Наши уже не придут 3

И им не нравится политика, которой руководствуется Леонид — он скупает всё, что ему нравится и вкладывается в то, что ему нравится.

Ему понравился изобретатель Чарльз Стрит, который показал ему схему тостера, который автоматически выбрасывает хлеб — патент выкуплен, а сам Чарли теперь работает в бюро разработки бытовой техники компании «K-Aircraft».

А недавно ему понравилась идея парового автомобиля — он наткнулся на объявление о продаже автомобиля Doble Модель C. Он купил его, покатался пару часов и понял, что в этом что-то есть.

Вчера была заключена сделка — компания братьев Добль куплена за 1,5 миллиона долларов, со всеми патентами и сотрудниками.

Курчевский видел, что у ребят проблемы, но он также видел, что всё дело в недостатке масштаба. Вложить в эту компанию больше денег, расширить производство, чтобы оно стало конкурентно по цене другим автомобилям премиум-класса — внезапно окажется, что всё у паровых автомобилей хорошо.

Но купило его не то, что это необычно. Купило его то, что машина не тарахтит, как его Роллс-Ройс, не воняет едко бензином, а ещё она экономична по топливу. Последнее, в его ситуации, ерунда, но всё равно приятно.

Братья Добли, получившие целый отдел в конструкторском бюро «K-Ground», обещают, при условии хорошего финансирования и достаточного количества персонала, доработать свою модель D, которая, по их словам, взорвёт рынок. Леонид, почему-то, верил их словам.

В худшем случае, у него появились талантливые инженеры, которые потенциально способны изобрести что-то ещё, а в лучшем случае, у него появится производство комфортных машин, способных ездить на сотни километров без заправки.

К сожалению, военного потенциала у паровых двигателей нет, хотя Леонид допускал, что можно сделать паровой авиационный двигатель, который никогда не будет хватать звёзды с неба, но, потенциально может занять нишу в области авиации для труднодоступных мест. Летать такие самолётики будут способны очень далеко…

«Если Эбнер не пустозвон и будущие модели будут способны ехать хоть тысячу миль на одной заправке», — напомнил себе Курчевский.

Но предчувствие у него по этому делу хорошее, потому что он разбирается в людях и видит, что Добли — это не какие-то пустозвоны, а прирождённые работяги, выдающие потрясающие результаты.

«В отличие от вас, жадные ублюдки, Добли мне классово близки», — подумал Леонид, окинув взглядом своих директоров.

Примечания:

1 — Рабкрин — Рабоче-крестьянская инспекция СССР.

Глава двадцатая Трудноусвояемый мир

*2 декабря 1921 года*

— Ох, Олег, что же ты делаешь со своей жизнью… — Ленин опустил журнал «Красная новь». — И вправду, «Проклятый и забытый»…

Опубликовано лишь две главы, в которых Немиров вводил читателя в курс дела и освещал окружающую реальность, в которой происходит действие романа.

С художественной точки зрения, на взгляд Владимира Ильича, произведение было шероховато, красоты слога тут нет и в помине, но именно этим и цепляло — простое повествование, где нет места для подробного описания деревьев, цветов, окружения, где очень мало анализа переживаний и характеров персонажей — именно это заставляло этот текст выглядеть «по-пролетарски».

Если бы эти главы были написаны с соблюдением дореформенной орфографии, Ленин бы не усомнился, что писал талантливый писатель из крестьянства. А так, он знает, что Немиров окончил военное училище, самосовершенствовался чтением книг и перепиской с различными людьми — очевидно, что он больше не просто талантливый писатель от крестьянства…

— Что думаешь об этом, Коба? — спросил Владимир Ильич.

— Отчаяние нагнетать он умеет, — вздохнул Иосиф Виссарионович. — Ужасная картина будущего.

— Но, это его дело, что писать, — улыбнулся Ленин. — Что там за история с генералами?

— Некоторые генералы пытаются влезть в его проекты, — сообщил ему Сталин. — Генерал-майор Чижевский считает, что направление, взятое конструкторским бюро Царицынского орудийного завода, «ошибочно, ввиду полной несостоятельности, а прожекты генерала Немирова требуют тщательного предварительного анализа, а не бездумного соглашательства».

— В чём причина? — нахмурился Ленин.

— Чижевский утверждает, будто Красной Армии не нужно предложенное динамо-реактивное орудие, стреляющее надкалиберными осколочными гранатами, — начал объяснять Сталин. — По расчётам генерал-майора, это изделие пусть и будет пригодно для индивидуального ношения одним красноармейцем, но заменить миномёт не сможет. Генерал Чижевский говорит, что возможную нишу этого орудия уже давно занимает винтовочная граната.

— В его словах есть доля истины? — уточнил Ленин.

— Конечно же, есть, — кивнул Сталин. — Только вот Немиров никогда не делает ничего просто так.

— Что же он предлагает в качестве контраргумента? — улыбнулся Владимир Ильич.

— Он говорит, что в КБ № 17 разрабатывается спецбоеприпас, который многократно повысит эффективность разрабатываемого динамо-реактивного орудия, — ответил на это Иосиф Виссарионович. — Естественно, сообщить об этом генерал-майору Чижевскому и общественности он не может, но я внимательно слежу за этой драмой и не позволяю ей развиться во что-то большее. Орудие разрабатывается и будет разработано.

КБ № 17 — это секретное конструкторское бюро в глубинах Сибири, местоположение которого будет меняться раз в два года. Даже если кто-то узнает его локацию, все процессы по внедрению займут слишком много времени, а потом вся проделанная работа окажется бессмысленной, так как КБ переедет на другой секретный адрес, который придётся устанавливать заново.

— А что за спецбоеприпас? — уточнил Ленин.

— В нём применяются совершенно новые принципы бронепробития, — ответил на это Сталин. — И если динамо-реактивное орудие будет способно прицельно доставить этот спецбоеприпас до танка, хотя бы с сотни метров, то это будет безусловный успех и новое слово в противотанковой обороне. Только вот спецбоеприпас будет разрабатываться ещё долго — оценочно, не менее шести-восьми лет, поэтому Немиров нашёл другое применение для орудия — средство доставки надкалиберной осколочной, химической или дымовой гранаты.

— Как можно быть уверенным, что спецбоеприпас вообще будет работать? — снова нахмурился Владимир Ильич.

— Испытания показали, что сам принцип, применяемый в этом боеприпасе, работает, — ответил на это Иосиф Виссарионович. — Эксперименты проводились двумя отдельными конструкторскими бюро, тоже из «номерных», в разных условиях — принцип есть и он работает. Армия заинтересовалась, так как уже известно, что принцип можно использовать не только на низкоскоростных гранатах, но и на артиллерийских снарядах.

— А кто открыл этот «принцип»? — спросил Ленин.

— Владимир Иосифович Рдултовский, — ответил Сталин.

— Без Немирова, конечно же, не обошлось? — улыбнулся Владимир Ильич.

— Не обошлось, конечно же, — кивнул Иосиф Виссарионович. — Рдултовский говорит, что после того, как заинтересовался теорией направленных взрывов, которые могли бы как-то помочь с проблемой бурения твёрдых пород в горном деле, он связался с Немировым, который и подкинул ему несколько идей, как бы это могло работать… Собственно, на идее направлять взрыв с помощью металлической воронки, Рдултовского и озарило. Он разработал первый прототип и испытал его на броневой стали — ему удалось добиться пробития двенадцати миллиметров, а второй прототип, изготовленный через две недели, сумел углубиться в сталь на целых двадцать миллиметров.