едва не плевавшийся от своей злобы Невил. Уводили дрожавшего Теона. Рамси что-то говорил ей, пытался заставить смотреть на него, перед тем как его увели обратно в темницу, но девушка ничего не видела, и едва не сгибалась пополам от боли, стягивавшей живот.

— Миледи? — придерживал ее Кирш, и она, вспомнив о приговоре, пришла в себя.

— Прикажите отправить людей в темницу. В последнюю ночь они наверняка попытаются что-то сотворить.

Окончено…

Все окончено… Только ей от этого было почему-то не легче.

====== Тишина ======

Солнце зашло за тучи. Поднялся ветер, разгоняя удушливую столичную духоту. Белая пелена облаков в серых разводах плотно закрывала небо, но несмотря на отсутствие светила, ожидавшие зрелища люди все же щурились, пытаясь хоть как-то спастись от неприятной яркости пасмурного дня.

Сколько же зевак собралось! Праздных, ленивых, любопытных. Словно им всем было дело до разборок какого-то северного лорда и железнорожденных, и, чувствуя нетерпение ожидавших, Санса ненароком вспомнила тот день, когда ее вывели к толпе проклинавших ее отца людей.

Судьба вновь жестоко смеялась над ней. Опять она ожидала исполнения приговора, только теперь не своему отцу, а отцу ее детей, и девушка тешилась лишь той мыслью, что после всего она наконец-то заберет всех с собой в Дредфорт: обозленного Бальтазара, замкнувшегося Рогара, оставшегося на несколько недель без родителей Райнара и… Рамси.

Посреди площади желтел сколоченный по случаю помост. Гордо возвышался над людьми обтесанный позорный столб, на который укрепили крюк, уготованный для приговоренного. Терпеливо ожидал своего часа палач, водрузив на голову черный колпак с прорезями для глаз. Приподнимая маску, тот часто пил воду из фляги и, стирая пот, выступавший из-под черной ткани, выслушивал подбадривающие комментарии стоявших поблизости людей. Каждый из них считал своим долгом показать, подсказать, научить карательному ремеслу самого мастера.

Леди Болтон с содроганием представляла, что сейчас, в самом скором времени, ее мужа выпорят на потеху публике, и радовалась принятому решению оставить детей дома. Ничего не подозревавшие Бальтазар с Рогаром сидели сейчас в ее покоях, узнав от матери радостную весть, что отец будет жить. О том, какой ценой, она умолчала. Слезы своих щенят она уже видела и не хотела причинять им больших страданий. Мальчики и так услышали то, чего слышать не должны были, и теперь каждый из них переживал по-своему. Рогар безустанно водил пальцами по гобелену, висевшему в покоях, и разговаривал после суда только с ней, а Бальтазара еле успокоили. Охрипший ребенок так и твердил, что сдерет со всех кожу, и ему пришлось вызвать мейстера ввиду горячки.

Оглядываясь по сторонам, Санса Болтон ни о чем не жалела. Дети бы просто не пережили такого издевательства над любимым отцом. Ей самой было противно от осознания того, что ее мужа высекут на потеху им всем — грязным, похотливым, кривым, плешивым…

Заскрипели ворота.

Прятавшаяся под капюшоном Санса испуганно обернулась в сторону раскрывшихся дверей, не ожидая, что все свершится так скоро. Пытаясь разглядеть за головами толпы своего бастарда, миледи старалась не выдавать своего волнения, ощущая любопытство к собственной персоне. Вторя своей госпоже, Черного лорда выглядывали болтоновские солдаты.