Наследник чародея. Школяр. Книга первая

— Из-за этого я головную боль снимал? — вдруг вспомнил я. — И синяки у Андрюхи?

— Из-за этого, — кивнул Герис. — Правда, действия твои были примитивные. Они ведут к значительному расходу силы, но, в целом, правильные.

— И что теперь?

— Теперь? — переспросил Герис и засмеялся. — Теперь придётся тебе учиться у меня. Магии!

Он смеялся громко, раскатисто, заразительно. Только вот мне было ни капли не смешно. Совсем.

С одной стороны стать волшебником, то есть, магом, как говорил Герис, было бы неплохо. Даже очень здорово.

С другой стороны, во всей этой ситуации был какой-то подвох. Ну, не может быть просто так — бац! И ты становишься волшебником. Да еще и этот Герис в голове… А не может ли он вообще стать хозяином моего тела, а меня вышвырнуть вон?

И, наконец, никуда не делась мысль, что всё происходящее всего лишь плод моего больного воображения. Сейчас вот очнусь и окажусь на самом деле в палате в психбольнице привязанный ремнями к кровати, а рядом санитар с литровой клизмой. Шутка. Насчет клизмы.

Герис резко прекратил смеяться, нахмурился.

— Да не сошёл ты с ума! — заявил он, глядя мне в глаза. — И не бредишь! И подвоха здесь никакого нет. Так уж получилось. И твоим телом я завладеть не могу. Когда ты спишь, я могу только своей магической силой действовать. Даже записку написать, пришлось тебе внушать… Сам не могу.

Он помолчал, вздохнул, добавил:

— Есть у меня сильное подозрение, что твоё сознание рано или поздно меня отторгнет, вытеснит. Понял? И я тогда снова окажусь в небытие.

Он встал, подошел к окну (в классе было и окно!) и задумчиво сказал, глядя в него:

— Жалко, что со мной столько знаний пропадет. Да и ты можешь опять в кому впасть. Тут дело такое…

Я выпрямился, потёр виски и задумчиво ответил:

— Ну, в принципе, я совсем не против. Вообще я…

— За любой кипиш кроме голодовки? — обернулся Герис. — Так?

— Ага! Когда начнём?

Герис засмеялся.

— Для начала я тебе расскажу про свой мир. Какие направления магии у нас были. В этом мире магия совсем другая. Она похожа на шаманскую, которой владели кочевники, что погубили Империю…

Его рассказ длился несколько часов. Я завороженно слушал про разные Академии магии, про жизнь, в которой волшебство играло основную роль. В конце своего повествования Герис рассказал, как маги земли инициировали катаклизм, чтобы уничтожить кочевников, погубивших великую империю.

— Будем считать, что вводный курс в историю магии я тебе прочитал, — сообщил в заключение волшебник. — Теперь перейдем непосредственно к занятиям. Продолжим после того, как отдохнешь.

Я встрепенулся.

— А как из медитации выходить?

— Ну… — Герис задумался. — Да хотя бы ущипни себя.

Я ущипнул себя. Больно! И оказался в кресле на терраске. Рядом на колченогом стуле сидел домовой и таращился на меня.

— Не получилось? — он соскочил со стула, подшагнул ко мне, уставившись прямо в лицо. — Должно было получиться!

— Получилось всё! — успокоил я его. — Очень даже здорово всё получилось!

— Странно, — домовой нахмурился. — Ты в транс вошел, а я только присесть успел. Пять минут не прошло… Интересно!

Я тоже задумался. Там, в астрале, я находился не меньше трех часов. Ладно, потом у Гериса спрошу!

Трифон внимательно осмотрел меня, потом вдруг резко ткнул меня пальцем в живот.

— Ты что? — возмутился я.

— У тебя клубок вырос, — озадаченно сообщил домовой.

— В смысле? — не понял я.

— Клубок сил увеличился, — сказал домовой. — Реально, больше стал.

Я опустил глаза, посмотрел на живот. Где-то там, внутри, был таинственный клубок сил… Даже хихикнул от мысли, что, если клубок сил будет расти, то, соответственно, и пузо вырастет! Трифон обиженно фыркнул, глядя на меня.

— А ты мне не поможешь еще раз? — спросил я. — Войти в Астрал?

Домовой хмыкнул, вроде как недовольно поморщился:

— Вот ещё! Дел у меня больше нет…

— Трифон! — попросил я. — Ну, пожалуйста! Ну, будь другом, а!

Он довольно улыбнулся:

— Ладно. Помогу. Когда?

Я задумался, прислушался к своим ощущениям. Слегка побаливала голова, чуть клонило в сон и зверски хотелось есть.

— Через пару часов, — решил я.

— Ладно, — согласился Трифон. — Позовешь тогда!

Он как-то неуловимо нырнул в щель под шкафом и пропал. А я пошел на кухню. Во всем теле чувствовалась неимоверная усталость и плюс к тому моральная измотанность. Такое состояние у меня было после двухчасового письменного экзамена по математике год назад. Совершенно не хотелось ни о чём думать. Только поесть и хорошо бы прилечь поспать пару часов. На кухне никого не оказалось. На столе на тарелке стояла стопка блинов. К ним я достал из холодильника банку сметаны.

После этого «второго завтрака» я, разморенный и сонный, вышел на большой двор, присел на сложенные возле изгороди бревна, прикрыл глаза.

— Добрый день, юноша!

Я подскочил. Опираясь на изгородь (она была чуть выше пояса), мне улыбался пожилой кряжистый чернобородый мужик в сине-зеленой фуражке с непонятной кокардой из дубовых листьев. Его улыбка прямо-таки лучилась добротой и радушием. Картину портили глаза — темно-карие, почти черный, взгляд которых пробирал до печенок.

Сзади него стоял грязный «уазик» с открытой дверью.

— Здравствуйте, — осторожно ответил я. — Вам бабушку позвать?

— Не надо, — ответил мужик, протягивая поверх забора руку. — Я мимо ехал. Меня Василий Макарович зовут. А тебя?

На ум сразу пришла фраза «Я почтальон тутошний Печкин». Я чуть не засмеялся, еле сдержался. Но поднялся, пожал руку, представился:

— Антон. Внук бабушки Нюши. Может, зайдёте?

Рукопожатие Василия Макаровича оказалось настолько крепким, что мне даже почудился хруст косточек моей многострадальной кисти. Рука словно попала в тиски. Пришлось в ответ изо всех сил напрячь свои мускулы.

— Приглашаешь? — усмехнулся лесник, отпуская меня. И я вспомнил, что про него говорил домовой. «Суровый Василь Макарыч», который чуть что, всех к ногтю, включая оборотня. Интересно, а колдун без приглашения может зайти или нет?