Наследник империи, или Выдержка

Я помахал рукой знакомой девушке. Как я уже догадался, она здесь звезда, вокруг нее все и вращается. Исполнительница главной роли Катенька — моя ровесница. Как и я, она принадлежит к «золотой молодежи» по праву рождения, ее предки были знаменитыми актерами. В девятнадцать лет мы тусовались в одних и тех же местах, и наши компании порою сливались. Она давно уже вышла замуж, родила двоих детей, причем последнего, мальчика, меньше года назад. После вторых родов она слегка располнела и потеряла форму. Чем и объясняется ее присутствие в таком месте. Возвращение в обойму происходит постепенно, даже для звезд не бывает исключений. Она докажет, что в тираж еще не вышла, и роли, а соответственно и деньги, будут больше. Для нее это ступенька в карьере, похоже, что в середине лестницы, в то время как для Олеси в самом ее конце. Мне хотелось так думать.

Катенька увидела меня и разулыбалась. Мы в прекрасных отношениях, ни разу даже не поцеловались всерьез. Я думаю, что это и есть настоящая дружба. Я перешагнул через шнур, огораживающий место, где проходили съемки, и направился к ней. Ассистент режиссера открыла рот, а оператор прилип к камере.

Спокойно-спокойно-спокойно… Денег у вас таких нет, снимать Леонида Петровского. Ну не мерзавец я? Просто гад!

— Привет! — ласково сказала мне Катенька.

— Здравствуй, солнце.

Мы гламурно приложились щечка к щечке.

— Прекрасно выглядишь, — улыбнулся я. И не солгал. Я и в самом деле так считал. Ее грудь налилась, лицо округлилось. Она излучала здоровье и счастье. Любимая и любящая жена, мать двоих детей. Если это не красота, то что?

— Не преувеличивай, — вздохнула Катенька, которая, как и все актрисы, была жертвой моды. То есть мечтала стать доской со впалыми щеками, вешалкой для платьев. — Вот ты действительно цветешь. Прямо из салона красоты?

Я улыбнулся самой мерзкой своей улыбкой, после которой женщины уж точно теряют остатки разума. Потому что видел: Олеся застыла и смотрит на нас.

— Я всегда так выгляжу.

— Говорят, ты женишься?

Черт меня возьми! Об этом уже все знают! Похоже, меня обложили флажками. Еще неделя, и мне придется пойти под венец с первой встречной. Я развел руками:

— Что делать? Пора и остепениться.

— И на ком?

— Есть одна девушка…

Я по-прежнему был уверен, что есть. Но по-прежнему не знал: где?

— А как ты? — спросил я у Катеньки.

— О! Прекрасно! Хомяк — прелесть!

— Хомяк?

— Сын. Младший. У него такие щечки! Настоящий хомяк! Жаль, что я бросила кормить его грудью из-за этих съемок. Но меня так уговаривали.

— Дети — это прекрасно, — с грустью сказал я.

— Так не тяни, — улыбнулась Катенька. — У тебя обязательно должны быть дети. Я уверена, что они будут очень красивыми.

Господи! Как же я ее проморгал? Эту замечательную девушку. Где были мои глаза? Ведь ни тени кокетства нет в ее голосе. Она любит мужа, любит своих детей. Есть женщины, которые могут передо мной устоять, и, самое интересное, мне это не обидно. Я ее обожаю, Катеньку. Надо съездить к ней в гости, поиграть с Хомяком. Накупить ему игрушек и выпить с ее мужем. Он — счастливейший из смертных. Я ему завидую белой завистью. Петровский, ты вечно опаздываешь, тормоз. Так тебе и надо!

Краем глаза я заметил маневр Олеси. Теперь она находилась в двух шагах от нас. Видимо, ее раздирало любопытство. Женщина, что с нее взять? Я посмотрел в ее сторону, Катенька заметила это, обернулась и позвала:

— Олеся! Иди сюда!

Та подлетела. Именно так: подлетела. Слов у нее не было, она молча смотрела на меня широко открытыми глазами.

— А ты знаешь, кто это? — лукаво спросила Катенька. — Это же сам Леонид Петровский! Наш неподражаемый Лео. Живая легенда. Мало того, что наследник огромного состояния, еще и красавчик! Ты посмотри на него! Баловень судьбы, любимец всех женщин! Представляешь, он наконец женится! Сколько сердец будет разбито! Ведь он один из самых завидных женихов Москвы!

Я скромно смотрел в землю. Катенька все уже сказала. Вот что значит настоящий друг! Я должен ее хоть как-то отблагодарить. Поэтому легко перешагнул через ограждение, подошел к своей машине и вытащил оттуда огромный букет. После чего подошел и вручил его Катеньке со словами:

— Это тебе, солнце. От преданного поклонника. И верного друга.

Она расцвела:

— Ой, спасибо! Шикарный букет! Но, думаю, эти цветы не мне предназначались?

— Я купил их в надежде встретить сегодня лучшую из женщин. Мне повезло.

— А твоя невеста?

— О ней не беспокойся. В день свадьбы она получит все лучшие цветы мира.

— Кто бы в этом сомневался! О! Меня зовут в гримерную! Я побежала! Лео, пока! Увидимся! Целую!

— Привет Хомяку.

Огромный букет уплыл. Мы с Олесей остались вдвоем.

— Тебя, кажется, зовут, — сказал я. — На грим.

— Сейчас не моя сцена. У меня полно свободного времени.

— Потрать его с пользой.

Я сделал вид, что хочу уйти.

— Леня, подожди!

— Что такое?

— Почему ты мне не сказал?

— Не сказал чего?

— Что ты…

— Миллионер, да? А без этого никак? Кстати, как твоя карьера?

— Ты и сам все видишь, — она развела руками.

— Вижу. То, в чем ты снимаешься, — отстой. Дешевка. Ты дешево себя продала.

— Леня…

— Без комментариев.

— Мы могли бы поужинать вместе, — просительно сказала она.

— Разве ты не слышала? Я женюсь.

— Но мне казалось…

— Когда кажется, креститься надо. Вон он, твой продюсер. Иди, лови!

Он сам к нам подошел. Видимо, слух долетел, кто к ним пожаловал на съемочную площадку. Денежный мешок. Вот и он идет к нам на полусогнутых. Я уже понял, что этот номер пустой. Никто не будет из-за Олеси поджигать машины и расстреливать людей в упор из автоматов. Эту тему пора закрывать.

— Добрый день, Леонид Андреевич, добрый день!

Смотри-ка! И отчество мое знает!

— Как приятно с вами познакомиться!

— Мы уже встречались, — холодно сказал я.

— Да что вы? Я бы этой встречи никогда не забыл! У вас такие выдающиеся внешние данные!

— Я в кино не снимаюсь.

— Понимаю, понимаю. Вы бизнесом занимаетесь.

— Именно.

— А мы тут фильм снимаем.

— Я вижу.

— Не бог весть что, но… — И он, понизив голос, сказал: — У меня есть великолепный сценарий.

Мне хотелось поскорее от него отвязаться, потому я сказал:

— Хорошо. Пришлите его мне.

— Но… Как я вас найду?

— Вот ей передадите. — Я ткнул пальцем в Олесю.

— Ах, так!

Он соединил нас взглядом, после чего заявил: