Наследник червоточины I

Павильон приват-студии «Дюваль».

Максим зашёл в небольшое помещение. Прошёл по коридору. Перед дверью офиса собственника повстречал плачущую женщину. Среднего роста, полная, в какой-то старой вязаной кофте и бесформенной юбке, она, размазав тушь по лицу, громко ревела прямо в цветок, что держала в руках.

Странный посетитель подошёл вплотную. Произнёс на ломанном английском.
– Простите, мадам? Первый день в Париже и признаюсь никогда не видел чтобы француженки так оригинально поливали цветы.

– А я его не поливаю. Просто меня уволили. Хозяин компании месье Дюваль сказал, что я больше не нужна. Он всех уволил и меня тоже. Хотя я недавно устроилась и все меня хвалили.

– Оу, мадам!
– придирчиво осмотрели бывшею работницу приват-студии.
– Так, вы актриса? В каком фильме снимались?

– Нет, я референт. Работаю с бумагами. А ещё слежу за цветами.

– Мфф, мфф.. всхлипнули, вытирая мокрую щёку.
– Точнее за цветком.

– Понятно, - парень осторожно обошёл ревущую, вошёл внутрь, аккуратно прикрыл дверь за собой.

Через несколько минут выглянул хозяин компании.
– Мадам Пуартес, вы ещё здесь?
– Его глаза метали молнии.

– Нет, месье Дюваль, я уже ушла.

– Куда ушла? Зачем ушла. Почему ушла? Что за бардак происходит на студии? Что вы себе позволяете? Хотите чтобы я уволил вас?

– Так, вы... меня, уже... уволили?

– Когда?
– глаза работодателя страшно выкатились из орбит.

– Только, что.

– Кто вам сказал?

– Простите, месье. Просто когда вы сказали, что я уволена. Я подумала, что уволена. А раз я уволена, то значит уволена. И теперь без работы.

– Что за бред? Если не хотите чтобы я уволил по-настоящему! Быстро поставьте цветок на место и занимайтесь делами.

– Слушаюсь, месье Дюваль.

– И перестаньте ревень!

– Хорошо, месье Дюваль.

– И отойдите от двери. Не пугайте посетителей.

– Уже отошла, месье Дюваль.

Дверь громко захлопнули перед носом.

Женщина вздрогнула от стука дверного проёма. Перестала тереть глаза. Рассеяно осмотрела полностью ободранную, пустующую студию. Увидела забытый всеми разбитый деревянный ящик, одиноко стоящий у стены. Подошла к нему. Постелила намокший платок. Присела на краешек, обняла цветок и стала ждать.

......

Новый деловой компаньон по кинобизнесу осмотрел скромный кабинет отца основателя студии. Хмыкнул.

– Да-а, хоромы-то не царские.

– Что ви иметь ввиду, месье Иванов, когда говорить такой обидный слова?
– Дюваль насупился как индюк. Покраснел.

– Говорю, скромно у вас.

– Ми есть небольшой малоизвестный приват-студий. Вынужден экономить на всём. Особенно офис руководитель.

– Вот, я и говорю, у моего соседа по даче, пенсионера, собачья будка больше чем ваш кабинет.

Дюваль удивлённо приподнял густые брови.
– В СССР? В Москва? Такие будка у собак? Это есть юмор шутка?

– Ага, - пришелец закончил обход кабинета. Подошёл к креслу. Сел в него. Покрутился.

– Ну-с. Месье Дюваль?
– Хлопнули в ладоши.
– Я готов начать работать. С чего начнём?

Симон деловито насупился.
– Я думать срочно начать набор новых работник. Студия совершенно пустой. Нет никого. Даже персонал площадка.

– Дельное предложение, - протянули руки к небольшому столику. Из стопки достали журнал с картинками привольного содержания.

Француз взял бумажку со стола. Пробежался по ней глазами.
– Ещё нужен новый хороший аппаратур, свет, декораций, сценарий, режиссёр.

– Тоже верно, - согласились рассматривая худую блондинку в красном белье.

– Но, самый главный проблем – срочно нужен половина милль франк, чтобы закрыть старый долг компания. Без этого нельзя начать работа.

– Полмиллиона, - русский скривил лицо показывая какие пустяки.

Журнал откинули в сторону. Поднялись с кресла. Подошли к окну. Посмотрели на дымящие заводские трубы фабрики «Гобелен». Повернулись

– Мой друг, месье Симон! Я знаю место где можно быстро достать деньги. Много денег. Огромную сумму.

– И где такой мест?

– В банке! Кстати, какой в Париже самый большой и богатый банк?

Дюваль задумчиво поджал губы.
– Думаю «Кредит Агриколь».

– Что ж!
– Улыбнулись. Пощёлкали пальцами.
– Поздравляю вас месье Симон. Сегодня у нас знаменательный день! Мы с вами идём грабить «Кредит Агриколь»!

Хозяин кабинета широко открыл рот.
– Что? Грабить банк? Вы так пошутить? Если, нет. То это невозможно! Нас сразу поймать, посадить тюрьма. Мы там не выжить. А я, вообще не перенести тягости и быстро умирать.

Гость продолжал весело скалиться.
– Месье Дюваль, что вы такой напряженный? Конечно это была шутка. Мы идём в банк чтобы взять кредит на работу нашей киностудии. Нам, нужны деньги? Нужны. Вот и возьмём столько - сколько нужно.

Симон выдохнул. Но, тут же снова напрягся.

– Месье Иванов, перед поход в банк хотеть вас предупредить. У меня очень плохой кредитный историй. А вы русский, вас даже не будут слушать. Итог - ни один банк не дать нам деньги.

– Значит не дадут?

– Нет.

– Нужно найти такой банк, который даст. И я знаю его. Собирайтесь. Идёмте.

.....

Спустя три часа, в том же кабинете, Дюваль рвал волосы крупными клочьями на голове.

– Месье Иванов, это не есть договор! Это есть безобразий - грабёж! В течении год, за пять миль доллар, отдать десять! ДЕСЯТЬ МИЛЛЬ! Это кошмар! Кошмар и ужасть! Зачем вы меня уговорить на такой кабала? Как я теперь жить, быть, делать бизнес?

Пришелец из будущего беспечно махнул рукой.
– Договор, как договор. Ничего особенного.

– Ничеголь особенный?
– повторил француз.
– Ни один фильм, даже отчень успешный, не приносить такой выгод. А это значить нас снова ждать тюрьма. И моя смерть от потеря здоровий.

– Месье Дюваль, прошу, успокойтесь. Давайте думать о кино. О сьёмках. А не о тюрьме.

– Но, я не мочь думать, когда надо отдать такой безумный процент! Вы, коммунист, пролетарий из Советский Союз просто не представлять насколько огромный сумма!

Максим встал с кресла. Снял с плеча большую спортивную сумку. Открыл её. Высыпал на стол кучу долларов.