Наследники Двоеземья

Усевшись на крыльцо у жилого дома, я прислонился к стене и посмотрел вверх, с удивлением отметив, что восточная, не скрытая клубами дыма, часть небосвода сделалась совсем светлой.

«Неужели рассвет?! Уже?!»

Удивительно, до чего же быстро временами летит время! Ведь казалось бы — стемнело совсем недавно… Вот только что я принимал участие в обороне и носился по улицам в поисках сбежавшего чернокнижника — и вот битва уже закончилось, а у горизонта разгорается алое зарево встающего солнца. Ну прямо магия…

— Так и знал, что ты будешь где-нибудь здесь, Анриель. — произнёс кто-то рядом со мной знакомым голосом.

— А? — опустив взгляд на незнакомца, я поморгал, всматриваясь в перемазанное сажей лицо уставшего человека в обгоревшей накидке. — Банадин?!

— Я, Анриель. — кивнув, алхимик устало опустился рядом со мной. — Рад тебя видеть, кстати.

— Что ты здесь делаешь?

— Так то же, что и все, Анриель — город спасаю! Веришь ли — всё гадал, в какой из районов тебя занесло. Ты же вроде куда-то на север собирался — а там, говорят, было едва ли не хуже, чем здесь.

— Нет, Банадин, не хуже. Но и хорошего ничего. Чернокнижник пригнал к стенам туман, а затем тварей. Столько стражников полегло…

— Давно уж такого не было. — алхимик вздохнул. — Неужели и правда последние деньки настают, а? Как думаешь?

— Думаю, что тебе не стоит паниковать, Банадин. Город всё ещё цел.

— Цел. — Банадин кивнул и его лицо озарилось кривой усмешкой. — Мы вот только не очень… Вон, даже тебе досталось. Я тебя сперва даже и не узнал.

Приподняв руки, я оценил собственный внешний вид. Да уж… Кое в чём господин алхимик прав — вид у меня ещё тот. Одежда порвана и местами рассечена, на открытой коже выделяются длинные царапины, оставшиеся после сражения с чернокнижником. Брызги и подтёки крови, пот… Ну и в целом я был покрыт пылью, грязью и копотью.

— Тут ты прав. — невесело засмеялся я. — Сложно сражаться без доспехов.

Один из проходивших мимо людей замедлился и остановился.

— Банадин? Ты что ли?

— Я.

— Ну и чего ты расселся? Пошли, работы невпроворот!

— Погоди, я с Анриелем разговариваю.

— А… Анриель?! Это вы?

— Я, Каммират, я. И мы вроде бы разговаривали на "ты", разве нет?

— Да, конечно. — такой же грязный, как и Банадин, Каммират мало походил на того человека, с которым я виделся в здании Гильдии Алхимиков. — Я просто не ожидал, что встречу здесь вас обоих. Ты не ранен?

— Царапины. Ничего серьёзного.

— Хорошо. С нами пойти не хочешь? Мы сейчас в Городской Совет — узнать, что вообще в ближайшее время будет. Надо же как-то улицы зачищать, наверное. Наверняка ведь не всех уродов перебили…

Закряхтев, Банадин поднялся с крыльца на ноги.

— Уфф. Ну, ладно, идём. Анриель, так ты…

— С вами. — пожав плечами, я встал и посмотрел на стремительно светлеющее небо. — Не спать же мне сейчас отправляться, верно?

Прошло несколько дней.

Завалы были разобраны, а останки монстров собраны и сожжены. Какую-то часть, впрочем, забрала себе Гильдия Алхимиков — не знаю, что они собирались делать с этими омерзительными на вид тушами, но, очевидно, собирались извлечь некоторую пользу.

Погибших во время защиты города людей похоронили со всеми почестями, а защитные укрепления собирались восстановить в ближайшее время. Я не считал, сколько людей было занято на ремонтных работах, но стук молотков не прекращался ни днём, ни ночью.

Количество стражников на стенах было увеличено, а улицы теперь патрулировались усиленными отрядами городской стражи.

Город оживал. Несмотря на все потери, неожиданную угрозу и общую подавленность в преддверии холодного времени года, он оживал. Местные жители не привыкли к унынию и сейчас смотрели в будущее с непреклонными и снисходительными усмешками.

— Мы как белая лоза, — говорил мне алхимик Банадин, сравнивая горожан с местной растительностью. Мы сидели в его комнате и запивали сытный обед горячим травяным отваром. — Сколько не сгибай, а всё одно выпрямимся и только сильнее станем. Ну а что? Стали бы мы иначе в таких местах жить, как ты считаешь? Темнолесье с одной стороны — раз, Темноводье с другой стороны — два. Да ещё и Болота со всеми прелестями!

— Банадин… — после его последней фразы я засмеялся. — Какие ещё болота, ты о чём? У меня карта вашего мира вон — в сумке лежит. Да к этим Болотам добираться дольше, чем к Ведьминому Озеру!

— А! Вот, точно! — заулыбался в ответ алхимик. — Ещё и Озеро на севере, да!

Мы засмеялись.

— Ладно. — Банадин со стуком поставил свою кружку на стол. — Я всё же надеюсь, что больше ничего такого не будет. Хотя бы в этом году.

— Я тоже. — я согласно кивнул. — Как у вас в Гильдии думают — тот чернокнижник действительно был один?

— Так откуда ж мы знаем, Анриель? Никто не знает. Многие считают, что одному заклинателю подобное не под силу. Ты только представь, сколько он тварей из Темнолесья по-вытаскивал! Одних темнотников десятка два! А тени? Увести у Лу Воро его стадо — это ж как изловчиться нужно?!

— Хороший вопрос. — оценил я. — А сам по себе этот ваш призрачный пастырь не опасен?

— Ну… нет. — пожал плечами алхимик. — Не знаю. Не думаю. Никогда ж раньше такого не было, чтобы он сам к людям приходил.

Мы помолчали.

— Да, кстати! — встрепенувшись, Банадин вскочил и убежал в соседнюю комнату. — Я ж тебе кое-что хотел показать!

Вернувшись обратно, он протянул мне крохотную стеклянную колбу с несколькими каплями тёмной жидкости внутри. Выглядела жидкость весьма неприятно.

— Что это?

— Кровь чернокнижника.

— Кр… — я с неприязнью посмотрел на колбу. — И зачем мне эта дрянь?

— Ну… — алхимик смутился. Похоже было, что он ожидал от меня какой-то другой реакции. — Помнишь, мы разговаривали о рунах?

— Знаках, которые действуют, даже если их рисует не маг?

— Да. Ты уже говорил, что магии в них нет и удивлялся, почему оно может работать.

— Верно. Любой узор требуется наполнять магической силой. Ну и что?

— А вот что. — сказал алхимик и аккуратно вытащил пробку из колбы. — Дай-ка мне вон ту дощечку.

Я передал алхимику требуемый предмет, и он по каплям вылил на него содержимое колбы. И тут случилось то, чего я не совершенно не ожидал — капельки крови, падающие на деревянную поверхность, не просто разбивались о неё, а растекались в странные знаки и узоры. Такая картинка могла бы получиться, если бы жидкость растеклась по углублениям в поверхности, но доска-то была идеально гладкой!