Наши уже не придут 2

— Хотите сказать, что если я передам вам те средства, то меня точно не казнят? — спросил Николай. — А как же моя семья? И что будет вместо казни?

— Ваша семья, то есть жена и дети, насколько мне известно, не участвовала в преступных деяниях, — ответил на это Аркадий. — А что будет вместо казни — это очень сильно зависит от вашего дальнейшего сотрудничества с нами.

— Мне не нравится сама идея, — покачал головой бывший царь.

— Товарищ Ленин сказал мне, что если вы окажетесь очень полезны нам, то вполне возможно, что вы и вовсе будете выступать на суде в качестве свидетеля, — сказал ему Немиров. — Но для этого нам нужны другие виновники, истинные…

— Предлагаете заложить всех своих… — заговорил Николай, переставший пилить бревно.

— В обмен на спокойную и безопасную жизнь, — улыбнулся Аркадий. — Советская власть, при условии строгого соблюдения вами определённых договорённостей, гарантирует вам спокойную жизнь в кругу семьи. Что вы выиграете от того, что покроете всех этих людей, совершивших настоящие преступления против Отечества?

Николай задумался и продолжил пилить бревно. Аркадий поддержал.

— Как я могу быть уверен, что вы не обманете? — спросил бывший царь.

— Советская власть вас ещё никогда не обманывала, — вздохнул Немиров. — Это сделали ваши «друзья» из Временного правительства, ваши генералы, ваше окружение… Даже бывший великий князь Михаил, насколько мне известно, поддержал Февральскую революцию. Где в это время были большевики? В ссылке и в эмиграции. Мы пришли уже тогда, когда вы находились в заключении. Да, вы нам не нравитесь, и мы вам не нравимся, но винить нас в том, что с вами произошло — это иррационально.

Бывший царь продолжил работать пилой, до тех пор, пока полено не отвалилось.

— Хорошо, предположим, что я соглашусь, — вновь заговорил он, когда они сдвинули бревно и снова начали пилить. — Моей семье нужна достойная жизнь.

— Сильно зависит от того, что вы нам расскажете, — произнёс Аркадий.

— Земгор, — сказал на это Николай Александрович. — Князь Львов очень сильно нагрелся на этом.

— Мы знаем, — вздохнул Аркадий. — Уголовное дело уже заведено.

— Но вы не знаете всех фигурантов, — покачал головой бывший царь. — Я знаю очень много фамилий, которые налихоимствовали на этом целые состояния. Я не мог их трогать, последствия были бы слишком катастрофичны, но сейчас, когда уже неважно…

— М-хм, — кивнул Немиров.

— Хвостов, — продолжил бывший царь. — Наверняка, вы его уже пытаете, есть за что, но вы не можете спросить его о том, чего не знаете. Я знаю.

Алексей Николаевич Хвостов сидит сейчас в «Крестах» и даёт признательные показания. Уже было за что его расстрелять, но Урицкий очень хочет распутать всю эту коррупционную паутину. Ведь возможно, что она может привести к украденным деньгам, а деньги лишними не будут — грядущая индустриализация обещает стать очень прожорливой и ненасытной.

— Министерство торговли и промышленности, — продолжил гражданин Романов. — То, что невозможно было укрыть, было предано огласке, но основной сор не был вынесен из избы. Знают об этом единицы, и я в их числе. Там очень много всего «интересного»…

— А по земствам что вы можете сказать? — поинтересовался Аркадий.

Был, на самом излёте монархии, скандал с коррупцией в земствах — она носила тотальный характер и выделяемые средства расхищались будто стаей очень голодных чаек. Но, насколько знал Аркадий, власть уже была слишком слаба, чтобы на что-то повлиять, поэтому коррупционеры отделались лёгким испугом — демонстративно посадили пару десятков незначительных функционеров и всё.

— Вы о Тверском земстве? — усмехнулся Николай. — Это совершенная мелочь, по сравнению с тем, что творилось в министерствах, поэтому я знаю немного. Но я знаю людей, которые знают больше.

— Похоже, что мы с вами сработаемся, — пришёл Аркадий к выводу. — А раз так, то могли бы вы сделать одно небольшое выступление под запись?

*29 мая 1919 года*

— Кто-то из них не говорит по-русски? — уточнил Аркадий у инструктора, старшего сержанта Шувалова.

— Таких немного, товарищ гвардии генерал-майор, — ответил старший сержант. — Устраняем недоработку.

Немиров вновь внимательно рассмотрел выстроившихся в колонны китайцев.

Они ещё в процессе прохождения курса молодого бойца, но через две недели они будут приведены к присяге, после чего начнётся их настоящее обучение.

Всего набрали четыре тысячи добровольцев, но изначально понятно, что пришли они сюда ради денег — жалование точно такое же, как и в Красной Армии. А многие китайцы переезжали в Россию ради заработка, чтобы прокормить семью в Китае, поэтому финансовая мотивация для них является сильнейшей.

Учитывая, что жалование красноармейцев исправно индексируется, служба в РККА считается очень стабильным источником заработка. Если не пристрелят и не взорвут в процессе…

Самых способных ещё в самом начале отправили в военные училища, откуда они выпустятся сержантами и лейтенантами.

Здесь же будущие красноармейцы, все возрастом от восемнадцати до тридцати пяти лет, без физических изъянов, решительно готовые выполнить любой приказ, лишь бы не выгнали с такой несложной работой, на которой ещё и кормят, а также одевают в красивую форму.

— Сколько именно не говорящих? — поинтересовался Аркадий.

— Из всего состава 372 красноармейца, — ответил старший сержант Шувалов. — Но даже они что-то понимают, правда, говорят плохо. Они уже давно работают у нас, поэтому их только и надо, что подтянуть.

— Учителя прибудут в течение двух недель, — сообщил ему Немиров. — Как прибудут — включите в программу начальное образование. Будущие освободители Китая должны быть образованными и умными.

— Слушаюсь, товарищ гвардии генерал-майор, — козырнул старший сержант.

В целом, видно, что китайцы гораздо ниже, чем даже российские крестьяне из самых захудалых сёл. С кормёжкой в Китае дела обстоят не очень, а мигрантом в России жить не особо слаще. А полноценное питание — это основа высокого роста.

Немиров хорошо знал, что если китайцев кормить, как следует, они вырастают до приличной высоты — бывают, оказывается, китайцы и под метр девяносто. Но среди присутствующих на плаце таких нет.

Средний рост китайских добровольцев — 160 сантиметров. Есть индивиды ростом 170 сантиметров, но есть и ростом 150 сантиметров. Очень мало и недостаточно, чтобы нормально стрелять из винтовки Мосина. Им будет очень тяжело, но Аркадий рассчитывал, что высокая физическая активность и обильное питание позволят нарастить на добровольцах достаточную мышечную массу, чтобы хотя бы частично компенсировать этот недостаток.