Наши уже не придут

Глава пятнадцатая След шакала

— Эй, подпоручик! — крикнул какой-то пуштун, стоящий метрах в двухстах от заставы. — Выходи — говорить будем!

— Ваше благородие, — обратился к Аркадию один из солдат, Тарас Синицын. — Может его «того»? Пристрелить?

— А за что? — усмехнулся тот.

— Ну, видно же, что из разбойников зарубежных, — пожал плечами солдат.

— Нет, лучше поговорим сначала, а там посмотрим, — вздохнул Аркадий, после чего подошёл к почти законченной стене. — Ты кто такой?!

— Моё имя не имеет значения! — ответил явный посланник. — А вот что тебе нужно знать — Тарик, наш мудрый вождь, готов объявить награду за твою голову! Лучше бы тебе начать пропускать наши караваны!

— И во сколько он оценивает мою голову?! — поинтересовался Аркадий.

— Он назначит такую цену, что тебя захотят убить все окрестные мужчины! — ответил посланник.

— А что он будет делать, если я назначу цену за его голову?! — спросил Аркадий и усмехнулся. — Я — очень богатый кафир! У него достаточно золота, чтобы перебить моё предложение?!

— У тебя есть шанс уцелеть, подпоручик! — предупредил его посланник. — Пропускай караваны и будешь жить дальше! Капитан, что был до тебя, жил спокойно! Мы любим послушных офицеров! Подумай об этом, подпоручик!

— Попробуете послать ещё один караван с оружием — я лично прослежу, чтобы все караванщики отправились на рудники в Сибирь! — ответил на это Аркадий. — Там вашему брату очень плохо — холодно и волки подъедают! Здесь вас ждёт только смерть или каторга! Отступитесь или просто так погубите множество своих людей!

Капитан Вольский, ради спокойной службы, закрывал глаза на то, что проходит через заставу — трусливый поступок, но объяснимый.

— Теперь за твою голову точно будет назначена награда! — сообщил посланник, после чего развернулся и пошёл прочь.

Сейчас Немирову стало очень не хватать разведывательных дронов. Было время, когда они имелись у каждого подразделения. Дрон мог бы проследить весь путь посланника до самого логова банды.

«А потом мы, на третьих „бэхах“, залетели бы туда и выгрузили штурмовиков прямо у входа», — усмехнулся своей мысли Аркадий. — «А дальше изо всех щелей летят пух и перья — штурмовики бы зачистили от этих индюков каждую щель».

Мысль о штурмовиках вернула его ко вчерашним размышлениям о проблематике траншейной войны.

Как организовать эшелонированную оборону он знал хорошо, но вот как её взламывать, когда у тебя нет бронетехники и высокоточной артиллерии, он имел только дилетантское представление.

— Будут нападать, ваше благородие… — произнёс подпрапорщик Еремеев с грустью в голосе.

— Подпрапорщиков Буркина и Иванова ко мне, — приказал Аркадий.

— Слушаюсь, ваше благородие! — помчался исполнять приказ рядовой Кузьмин.

— Подпрапорщик Еремеев, — обратился Немиров к командиру третьей роты. — За мной.

Сам он, подавив очередной приступ тяги закурить, пошёл к своему дому.

«Алексей к табаку не притрагивался ни разу», — подумал он, идя по ровной и аккуратной мощёной дороге, проходящей через всю заставу, от ворот до ворот. — «А курить хочется так, будто я заядлый и насильственно бросивший».

Но это было правдой — он и есть заядлый курильщик, бросивший насильно.

Часть своей жизни, после повреждения лёгких, он боролся с этой зависимостью. Он с наслаждением сорвался лишь единожды — перед самой своей смертью. Это была для него лучшая сигарета из когда-либо выкуренных им…

«Это психологическая зависимость», — подумал он. — «И пришла она сюда вместе со мной. А куда ей было деваться-то?»

Остальные подпрапорщики прибыли в его кабинет в течение нескольких минут.

— Вы знали, — произнёс Аркадий.

Подпрапорщики молчали.

— Вы знали, — повторил Аркадий.

Снова тишина.

— Да, ваше благородие, — решился ответить подпрапорщик Буркин. — Знали.

— Почему не сказали? — спросил командир заставы.

— Думали, капитан сказал вам, ваше благородие, — ответил подпрапорщик Иванов.

— Он только и думал, что об Омске, — вздохнул Аркадий. — К счастью, то, что вы промолчали, не повлияло на развитие этого кризиса. К сожалению, то, что вы промолчали, подорвало моё доверие к вам.

Сразу было понятно, что тут какая-то мутная история — пуштуны не пробовали заставу на зуб уже очень давно. А у них это что-то вроде национальной забавы — прорываться под покровом ночи в Ферганскую область и пытаться ограбить кого-нибудь. У них редко что-то получается, но бывает, что везёт.

— Теперь вам придётся очень хорошо послужить, прежде чем моё доверие к вам будет восстановлено, — продолжил Аркадий. — С этого дня застава переходит в состояние повышенной боевой готовности. С оружием не расставаться никому, а за проступки карать с повышенной строгостью. Достаточно ясно довожу?

— Так точно, ваше благородие! — синхронно гаркнули подпрапорщики.

— Сегодня я напишу прошение подполковнику Васютину, — сообщил им Аркадий. — Буду просить разрешения выставить заказ на покупку пулемёта за свой счёт. Если будет «добро» и нам повезёт — обзаведёмся тульским пулемётом системы Максима.

Подпрапорщики, в целом, приунывшие от перспективы полноценной войны с пуштунским племенем, приободрились.

Максим в этих краях — это что-то вроде линейного корабля в открытом море. Мощь, которую надо обязательно учитывать, когда планируешь что-то вызывающее и агрессивное.

Другая проблема — закупить патроны.

Он уже «вентилировал» вопрос у Васютина — на дополнительные патроны, за свой счёт, он разрешение согласует с превеликим удовольствием. Главное, лишь бы не разевал роток на выделяемый казной бюджет гарнизона…

Пулемёт, естественно, будет не личным, а имуществом погранзаставы. Никто, в своём уме, не продаст пулемёт в одни руки, пусть даже офицеру.

Шансы на успех есть, даже несмотря на общий дефицит пулемётов. Если командир гарнизона не будет против, а Аркадий не видел причин, почему бы ему быть против, то пулемёту на заставе быть. Осталось только договориться.

— Теперь я внимательно наблюдаю за вами, господа, — предупредил он прапорщиков. — Можете идти.

Когда подчинённые покинули его кабинет, он вернулся к размышлениям над тактикой вскрытия эшелонированной обороны силами пехоты.