Наши уже не придут 3

— Знаю, — подтвердил Геннадий Парфёнов.

Пакет с подробными чертежами трансмиссии к броневику K-12 уже доставлен в порт Лос-Анджелеса, где его погрузят на торговое судно.

Он вшит в обшивку одного из сотни роскошных кресел, которые отправляются в СССР. Все меры конспирации были соблюдены, поэтому, даже если схему раскроют, у Леонида уже был крайний рядовой сотрудник, которого скоро пристрелят «грабители».

Курчевский уже смирился с тем, что будут умирать случайные люди, причём возможно, иногда, в больших количествах.

«С этим просто ничего не поделать — такая у нас работа», — в очередной раз подумал он.

Кое-где он уже и сам задействовал ребят Парфёнова и Смутина, чтобы «решить разногласия» с некоторыми особо упёртыми авиаторами. Например, в здании компании «Wright Aeronautical» произошла настоящая утечка газа, в результате чего погибло несколько ключевых функционеров, включая Алана Б. Уитакера, являвшегося ярым противником слияния с «K-Aircraft».

После этого инцидента «Wright Aeronautical» была выкуплена за 18 000 000 долларов США и стала единым целым с «K-Aircraft».

Это было никакое не слияние, а настоящее поглощение, так как никто из совета директоров бывшей компании братьев Райт не получил кресла в совете компании «K-Aircraft»…

В результате Леонид получил очень много подробностей на тему текущих тенденций развития авиации и понял, что если уж его главные конкуренты отставали от него так сильно, то остальные, выражаясь метафорически, ещё даже не вошли в облако пыли, которое после него остаётся. И это было замечательно.

Его К-1 уже принят на вооружение Армии США и Военной Авиации Франции — в Армию США уже поставлено 575 самолётов, а в Военную Авиацию Франции поставлено 400 единиц.

Но французы успели отличиться — им, зачем-то, понадобились складные крылья с K-1S на стандартном К-1. Мотивировали они это тем, что так можно сэкономить много места при хранении самолётов. Курчевский лишь пожал плечами и дал приказ внести изменения в конструкцию.

«Захотели французы увеличить вес самолёта на сотню килограмм — бог им судья…» — подумал он.

— Кстати, когда ты посетишь Техас? — спросил вдруг Парфёнов.

— А мне надо? — уточнил Курчевский.

— Вообще-то, надо, — кивнул «специалист по деликатным делам». — Ты обещал, что посетишь губернатора с официальным визитом и о чём-то с ним договоришься.

— Я обещал? — нахмурился Леонид.

— Не ты, но мы, — усмехнулся Геннадий. — Мы пообещали, от твоего лица, щедрые инвестиции в Хьюстон, а взамен достопочтенный Пэт Моррис Нефф будет способствовать нашим безобидным мероприятиям в пустыне на юге…

— Деньги — это не проблема, — произнёс Курчевский.

— Он настаивал, чтобы ты приехал лично, — покачал головой Парфёнов. — Это такая малость, ведь так?

— Как это поможет нашему делу? — нахмурился Леонид.

Он не любил выезжать куда-то и делал это только в том случае, если иначе никак.

— Если ты сумеешь убедить его, что в Хьюстон потекут какие-то деньги, то он закроет глаза на всё, что мы там устраиваем, — ответил на это Геннадий. — Это практически карманный штат.

— Но в чём подвох? — нахмурился Курчевский.

— У штата дела идут не очень, — ответил Парфёнов. — Вероятно, придётся заплатить очень много и, наверное, открыть несколько заводов в Техасе.

Нефтяная отрасль, неизбежно, пошла на спад — это закономерный результат нефтяного бума, который случился из-за открытия двух крупных месторождений нефти.

— Кому сейчас легко? — задал Леонид риторический вопрос. — А какой-то другой штат вы выбрать не могли? Почему именно Техас?

— Ровно потому, что там сейчас лучшее место для нашего предприятия, — ответил Геннадий. — Смутин уже на месте и ведёт вербовку «охранников». Желающих полно, так что мы можем выбирать.

Вслед за нефтяной отраслью на спад пошло и сельское хозяйство Техаса. Но у этого были другие причины — последствия Великой войны. Рынок больше не нуждался в таком количестве хлопка, поэтому многие фермеры кинулись брать кредиты, а банки начали охотно их выдавать, причём всё это происходило до того, как начался спад нефтяной отрасли.

Сложилась очень депрессивная ситуация — в городах полно безработных нефтяников и крестьян, а экономике штата всё хуже и хуже.

— Я бы не хотел влезать во всё это… — произнёс ни в чём не уверенный Леонид.

— Это лучшее место, Лёня, — покачал головой Геннадий. — Операции в Мексике возможны только оттуда. Ты ведь хочешь сверхприбыли от выхода в Центральную Америку?

— Конечно, — кивнул Курчевский.

Инструкции из Центра прямо диктовали ему, что выход на рынок Мексики нужно обеспечить во что бы то ни стало. Так что он очень хотел выход на Мексику.

— А чтобы что-то получить, надо что сделать? — спросил Парфёнов.

— Не учи меня бизнесу, — вздохнул Леонид. — Ладно, я ввяжусь в это дело.

Мексика — это практически девственный рынок с огромным потенциалом.

Хитрые дельцы уже открыли подпольные производства лапши быстрого приготовления прямо на местах, но это дело поправимое. Как только на мексиканский рынок выйдет Курчевский, они все, постепенно, позакрываются.

У него растущий масштаб производства, что означает низкие цены, а что у них? А у них ничего.

Мексиканский рынок не очень большой — там сейчас примерно четырнадцать миллионов населения, тогда как в США целых сто двадцать.

Его компании ещё очень долго «есть» население Штатов, но лучше заранее позаботиться о том, чтобы перспективная Мексика не ускользнула из-под его «продовольственной опеки».

Люди всегда будут хотеть есть, как можно дешевле и как можно вкуснее. Леонид может накормить миллионы, пусть не так вкусно, как хотелось бы, но зато очень дёшево.

Впрочем, даже со вкусом можно кое-что придумать — в новые типы лапши добавляются кусочки вяленого мяса, сушёные горох и кукуруза, а также особым образом высушенная морковка. Получается гораздо вкуснее, чем просто лапша с солью и перцем. Для Мексики, с её уровнем жизни, это и вовсе пища богов…

Но там не так давно отгремела революция, в ходе которой победили умеренные революционеры.

В стране всё ещё неспокойно, есть незначительный продовольственный кризис — самое время для предприимчивых дельцов…

Первое, что нужно сделать — привести эту страну к соблюдению патентного права. Контрафакторы должны быть найдены и образцово наказаны.

Второе, что обязательно должно реализовать — повышение государственной стабильности. Для этого и нужно это «частное охранное предприятие», создание которого одобрено «людьми сверху», из той самой компании влиятельных лиц, поддерживающих Леонида словом и делом. Больше делом. Не безвозмездно, конечно же.