Наследник Хаоса

— Милый… Я привыкла называть его милый, — с грустью ответила она.

— Вы… были вместе? — начало доходить до меня.

Видимо, об этом говорила наша ведьмочка. Таника была в куда более тесной связи с Аланом.

— Да, — честно ответила она, и я понял, что это благодаря Печати Разума Грейсона, иначе вряд ли бы девушка была столь откровенной.

Я провёл рукой по лицу, не будучи полностью уверенным, сработает или нет, но всё-таки решился попробовать. «Макияж» от Шаны, изменивший внешность, растворился, возвращая телу почти полностью родные черты. По крайней мере, до той степени, до которой изменил их я, живя в этой оболочке.

Зрачки Таники расширились, но страх до конца не ушёл. Она погладила меня по щеке свободной рукой.

— Ты так ещё красивее, — прошептала она. — Вернее…

Смущение тут же захлестнуло барышню, ведь она понимала, что её Алан это не я.

— Я не хотел бы портить тело твоего парня, но теперь оно моё. И чтобы вернуть себе своё родное тело, мне нужна твоя помощь.

Сам до конца не был уверен, хочу ли вернуться в свою оболочку, но следовало сказать девушке что-то, что ей, возможно, хочется слышать.

— Я верну своё тело, и твой парень снова будет твоим.

Она убрала руку, опустила голову. Волосы упали на лицо, но даже так в тусклом освещении комнаты я увидел грустную усмешку.

— Этому не бывать, — прошептала она, и стало ясно, что сыграть на воссоединении пары не получится. — Мой Алан уже не мой. И уже не Алан. И дело не в теле. Его больше нет.

— Что ты имеешь в виду?

— Эти сектанты, — она усмехнулась и подняла глаза к небу, скрытому за потолком и ещё двумя этажами здания, — этот ужасный Орден Отрицателей… Они сломали нашего Алли. Или он сломался сам, заразившись их безумием…

— Но ты же помогала ему. Вы напали на нас в отеле, украли медальон.

Она закусила губы, не решаясь продолжить. Но потом взяла себя в руки и почему-то разъярилась. Дала мне пощёчину и с щемящей тоской уставилась прямо в глаза.

— Я ещё верила… Верила, что ты сможешь вернуться! Что опять будешь со мной! — голос надломился. — Верила, что всё будет как прежде.

Было понятно, что обращалась она не ко мне, а к тому Алану, чьё лицо видела перед собой.

— Какой у него план? — спросил, переводя тему и надеясь, что она не разрыдается.

— Я не знаю. Но что-то плохое… Я видела его глаза…

И вдруг она опять положила мне руку на щёку и взглянула пристально, изучающе.

— Твои глаза не заражены безумием. В них даже осталось что-то от моего милого Алана. Когда мы ещё были свободны от этого бреда. Мы знакомы с детства. Как будто всю жизнь. Но теперь… Я больше не узнаю его.

В голосе появились всхлипы, и я кивнул Грейсону, чтобы подошел ближе.

— Помоги ей. Пусть она не плачет…

Не был уверен, что он так может, но вдруг получится. Он положил руку девушке не плечо и мягко произнёс: — Он того не стоит. Отпусти. Ты выплакала достаточно.

И она глубоко вздохнула, затем еще раз. И всхлипы прекратились.

— Спасибо, — прошептала она. — Пообещайте не мучить его, когда найдёте.

— Так ты нам поможешь? Расскажешь, где он прячется.

Она помотала головой.

— Почему? — не понял Грейсон.

— Потому что я не знаю. Он не доверялся мне. Всегда доверял. А тут — нет. И тогда я поняла, что всё давно кончено. И это уже не он. Мой Алан был предан мне, а я ему. Но…

— Но это уже не он, — закончил я её мысль.

Она кивнула, утёрла слёзы и начавшую подтекать тушь. Затем взглянула на запястье, помотала им, звеня металлом «браслета».

— Отстегните, что ли… И я отведу вас, к тому, кто поможет.

Я взглянул на Грейсона. Он кивнул, подтверждая, что девушка всё ещё под влиянием Печати и говорит правду. Освободив её и потом, наконец, свои коленки от веса прелестницы, задал уточняющий вопрос.

— Куда же пойдём?

Она мотнула головой вверх.

— К Эрику. Он должен быть в моей комнате.

— А ему, значит, Алан доверился?

— Не совсем, просто Эрик знает больше и об Отрицателях, и о явках-паролях. Он провёл с Аланом больше времени после его возвращения.

— А ты вообще в курсе, где он был?

— Конечно, иномирец, — усмехнулась она, смерив взглядом. — Знаю, где он побывал и почему. И знаю, кто ты и откуда. И про несчастного твоего тренера тоже в курсе.

— Несчастного? — не понял я. — Что ты имеешь в виду?

— Я… — она замялась, а в глазах проскользнуло беспокойство. Она потёрла предплечье, будто ёжась от холода, но в комнате было достаточно тепло и даже душно. — Он… Знаешь…

Договорить Таника не успела. Взвыла сирена, моргнул свет, а в соседней комнате раздались первые выстрелы. Таника зажала уши ладонями и зажмурилась. Грейсон бросился к входной двери и зажал вход диваном за секунду, как в неё что-то ударилось. Скорее всего, плечо одного из горилл, которых они звали вышибалами. Я же бросился блокировать вход, откуда пришла танцовщица.

— Звоню ребятам, — отчеканил Грейсон, и все мы поняли, что сейчас будет жарко.

Глава 21

Обоссанный бомж сдал нас. И вопреки ожиданиям Грейсона, понял, кто перед ним стоял. Может, спалил по браслетам, может, по каким-то другим атрибутам, которые мы упустили. Но в любом случае, чтобы нас взять, собрались, казалось, все гнилостные отморозки района.

— Геройчики, сдавайтесь! — проорал бармен сквозь дверь. — Вам всё равно не уйти!

— Если мы вас покалечим, пеняйте на себя, — огрызнулся я.

В ответ бармен разразился смехом и завершил его прокуренным кашлем. Сразу после врубилась сигнализация или что-то похожее на неё. Мерзкий, долбящий уши звук. Грейсон мотнул головой, будто пытаясь сбросить его, но, конечно же, ничего не вышло. Я потёр виски, но это тоже не помогло. Танике же на вид было всё равно, она лишь беспомощно переводила взгляд с меня на Грейсона и заламывала пальцы, нервно прикусывая губы.

Как же я пожалел, что у меня сейчас под рукой не было медальона. Я попытался телепортироваться вместе с барышней на крышу дома, но потерпел фиаско. Печать Хаоса вообще замолчала, что возмутило меня до глубины души. То проявлялась, когда ей вздумается, то теперь умолкла. Хаос, что с него взять?

— За вас хорошенько заплатят на чёрном рынке, — подвякнул один из подпевал с той стороны двери. — На эксперименты пойдёте, или не органы. Даже не знаю, как на аукционе за вас дадут больше.

Но продолжить ему не дали. Судя по звуку, кто-то ткнул его под рёбра, чтобы болтал поменьше.