Наследник червоточины I

– Симон, - гортанно протрубил граф.
– Верно, что она обещала три миллиона на ваш фильм, если поедите с ней?

– Да, месье граф.

– Месье Дюваль!
– "добрая" мачеха чувственно закатила глаза.
– Я поговорила с мужем, и мы приняли решение: Мы готовы дать больше на два миллиона! Если сможете отговорить нашу дочь от этого безумства.

Дюваль покряхтел. Он абсолютно не знал, как отговорить Франсуазу от поездки.

– Понимаете, мадам, - он попытался выкрутиться. Начал подбирать слова, чтобы объяснить, что её взрослой, тридцатипятилетней падчерице (Которая старше мамочки всего на шесть лет) ничего не угрожает.

– Египет - современная, развитая страна. По которой абсолютно безопасно передвигаться иностранным туристам.

Графиня не привыкла когда ей отказывали. Она резко, до синевы, сжала губы. Начала быстро перелистывать страницы альбома. Нашла нужную фотографию, показала человека в военной форме.

– Это мой двоюродный брат - месье Анри Шаранс, - змеёй прошипела "любящая мать".
– Он возглавляет Национальную жандармерию Франции. Лично знает министра. Про него говорят - жесткий, требовательный и беспощадный к преступникам человек. Он всегда помогает нам, если у нас возникают неприятности.

– Дорогой?
– женщина посмотрела на графа. Придала голосу трагическую дрожь.
– У нас же нет неприятностей?

– Вроде... пока... не было, - задумчиво поскребли щеку.

.....

– Не слушайте мою жену, - граф де Бенье отвёл гостя в сторону на приватный разговор.
– На самом деле, я рад, что девочка нашла увлечение и наконец вырвется из этого замкнутого семейного террариума. Пусть поедет, развлечётся, отдохнёт. И ещё, Симон, у меня к вам будет небольшая просьба: Франсуаза единственный ребёнок от моего первого брака. Я сильно переживаю и даже готов выделить пять миллионов франков, если вы перенесёте раскопки куда-нибудь... поближе к обитаемому миру.

Дюваль не понял предложения графа. Переспросил.
– Перенести раскопки? Поближе к обитаемому миру? Это как?

– Мы с женой даём согласие на поездку нашей любимицы. Ходите, бродите - копайтесь в тёплом песочке. Но! Она должна быть в зоне видимости крупных городов, домов, отелей. Может быть - даже парков. Лучший вариант, чтобы за ней можно было наблюдать в бинокль откуда-нибудь с балкона или из открытого окна.

– Позвольте, месье?
– морщины на лице гостя удивлённо поползли вверх.
– Если следовать символам карты, сокровищница находится в местах, где нет городов, отелей и уж тем более парков. И в бинокль, с балкона, вы её не увидите.

– Симон!
– произнесли твёрдым голосом, не принимающим возражения. Лицо графа покраснело и приобрело хищное выражение.
– Я достаточно обеспеченный и влиятельный человек! Дам семь миллионов! Вы услышали меня? Семь! Это последнее предложение! Либо соглашаетесь и начинаете раскопки, там, где вас будет видно или у вас начнутся неприятности прямо с завтрашнего утра. И уж поверьте - они будут очень большими!

.....

– Месье Дюваль, одну минуту!
– графиня де Бенье догнала Симона на выходе.
– Вы уже уходите? А как же десерт?

– Понимаете… После разговора с вашим мужем, я вспомнил, что неверно перевёл несколько иероглифов. Так, что надо срочно внести изменения в маршрут экспедиции. Оказывается нужно искать совсем в другом месте.

– Послушайте, Симон?
– женщина обернулась по сторонам, проверяя нет ли кого поблизости.
– У вас есть прекрасная возможность заработать гораздо больше, чем предложил мой муж!

– Мадам, я весь внимание! Каким образом?

– Я заплачу… больше, в два раза, если эта противная сучка "Случайно" потеряется на две-три недели в пустыне. При этом, она должна сильно мучиться и страдать. В жару, под солнцем, без еды, воды, в песках. Да, и ещё!
– оказаться в компании сексуально озабоченных арабов - гробокопателей. А если, после этого, она случайно сдохнет или пропадет без вести, то я утрою сумму вашего вознаграждения. Понимаете меня?

***

Путешественник во времени, внимательно выслушал рассказ Дюваля. Подытожил...

– Итак! Чтобы получить наибольшую финансовую "помощь" от семьи де Бенье, мы должны: Отправить тебя с графиней на поиски сокровищ. Это даёт нам три миллиона франков. Начать раскопки в пошаговой доступности от населенного пункта с хорошим отелем и парком отдыха. Это ещё семь. Затем на несколько недель похитить графиню. Запереть вместе с толпой сексуально озабоченных арабов. Оставить без пищи и воды. Дать время, чтобы они, с ней, пострадали и помучались. За это получаем отдельно четырнадцать миллионов. И наконец! Суперприз - стоимостью в двадцать один миллионов франков за то, что мы где-нибудь тихо укокошим твою подружку, заявив, что она пропала без вести. Итого, в сухом остатке, за одно мероприятие, можем заработать от десяти до тридцати одного миллионов франков.

– Хмм, - задумчиво почесали подбородок.
– А что, Симон? Шикарная раскладка?! А ты упирался - не хотел ехать? Если брать по максимуму, то полученной суммы хватит на целых полгода финансирования студии!

– Месье Иванов?
– с ужасом произнёс компаньон.
– О чём вы говорить? Вы быть в своём уме?

Глава 19

Англия. Лондон.

Музей истории и архитектуры.

Зал Древнего Египта.

Виновной, от нахождения в «Музее истории», Джек считал свою жену Дороти. Если бы не она, он остался дома. Потягивал бы пиво. Развалившись на диване, смотрел футбол. Орал "Гол" и пускал слюни на рыжую бороду. Но, круглая дата в десять лет совместной жизни и давнейшее обещание сводить её куда-либо, кроме местного бара, изменили привычное время провождение простого британского обывателя.

В галерее "Древнеегипетских экспонатов" было не протолкнуться. Народу собралось так много, что казалось едешь в метро в «Час пик». Оказалось, что в Англии любят не только футбол. Каждый норовил задеть другого, потеснить, отодвинуть. Все ходили, задрав головы. Что-то выискивали, расспрашивали, рассматривали.

– О, Джеки, посмотри!
– жена притащила его к огромной каменной плите размером в человеческий рост и весом чуть ли не в половину тонны. – Это «Розеттский камень»! Говорят, он самый дорогой экспонат во всей коллекции музея. Знаешь сколько он стоит? Знаешь?

Жвачку передвинули с одной стороны рта в другую.
– И сколько?

– Он бесценен! Один, в целом в мире. Такого нет даже в Египте, только у нас! Они просят вернуть его. Предлагают продать за большие деньги. Обменять на любые артефакты. Любые условия и уступки с их стороны. А мы, ни в какую – наш камень и точка!

– Да? – скептически осмотрели исцарапанный непонятными письменами кусок скалы. – И чё в нём такого? Что так дорого стоит?

Честно говоря, Дороти сама не знала. Но, показывать мужу свою необразованность не собиралась. Она сделала умное лицо и произнесла.

– Он самый старый на Свете. На нём писали иероглифами первые люди Египта. Представляешь! Ужас! Наверное, долбили каждую букву по половине года. Наши соотечественники вытащили его из какой-то гробницы. Быстро, пока не проснулись таможенники, перетащили через десятки границ. И вот, он стоит - мы на него смотрим. Правда же – прелесть!